Страница 28 из 109
Наши дни.
Однажды утром меня разбудил звонок сотового телефона. Всю ночь я работал над новой картиной, готовясь к выставке, поэтому несколько раз сбрасывал незнакомого абонента . Однако, его назойливость или упорство, заставили меня, наконец, задуматься: «Возможно, что-то случилось», и я нажал на кнопку приема вызова.
- Алло, - проговорила трубка потрескивающим мужским голосом. – Рафаэль?
- Да, - раздраженно ответил я.
- Это следователь Грачев. Помните меня?
Еще бы не помнить. Вот только Рафаэлем меня обычно называли друзья, а каким образом в их числе оказался этот милиционер, я как раз не помнил. Ну, да ладно.
- Да, - произнес я вслух, вставая с кровати и проходя на кухню.
Налил воду в чайник, и при этом рассеянно посмотрел в окно. Сегодняшний день выдался солнечным, но ветреным, поэтому несколько мгновений я наблюдал, как он полощет заросли крапивы и тряпки, развешанные на покосившейся ограде.
- У меня к вам есть разговор, вы не могли бы подъехать ко мне в отдел?
- Если честно, в ближайшее время нет. Я сейчас не в Котове, и у меня через неделю очень важная выставка. Мне нужно готовиться.
- Я понимаю, - отозвался Грачёв, но по интонациям в его голосе я понял – ни черта он не понимает и даже не пытается это сделать. – Но это в ваших же интересах. Вопрос касается той девушки - Анники.
Конечно, это многое меняло. Я как-то сразу весь подобрался, а мое сонное состояние очень быстро улетучилось.
- Вам что-то стало о ней известно? – как можно сдержанней поинтересовался я.
Пусть не думает, что поймал меня на крючок. Хотя, зачем я обманываю?
- Это не телефонный разговор, - ответила трубка и несколько раз кашлянула, – извините. Приезжайте завтра, Рафаэль, и все узнаете. Запишите номер моего рабочего телефона. Когда будете в Котове, позвоните. Вам ответит дежурный: представьтесь и попросите соединить вас с капитаном Грачевым.
- Хорошо, - сказал я. – А сколько это займет времени?
Ответа на свой вопрос я не услышал, потому что на другом конце провода зазвучали короткие гудки.
Что ж, я был заинтригован. Опасаться мне было нечего – звонок следователя явно не носил официального характера, иначе, он прислал бы мне повестку. Конечно, общение с правоохранительными органами мало кому может доставить удовольствие, но, чтобы узнать судьбу девушки (с которой у меня ничего не было, и о которой я почти ничего не знал), я почему-то был готов на всё: даже на то, чтобы послать куда подальше свою выставку. Наверное, в этом сумасбродстве я отчасти походил на Дон Кихота, который выдумал образ прекрасной дамы Дульсинеи Тобосской[1] и хранил его в сердце, таскаясь по белу свету.
Я собрал в сумку необходимые вещи и отправился на автовокзал. Мой красно-белый икарус должен был отправиться через полтора часа и, чтобы хоть как-то убить время, я присел на лавочку и стал смотреть на стоянку автобусов, считывая с их табличек направления маршрутов. Когда один из них подавали на посадку, я переключался на пассажиров. У каждого из них была своя судьба, своё, никому не известное предназначение. На некоторое время все эти люди сошлись в одну точку, в этот тихо подрагивающий автобус, чтобы проехать отрезок общего для всех пути, а после вновь раствориться среди дворов и улиц какого-нибудь Мокшана. Возможно, они никогда уже больше не встретятся друг с другом, а со мной – и подавно. Поэтому мне было интересно наделять их характерами и придумывать им судьбы. В моем воображении все они жили счастливой и какой-то очень интересной жизнью.
Когда объявили мой автобус, я уже передумал множество разных мыслей и решил, что мне не помешало бы немного вздремнуть. Благо, времени для этого имелось предостаточно: дорога до Котова, с учетом остановок в попутных селениях, занимала, как правило, около шести часов.
Приехал я поздно ночью и не успел ступить за порог, как мне позвонил Макс. Откуда он узнал о моем прибытии, для меня явилось загадкой. Я даже оглянулся по сторонам, но никакой слежки за собой не обнаружил.
- Откуда ты узнал?
- А-а! – в его голосе звучало торжество. – Не зря же я заводил полезные знакомства по всему Котову? Мимо меня теперь даже мышь не проскочит.
- Да вы, батенька, прямо король местных спецслужб. Вас, часом, ФСБ не завербовало?
- Тихо, тихо, - дурачась, зашипел на меня Макс. – Раскроешь агентурную сеть: сам знаешь, сейчас все переговоры прослушиваются. Ладно, - его голос сделался серьезным: - Чего не предупредил, что приедешь?
- Я по делу, дружище. Завтра, с дневным автобусом, обратно.
- А-а, - понятливо протянул он. – А я уж подумал: ты на что-то обиделся.
- Ты же знаешь - это не про меня.
- Знаю, - вздохнул мой старый друг и попыхтел в трубку. – Тебе не кажется, что все стало как-то иначе, Рафаэль? Раньше мы всегда находились неподалеку друг от друга, даже по зубам вместе получали, а сейчас жизнь нас по разным углам раскидала.
- Мы стали взрослыми, это нормально, - улыбнулся я.
- Ну-да, - каким -то бесцветным голосом согласился мой друг. – И все-таки, мог бы сообщить…
В тёмной прихожей меня встречала немногословная и сдержанная в эмоциях мать. Такого раньше не случалось: обычно она не скрывала радости от моих приездов.
- Что случилось? - спросил я, хотя уже обо всём догадался.
- Поинтересуйся лучше у него, - она кивнула в сторону кухни, поджала губы и ушла к себе.
Отец с хмурым видом сидел у открытого окна и курил. Мельком взглянул на меня, сухо поздоровался, и снова уставился на переполненную окурками пепельницу. Я забросил сумку в свою комнату, прошёл в кухню и сел не табурет.