Разлом

      Наутро, вопреки всем увещеваниям отчаянно пытавшегося привлечь меня сразу по пробуждению к интенсивному обучению Серхаса, я непреклонно вдела себя в шорты и майку, деловито затянула шнуровку разношенных, но горячо любимых кроссовок и отправилась заниматься активным изучением пейзажей вокруг Мраморного замка. То бишь, на утреннюю пробежку.

      Хоть я и попала в чужой мир на пугающе растяжимый срок, но оставаться здесь навсегда в мои планы не входило. Посему, лишаться с таким трудом набираемой и с такой легкостью теряемой физической формы я решительно не собиралась. В своем мире я была спортсменкой с приличным послужным списком и неплохими перспективами, находящейся в двух шагах от звания мастера спорта по пауэрлифтингу. В двух шагах, которые я и собиралась преодолеть по возвращении домой.

      Конечно, рассчитывать на полноценный тренировочный режим было бы весьма наивно. О базовых упражнениях, таких как присед, жим и тяга, как и о многих других нужно было просто-напросто безропотно забыть ввиду отсутствия необходимого инвентаря, то есть, штанг. Но уж бегать-то мне ничто не могло помешать!

      Оказавшись на улице, я принялась выписывать круги вокруг Мраморного замка, пробегая, где по трудолюбиво замощенным, где по старательно протоптанным, а где по давно поросшим густой травой, но еще дававшим знать о себе более утоптанной землей и жиденькой растительностью, дорожкам.

      Теплое солнце ласкало щеки и плечи, птички напевали веселые трели в кроне деревьев, бабочки порхали с цветка на цветок, кокетливо похлопывая бархатными крылышками. Красота!

      На утопающей в зелени площадке пузатые маги деловито вдалбливали тощим смазливеньким мальчишкам азы чародейства. Последние старательно чиркали перьями в тетрадочках, боясь упустить хотя бы одно слово, словно без него лекция потеряла бы всякий смысл. Вид бегущей меня почему-то заставил в изумлении вытянуться лица Белых магов и их учеников, провожавших меня недоуменным взглядом.

      …Шаг. Другой. Вдох. Выдох. Половина первого километра всегда самая трудная: пульсирующе ноют неразогретые мышцы, подстраиваются под ритм движений дыхание и сердце. Но с каждым шагом становится все легче и легче.

      Вдох. Выдох. Шаг. Другой. Все тело работает как единый отлаженный механизм.

      И сами собой лезут в голову разные мысли…

      …Не знаю, что нашел во мне тренер, когда впервые увидел. Выделялась я только необычной для маленькой хрупкой девчонки силой да феноменальным упрямством. Наверное, ни с кем из своих учеников он так не мучался, обучая, почитай, всему: азам самых простых движений, правильному дыханию, координации. Но, видимо, не зря было потрачено столько сил, ибо через полгода из десятка девчонок, с которыми я начинала, в команде осталась только я.

      Спорт для меня — и воздух, и смысл жизни, и сама жизнь. И пусть говорят, что пыхтеть под тяжелой штангой − не женское дело. И пусть боязливо интересуются, не мешает ли это личной жизни.

      Не мешает! Стройный полк поклонников и воздыхателей не переводится у меня никогда. Заскучала − выбирай, кого посимпатичнее − и вперед, на поиски приключений на свое мягкое место. Тренер, лучше других осведомленный о степени моей загруженности, только руками в недоумении разводил, удивляясь, тому как я умудряюсь выкраивать время на столь бурную личную жизнь. Только, сказать по правде, вовсе не сложно встречаться и расставаться с парнями, для которых ты − только возможность приятно провести время в компании привлекательной девушки и которых в последнюю очередь волнует то, что творится у тебя в душе. Кому из них мне хотелось без страха открыться, рассказать о чем-то самом сокровенном, почитать свои стихи, наконец?!

      Да, я не об этом мечтала. Наверное. Даже точно. Ведь все девочки верят, что встретят одного-единственного, любящего, любимого.

