Страница 121 из 123
- Ты понимаешь, что мы последние, Хадсон? – устало произнесла Рассел. – Последние герои, твою мать! Выживших, кроме нас, на «Паритете» нет. И своей единицей ты не оставляешь мне выбора! Я вынуждена остаться здесь и чинить систему, а ты пойдёшь туда снова! – она показала пальцем в коридор. – Чтобы подключить программу самоликвидации крейсера! А тебя там ждут! С фанфарами!
- А вот вас, мэм, да не ждут! – ехидно усмехнулся в ответ солдат.
И, словно в подтверждение его слов, в конце коридора показалась чёрная овальная морда, и, мгновенно среагировав, Рассел дала туда короткий залп огня. Морда исчезла.
Давя в себе злые беспомощные слёзы, Рассел тихо сказала:
- Мы не можем улететь так, оставив в космосе крейсер с этими тварями. Программа полёта работает!
- Да щас схожу и подключу самоликвидацию, - буднично развёл руками Хадсон. Потом шагнул ближе к Рассел и взял её за руки, - но криокапсула одна, - сказал он тихо.
- А мы влезем в неё вдвоём! – зло усмехнулась она. – А если система не справится, сдохнем вместе! Ты ж романтик, Хадсон! Тебе это должно понравиться!
- Я не о том, мэм, - ответил он, - криокапсула одна, но я не думаю, что нет выживших на «Паритете». Как же мы улетим все?
- Брось, Хадсон, - жёстко сказала Рассел, - нет выживших на «Паритете». Морган – везунчик. Но Морган – не Бог.
- Мэм…
- Ничего, Хадсон, - через силу улыбнулась она, - я уже два раза становилась вдовой, не будучи замужем. Я привычная. Иди. Двадцать минут тебе на всё. И возвращайся, - она обняла солдата, крепко стиснула его плечи, - пожалуйста, возвращайся, - попросила Рассел, - теперь у меня только ты.
- Да, мэм, - солдат какое-то мгновение смотрел на неё, будто запоминая, потом повернулся, подтянул ремень огнемёта и побежал по коридору назад.
В Рассел заглохло всё, остановилось. Осознание того, что Морган погиб, опустошило её, но в этой внутренней пустоте разум работал ясно и чётко, обострённо, как никогда раньше. Она ощущала себя стянутой до отказа пружиной, которая вот-вот выпрямится, пронзит, пропорет насквозь звенящую от напряжения тишину.
Руки машинально зачищали концы проводов, соединяли их, паяли узлы сложной схемы. Она выполняла работу автоматически, не глядя на плату. И, когда компьютер громко оповестил экипаж корабля, что система самоликвидации подключена, и у команды «Паритета» есть двадцать пять минут, чтобы покинуть крейсер, Рассел даже не подняла головы, продолжая работать.
Через пять минут она закончила, захлопнула панель управления и подготовила катер к отстыковке. Хадсон не возвращался, хотя должен был вернуться уже давно. «Долбаный Хадсон! – вслух сказала Рассел. – Где ты шляешься, придурок Хадсон? Ты же не погиб! Не мог же ты погибнуть! Ты, может быть, ранен, и нуждаешься в помощи? Пойду тебя искать».
Она быстро шла по коридору, не замечая, как режет ремень огнемёта обожженное тепловой волной плечо, как пересохло в горле, как кружится голова и плывут перед глазами термопластиковые стены в пятнах копоти. Она повернула в боковой коридор, где лежал поперёк скрюченный труп чужого.
- Экипаж «Паритета», срочно покиньте судно! – потребовал компьютер спокойным бесстрастным голосом. – До самоликвидации осталось пятнадцать минут!
- А я всё равно успею свалить отсюда, - сказала вслух Рассел. Странно, жутко прозвучали её слова в пустом коридоре. – Я же бессмертная, понимаешь, жопа? – проходя мимо мёртвой твари, она пнула её носком ботинка в голову. – У меня же есть билет с этого корабля! Оплаченный жизнями целого экипажа… Это дорого, сволочь, очень дорого… Не знаю, чем я заслужила… Ещё и сувениры в животе на память о Моргане увезу… - горло сжало сухим спазмом, Рассел тяжело вздохнула, открыла дверь, ведущую на третий уровень, вошла в отсек, выходящий на лестничную клетку.
И остановилась. Лестница была охвачена огнём. Путь был отрезан. А безжалостный компьютер известил о ещё одной истекшей минуте. Миг Рассел смотрела на бушевавший огонь, потом вернулась назад, задраила дверь и поднялась наверх, на второй уровень.
Был ещё один выход. Гораздо дальше. Рассел побежала по коридору, свернула влево.
Пусть каждый сам находит дорогу,
Мой путь будет в сотню раз длинней.
Но не виню ни Чёрта, ни Бога.
За всё платить придётся мне.
За всё было уже уплачено. Причём, троекратно. И когда перед Рассел распахнулись створки дверей запасного выхода, она оцепенела. Узкий коридор в конце был охвачен огнём, но не это повергло её в ступор, разом налив ноги свинцовой слабостью.