      Только девочки вырастают и понимают, что это — только пустые мечты.       Детские сказки про две половинки, созданные друг для друга. Половинки, которые обязательно встретятся и соединятся вопреки жестоким людям и коварной судьбе. Сказки, которым не суждено сбыться…

      На последнем круге я свернула на давно примеченную мной и возбудившую неуемное любопытство тенистую тропинку, которая вывела к длинной уютной беседке. Стены ее были составлены из изящно выкованных металлических прутиков, затейливо изгибавшихся, подобно виноградной лозе, и увитых живым ароматным хмелем. В дальнем конце беседки журчал водопадик, роняя прохладные струи на мраморные, гладко отполированные плиты причудливых форм. Пол в беседке был бережно усыпан чистым светло-желтым, почти белым, песком. А по левому и правому краю двумя рядами, по двадцать штук в каждом, громоздились скамейки, высотой где-то на пядь выше моего колена, выделанные из какой-то светлой древесины, кажется, клена.

      Я даже взвизгнула от восторга. Лучшего оборудования для прыжков «кенгуру» и придумать нельзя! Не долго думая, я приступила к выполнению упражнения.

      Но не успела я доделать четвертую серию прыжков, как беседка начала наполняться бледными, как бумага, Белыми магами с такими обеспокоенными физиономиями, что я уж ненароком подумала, что апокалипсис светит этому миру с минуты на минуту и моя помощь уже не требуется ввиду ее бесполезности.

      Как выяснилось из испуганных возгласов чародеев, это место являлось священным источником силы, а меня застукали за подлым надругательством над ним. Мною была выслушана возмущенная и назидательно строгая речь, общий смысл которой сводился к тому, что ввиду моей особой миссии в этом мире и непосвященности в местные обычаи, сей проступок, обошедшийся бы любому другому жизнью, мне, на первый раз, прощается. Однако меня строго и с нажимом попросили впредь больше так не поступать и поскорее покинуть сие место.

      То ли агрессия, приберегавшаяся на крайний случай, не утерпела-таки и решила наконец явить себя миру, то ли ни с того ни с сего обострилось мое и без того неуемное чувство противоречия, но как-то само собой вышло так, что я нагло объявила чародеям о твердом намерении никуда отсюда не убираться. И убедительно заверила магов в том, что завтра, независимо от их желания, им придется лицезреть меня на этом же месте, занимающейся все той же осквернительской деятельностью. И под конец вежливо, но настойчиво я попросила удалиться их самих.

      То ли маги не ожидали такого нахальства, то ли источнику силы было глубоко наплевать, оскверняют его или нет, то ли благородная цель спасения мира от разрушения оправдывала даже такие своенравные средства, как я, но они даже спорить не стали и удрученно поплелись к выходу, плотно сбившись в кучку. Даже жалко их стало!

      Затем по толпе неожиданно пронеслось сдержанное шушуканье, маги притормозили, а из сборища своих коллег неожиданно вынырнул Серхас.

      − Алкэ, позволишь ли ты задать себе один вопрос? − вежливо изрек он, картинно приосанившись. Я подозрительно кивнула в знак согласия (с чего вдруг такие церемонии, особенно с его стороны?), а архимаг продолжал: − Мы, Белые маги Мраморного замка, хотели бы узнать зачем ты делаешь… это?

      Остальные чародеи согласно закивали в знак солидарности.

      − Что делаю? − не сразу сообразила я.

      − Бегаешь… вот… − архимаг слегка замялся, подбирая слово, призванное определить характер совершаемых мною действий.

      Я вздохнула. И назидательным тоном начала объяснять:

      − Бег помогает укреплять сердце, мышцы, связки, суставы, иммунитет, благотворно влияет на деятельность мозга, сжигает жиры, улучшает тонус кожи…

      Я со знанием дела перечисляла все известные мне полезные свойства бега, сильно подозревая, что половину слов все равно не поймут, а другую — не расслышат, ибо маги, сбившись в тесную кучку и, вполуха внимая мне, подозрительно перешептывались…

      Наконец Серхас вновь выступил вперед и, слегка смущаясь, но стараясь выдерживать официальный тон, изрек:

      − О, Алкэ, мы видим, что судьба не зря избрала тебя нашей спасительницей, ибо ты наделена не только храбростью и магическими способностями, которые помогут тебе спасти наш мир, но и особой мудростью, − я даже расплылась от таких комплиментов, пусть необоснованных, зато здорово греющих самолюбие, а архимаг продолжал: − Мы видим, что ты владеешь знаниями, доныне сокрытыми от нас. И мы надеемся, что ты, помимо спасения мира, не откажешь нам еще в одной маленькой просьбе и научишь нас тому, что умеешь сама. − Закончив, Серхас выжидательно уставился на меня, словно голодная собачонка на уминающего ароматную курицу хозяина. Коллеги, подумав, скопировали этот взгляд.

      Из-за эфмеристичности речи архимага я даже не сразу поняла, чего им от меня теперь-то требуется. А когда поняла, то так и села, изумленная.

      Белые маги хотели, чтобы я научила их бегать!!!

      На следующее утро, выйдя на улицу, я обнаружила весь штатный состав Мраморного замка, включавший Белых магов, их учеников и серафимов, смущенно переминающимся возле главного входа. Благо оказалось их всего-навсего порядка семидесяти рыл, которые я заставила рассчитаться на «первый», «второй», «третий», «четвертый», выстроила, соответственно, в четыре колонны и повела на пробежку.

      Маги выдохлись через десять минут, их ученики через двадцать, а серафимы преданно сопровождали меня, ритмично похлопывая крылышками, весь час, пока я бегала сама. Сошедшие же с дистанции все это время валялись на травке, прерывисто дыша, периодически поохивая, жалобно всхлипывая и старательно изображая высшую степень изнеможения. Однако энтузиазм к продолжению экзекуций у горе-ученичков, к моему удивлению не только не угас, но даже разгорелся с большей силой.

      Затем я вволю погоняла вспотевших и разохавшихся подопечных, заставляя их выполнять различные беговые и разминочные упражнения, прыжки и растяжки.       С силовой нагрузкой при виде их искаженных праведными муками физиономий я решила повременить.

      Так шли дни, один за другим…

      С утра я учила магов всему, что знала и умела сама, а остаток дня проходил в мучительных попытках усвоить все то нужное, полезное и, безусловно, интересное, что пытались преподать мне они под бдительным контролем Серхаса.

      За неделю, что я провела в Мраморном замке, Белые маги успели:

      − прочитать обширный курс лекций о структуре этого мира и ее свойствах, по сути не давшие мне никаких хоть сколько-то отчетливых представлений об этом вопросе;

      − научить меня использовать магические способности. Правда дальше умения проникать в материю мира и постигать суть происходящих в нем явлений (как характеризовал это Серхас) дело, ко всеобщему огорчению, так и не пошло;

      − рассказать несчетное множество повествований и о геройствах и благодеяниях Белых магов. Особо восхищенно воспевалась их честность, неподкупность, благочестие, смирение, самопожертвование и так далее. Список можно продолжать до бесконечности;

      − поведать тысячу и одну историю о кровавых бесчинствах черного колдуна. Особой популярностью пользовались слухи, пришедшие из селений, расположенных на границе с его владениями. Жертвы чародея страдали от драконов, засухи, ливней, порчи, проклятий, неурожаев, домов, рассыпающихся не в труху, а в пауков и так далее. Список можно продолжать до бесконечности.

      За эту же неделю я умудрилась:

      − прочитать магам, их ученикам и серафимам обширный курс лекций о пользе физической нагрузки и занятий спортом для здоровья;

      − расширить их кругозор путем детального разъяснения особенностей строения мышечной системы, костей, суставов и связок, а также упражнений, направленных на их развитие и укрепление. Все рассказанное и показанное мной тщательно конспектировалось благодарными слушателями мелким почерком в толстые тетради. Ученички − просто загляденье! Интересно отметить, что при разборе темы «мышечная система» я служила наглядным анатомическим пособием, на котором демонстрировались все перечисляемые мной и тщательно записываемые подопечными ее составляющие. По просьбам особо интересующихся, пришлось учинить внеплановый разбор темы «половая система» и даже извратиться до нарисования наглядных пособий, то бишь, плакатов. Вот уж не подумала бы раньше, что двухлетний университетский курс анатомии и физиологии может так пригодиться! К слову сказать, лекции мои проводились в той самой злополучной беседке. Видать, священный источник силы Белых магов неплохо способствовал усвоению знаний;