Она стащила с плеча ставший непомерно тяжёлым огнемёт, бросила его в сторону. В коридоре, широко расставив ноги и бессильно опустив вниз вывернутую руку в пропитавшемся кровью рукаве комбинезона, стоял Морган. Рассел он не видел и не слышал. Он смотрел на огонь, на голове у него были радионаушники, он что-то через них слушал, подёргиваясь в ритмичным движениях навстречу музыке и потряхивая здоровой рукой. Другая рука плёткой висела вниз, и с кончиков пальцев на пол капали красные капли крови.
Рассел всё поняла в секунду. Огнём он отрезал чужим путь к катерам, давая ей возможность улететь с корабля, и теперь кайфовал, упивался победой, не задумываясь, какой ценой она ему доставалась. Чужие были по ту сторону, и не могли прорваться, а она - его Джо - была в безопасности. И последние минуты жизни Морган тратил так, как привык – легко и ярко.
Он устроил себе красивые похороны – с дискотекой и выпивкой. По-прежнему не замечая Рассел и не отрывая взгляда от бушующего в коридоре и подбирающегося к нему пламени, Морган достал из кармана металлическую плоскую фляжку, отхлебнул из неё, убрал обратно в карман, потряс головой, и видимо, поймав особенно проникновенный музыкальный момент, с чувством пропел, приплясывая и выбрасывая вперёд сложенную из пальцев «козу»:
- Когда тебе вдруг станет ясно, что без дозы невозможен контакт,
Когда твои друзья один за одним станут под трибунал,
Когда твою грудь растворит кислота, а сущность съедят грибы,
Тогда поймёшь, что в этой жизни ты успел в самый раз
Ха! Умереть молодым!
Рассел обессилено прислонилась к стене. И она ещё тешила себя тем, будто знает Моргана! Ради неё он жертвовал своей жизнью, смеялся в огненное лицо смерти. Смеялся! Рассел прошла на войне всякое, но такого не видела.
- Чё такое? Почему не поём? – Морган стащил с головы наушники и заглянул внутрь.
Рассел вышла из ступора и окликнула его, как ей показалось, громко, но на самом деле, еле слышным выдохом:
- Кейси…
Морган услышал. Резко обернулся и так же резко побледнел. Сделал шаг ей навстречу. Она увидела, что комбинезон у него на груди разорван, залит кровью, сильно оцарапан лоб. И в глазах отчаянный ужас, оттого, что она здесь.
- Что ты здесь делаешь? – заорал Морган, бросаясь к ней. – Крейсер взорвётся через десять минут!
- Успеем, - Рассел силилась улыбнуться, не замечая текущих по лицу слёз, не веря ещё в такое чудо – Морган ранен, но жив, жив!
Бледные бескровные губы предательски дрожали, никак не складываясь в улыбку, но голос звучал ровно, успокаивающе.
- Времени достаточно, - повторила она, - успеем. Идём. Держись за меня.
Нет, она не понимала. Ни всей значимости для него, ни глубины его чувств к ней. Морган пересёк отделяющий их друг от друга сектор коридора и сказал внятно и чётко, как неумолимые судьи читают приговор:
- Хадсон сказал, там только одна капсула.
- Без тебя я никуда не полечу, - тихо и решительно отвергла его жертву Рассел.
- Послушай, Рассел! – Морган стиснул её здоровой рукой за плечо и грубо встряхнул. – Ни для кого не секрет, что ты всегда была стопроцентной эгоисткой! Ты думала только о себе! Тебе плевать, тебе хочется умереть красиво рядом с любимым? А дети-то твои почему должны умирать?!
Самообладание изменило Рассел. Она сбросила с плеча его руку, сделала несколько шагов вперёд навстречу бушующему пламени, обернулась, и, глядя в напряжённо сузившиеся карие глаза Моргана, отчеканила:
- А как они смогут жить, если узнают, что за их жизни заплатил своей их отец?
Все кровинки отхлынули от и без того бледного лица Моргана, и оно приобрело какой-то неестественно-серый, мертвенный оттенок.
- Что? – беззвучно шевельнулись его губы.
- Ты, Кейс Морган, отец моих детей, - в голосе Рассел теперь звучала почти насмешка, какое-то глупое, неуместное торжество, - после вечеринки в честь юбилея КСС я ночевала у тебя дома… А ты не помнишь, потому что пьян был, как сволочь!
Морган пошатнулся, будто и сейчас ещё был безнадёжно пьян.
- Я… помню, - через силу выговорил он.
- Значит, летим с «Паритета» вместе, - подвела итог Рассел, - а если будешь упираться, - голос её сорвался на визгливую истерику, - если не пойдёшь со мной, то я прямо сейчас шагну в огонь!
- До самоликвидации осталось пять минут, - сообщил бездушный компьютер. Его не волновало, какие страсти кипят сейчас на «Паритете».
Морган тяжело вздохнул.
- Проклинаю день и час, когда тебя прикрепили мне в напарники! – процедил он сквозь зубы, схватил здоровой рукой её руку и повлёк за собой по коридору, к спасательным катерам.