      − приобщить население замка к физическим упражнениям. При моем строгом руководстве ежедневно совершались утренние пробежки и выполнялись разнообразные комплексы упражнений. Под моим же чутким присмотром были сооружены четыре перекладины, на которых старательно болтались и подрыгивались подопечные в попытках подтянуться. Аколиты научились отжиматься от пола (вернее, земли) не меньше десяти раз каждый. Сами маги для этого упражнения оказались непригодны ввиду невозможности прижаться, зато они вовсю качали пресс. Серафимы вдохновенно поигрывали отковырянными где-то (предположительно из замковой стены) кирпичами, используя их вместо гантелей.       Я подумывала было о внедрении пауэрлифтинга в массы, но ввиду того, что штанг в этом мире не наличествовало, а сооружать малоустойчивые и невнушительные конструкции из подручных материалов (типа толстых веток с навязанными по краям утюгами или еще чем потяжелее) было чревато подрывом моей репутации, эту идею пришлось откинуть. Да с них, собственно, и этого хватит!

      Спустя неделю Белые маги начали деликатно, но активно намекать мне на то, что гостеприимство гостеприимством, но пора бы и о выполнении общественного поручения подумать. Я невозмутимо делала вид, что намеков никаких не понимаю.       В итоге однажды прямо за ужином Серхас торжественно объявил мне, что утром следующего дня я отправляюсь на выполнение задания. Я скромно умолчала о том, насколько меня возмущает тот факт, что моего мнения не спросили, однако сочла своим долгом просветить архимага на тему кощунства и неуместности подобных заявлений во время принятия пищи ввиду порчи аппетита.

      Однако, несмотря на пререкания, я отлично понимала, что больше оттянуть время мне не удастся. А посему безропотно выслушала все наставления Серхаса и отправилась спать, предварительно выпросив у Олвиса удобный мужской костюм, состоящий из льняной рубахи, брюк и сапог.

      Наутро архимаг торжественно препроводил меня в свой, ставший почти родным, личный кабинет, который за время обучения приоткрыл мне несколько своих тайн. Мои подозрения по поводу того, что пушистый снежно-белый ковер никогда не пачкался не благодаря ежедневным стараниям Олвиса, а благодаря наложенным на него заклятиям всецело оправдались. К тому же я достоверно узнала, что обитая металлом дверь в стене кабинета скрывает за что-то вроде архива, в котором собраны все данные, которые Белым магам удалось получить, изучая Пасть и деятельность черного колдуна.

      Серхас изобразил на лице глубокую, но торжественную скорбь.

      − Вот и настал сей трудный, но неотвратимый момент, когда пришла пора нам с тобой прощаться, − трагически изрек он. − Алкэ, тебе предстоит сложное и опасное задание, но все мы — верим в тебя! − я хотела было вставить, что одной верой спасен не будешь и не помешало бы мне и подмогу дать, но, оценив бесперспективность этого заявления, все же смолчала. − А теперь серьезно, − продолжил он уже деловым тоном, вернув лицу адекватное выражение. Все мы знаем, что хоть способности твои редкостны и необычны, мы не сумели научить тебя использовать их в полной мере, − я молчаливо согласилась, присовокупив к этому парочку ласковых по поводу беспечной уверенности магов в моем успехе. − Посему, я рассудил, что одними только магическими способностями тебе не побороть колдуна и припас неплохое оружие.

      Серхас таинственно улыбнулся и заговорщически глянул на меня. Я уже представила что-то вроде магического гранатомета, стреляющего самонаводящимися молниями, но, к моему великому разочарованию, архимаг извлек из ящика своего стола всего-навсего кинжал.

      Хотя, на деле оружие действительно оказалось неплохим. Мне лично глянулось! Острый стальной прямой клинок длиной от моего локтя до кончиков пальцев, черная рукоять, незатейливая, но удобная настолько, что, оказываясь в руке, словно сливается с ней, становясь ее продолжением, и черные же ножны, деревянные, украшенные скромной резьбой.