- Ты молчала всё это время! – Моргана душила злость. – Знала и молчала! А могла мне сказать, когда узнала!
- А ты тупица, дубина стоеросовая, не мог сам догадаться? – кричала в ответ Рассел. – Любой дурак догадался бы на твоём месте! А ты постоянно строил из себя несчастного недолюбленного ребёнка! Я с ума по тебе сходила – ты не видел! Трахнулась с тобой – ты забыл! Пузо от тебя понесла – ты не понял! Тебе больше нравилось упиваться своими страдашками и приписывать мне несуществующих любовников!
Они добежали до ангара, Морган втолкнул Рассел в катер, задраил шлюз и набрал команду отстыковки за три минуты до самоликвидации «Паритета». Потом нашёл судовую аптечку, открыл, достал гигроскопичные салфетки, принялся промакивать кровь с израненной переломанной руки. А Рассел стояла у иллюминатора и отчаянно рыдала. Слёзы снесли плотину сосредоточенности и выдержки, и она никак не могла остановиться, так много их было.
Позади полыхнуло огненное зарево, белый свет залил катер, а она плакала, не веря, что всё кончилось. Не догорающие багрово-оранжевыми клубами, быстро удаляющиеся останки «Паритета» она видела. В белых отсветах взрыва перед её взором один за другим вставали её погибшие товарищи. Виделись ясно, как живые, и от этих видений комок боли в её сердце становился всё больше, всё твёрже.
Вот Ринат Хабибулин. Басурманин, как его называли в отряде. Подвижный, гибкий, с живыми карими глазами, тонкой линией тёмных усиков. Восточный принц. Смелый солдат, хороший товарищ. Был…
Блондинчик Эрик Хадсон. Кочеток. Самоуверенный, нахальный. Олицетворение юношеского максимализма. Клеил её с откровенной напористостью. Интересно, всерьёз надеялся на её расположение или выделывался перед товарищами? Его теперь об этом не спросишь. Он погиб последним. А прежде успел подключить самоликвидацию, найти Моргана и сообщить ему, что криокапсула одна…
Его неразлучный друг, рыжий Дональд Хиксон, весельчак, шутник и балагур…
Капитан Дастин Смит. Она его ещё до войны знала. Второй капитан второго погибшего корабля… Первым был Винсент Бёрк…
Боль сидела внутри неё огромным пауком, раздирала душу острыми коленчатыми лапами.
Винсент Бёрк, Сигурни Трой, Дастин Смит, Поль Ренуа, Том Клайджер, Эрик Хадсон, Дональд Хиксон, Ринат Хабибулин… Рассел вдруг осознала, насколько длинён этот список и заорала дурным криком, упав на колени и закрыв лицо руками.
- Джо, - в себя её привёл тихий голос Моргана, - помоги… Не могу, больно…
У Моргана был открытый перелом руки, рана на груди от когтей чужого, несколько ожогов. Рассел сделала ему укол обезболивающего и сосредоточенно выполняла привычную работу, только сейчас увидев всю степень опасности – крови Морган потерял много, и в этих условиях восполнить её потерю было никак нельзя.
- С тобой десять раз помереть можно, - привычно бубнил Морган. Боль отпустила, он был прилично одурманен лекарством и алкоголем и напрочь забыл, что несколько минут назад собирался геройски погибнуть вместе с «Паритетом». – Пока помощи дождёшься, доктор Рассел…
- Рука заживёт точно, - уверила она,- сломанную кость я соединила, мышцу зашила. Тебе надо бы сейчас хороший отдых, питание, здоровый сон…
- А не вдвоём в одну криокапсулу… - буркнул Морган.
- Да нам до Дальнего Рубежа только долететь, - ответила Рассел, -а там медслужба подберёт.
- До туда долететь ещё надо, - философски заметил напарник.
Потом включили анабиозную систему, прошли обработку, Рассел надиктовала рапорт. Кое-как втиснулись вдвоём в одну криокапсулу – полубоком, полулёжа, Рассел на здоровой руке Моргана, и он сказал ей до того, как опустился прозрачный колпак:
- Я никогда! – и внушительным жестом поднял вверх палец. – Не сплю со своими напарниками!
И Рассел рассмеялась бы, но нужно было экономить кислород. Даже посмеяться вслед этой ушедшей, безумно-длинной, кошмарной ночи она не имела права.
"Планета Фирида-Бета уничтожена. Межзвёздный крейсер «Паритет» с последними особями чужих организмов на борту взорван. Из команды «Паритета» в живых остались двое: пилот Кейс Морган и старший помощник капитана Джордан Рассел. Если нам повезёт, то кислорода хватит на двоих к тому моменту, когда нас подберёт патрульный крейсер. Конец рапорта. Рапорт читала старпом Рассел".
Если нам повезёт… Сотни парсек отделяют от ближайшей космической трассы затерянный в ледяном безмолвии космоса спасательный катер. Две… нет, четыре! Жизни в руках Провидения.
Если нам повезёт…