      Я застегнула на талии мягкий упругий пояс, к которому крепились ножны и сразу почувствовала какую-то связь с оружием…

      − Он принял тебя, − удовлетворенно произнес архимаг. − Это старый клинок. Он рожден был в те времена, когда в оружие могли вливать душу. Такой кинжал если уж признал кого своим хозяином, то никогда не предаст, не подведет и станет лучшей защитой.

      Как ни фантастично звучали его слова, мне почему-то верилось. Кинжал и впрямь как-то по-особому грел меня, словно надежное дружеское плечо.

      − Ну, теперь, верно уж, и настало время отправляться, − сказал Серхас.

      Я обреченно вздохнула.

      Архимаг же заупокойным голосом начал бубнить непонятные слова на непонятном языке, затейливо и многообразно размахивая руками. Конечно, это было заклинание. Белые маги всегда чародействовали именно так, употребляя тексты веками выверенных и отточенных заклятий и совершая особые сложные пассы руками.

      Прямо на моих глазах посреди кабинета мага возникла быстро густеющая туманная дымка. Мельчайшие частицы млечного воздуха сбивались ближе друг к другу, соединялись, уплотнялись. И вот уже передо мной стояла изящная дверь, вытесанная из белого дерева, с резной серебряной ручкой. На чем она держалась, было непонятно, ибо ни стен, ни косяков рядом с ней не было.

      − Идем! − торжественно произнес архимаг, открывая передо мной дверь и галантно пропуская вперед.

      Я боязливо шагнула через порог… и очутилась на травянистом берегу звонкоголосой чистой речушки. Лениво стрекотали замлевшие на жаре кузнечики, подремывали редкие бабочки на нежных лепестках цветов, деловитые стрекозы нехотя трещали прозрачными крылышками над водой.

      Имелись здесь и признаки недалекого человеческого жилья, как-то: мусор в виде подсолнечной и луковой шелухи; яичная скорлупа; забытая женская исподняя рубаха на дереве; размотанная мужская портянка на кусте; далекие, но отчетливо различимые удары топора, многоголосые крики и брань; неуверенно прохаживающийся петух, ошарашено озирающийся по сторонам (видать забрел сюда ненароком, а как назад вернуться — не знает).

      Через речку переброшен был маленький деревянный мостик, очевидно, не пользовавшийся популярностью, ибо никакой тропинки к нему не вело ни по эту сторону, ни по ту, да и сам он готов был вот-вот развалиться от старости и гнили. Даже грибами и мхом кое-где порос.

      По ту сторону речки темнел густой мрачный лес. Многовековые ели, клонимые ветром, недоверчиво кивали в мою сторону, словно сдержанно приветствуя, но давая понять, что мне здесь не рады. Из-за макушек деревьев виднелись далекие черные шпили замка, словно пронзавшие собой небеса.

      − Вон оно, логово кровопийцы − Черный замок! − с презрением прошипел архимаг, кивая на них. − Шпили эти будут тебе, Алкэ, ориентиром. Их видно из любой части леса. Пойдешь по направлению к ним, и обязательно выйдешь к Черному замку.

      Я изучающе уставилась на торчащие из-за деревьев макушки архитектурного строения, пытаясь примерно прикинуть расстояние.

      − Прощай, Алкэ, мы будем верить в тебя и ждать спасения! − утерев слезу, надламывающимся голосом провозгласил Серхас и шустро скрылся за дверью, которая не преминула тут же раствориться в воздухе еще до того, как я успела что-либо возразить по этому поводу.

      Я призадумалась. Подошла поближе к реке, присела на корточки. Зачерпнула ладошками воду, брызнула на лицо прохладными крупинками. Долго и заворожено любовалась упрямым течением, бесконечным, неостановимым…

      Потом опустила глаза. И встретилась взглядом со смуглой худенькой девушкой с карими глазами и каштановыми волосами, остриженными до плеч и скручивающимися на концах в непослушные спиральки. То бишь, со своим отражением. Задорно подмигнула ему.

      Пружинисто поднялась, выпрямилась, расправила плечи. И уверенным шагом направилась к мостику.