Страница 106 из 116
– Без проблем.
Эльф сгрёб в кулёк обёртки.
– Погоди, – остановил его Герман. – Что с документом? Ты его вернул?
Эльф сник.
– Понятно. И дальше что?
– Честное эльфийское, я его завтра же отдам Тану! – порывисто сказал Ликраниэль.
– Ловлю на слове, – в голосе Германа ни тени иронии.
– Всем спокойной ночи и до завтра, – Лик вышел, тихонько прикрыв за собой дверь.
Кхыбра ушла в ванную. А Герман прижал мою пушистую голову к себе.
– Если бы ты знала, как испугался!.. Я не прощу Ю этой выходки. Она ответит за всё!
– Гера, я… Я видела Аргину, а рядом с ней была моя мама. Моя настоящая мама!.. Представляешь?
– Ещё бы! Когда профессор Викк зашёл к нам в комнату, ты почти не дышала. Я пробовал сплести одно из целительских заклятий, но не сумел. Шрам отбросил меня как котёнка и тут я воочию увидел его силу. С тебя стекали чёрные ручейки. Ты была такой бледной, что веснушки казались невероятно яркими… Кстати, браслет… он лопнул, а жемчужина превратилась в песок. После того как Грондер Викк стянул проклятие, то тут же навесил целительный кокон. Я молил всех богов, чтобы они не забирали тебя.
– Герман…
Я прижалась к нему щекой и закрыла глаза.
Из ванной вышла Кхыбра.
– Спокойной ночи!
Гера поцеловал меня в лоб и ушёл.
Троллина погасила свет и улеглась. Муфт принёс мне новое одеяло, пока я лежала без сознания. В лихорадке своё одеяло я залила отваром.
– Как думаешь, почему Ю на тебя так взъелась? – спросила Кхыбра.
– Понятия не имею.
– Зато я имею, – сказала троллина с видом знатока. – Раньше она встречалась с Богрисом. А потом положила глаз на Германа. И даже пыталась закрутить с ним роман. А он выбрал тебя, а не эту идеальную куклу.
– Откуда ты знаешь?
– Девочки на кухне рассказали. Они рядом с вираной живут. А общежитие – это жизнь на виду.
– Ты хочешь сказать, что это та большая тайна, которую поклялся никому не рассказывать Альгин?
– Девочки, если бы всё было так просто, то никто бы проклятиями не разбрасывался. Здесь что-то иное, – сонно пробормотал клоп.
– Шафран прав, – задумчиво сказала я.
Мы помолчали.
– Зачем яд купила?
Внутри всё оборвалось.
– Как ты узнала?
– Хотела укрыть шубой, когда тебя морозило, а в кармане – знакомый флакон. Я её и повесила назад. Благо Герка сказал, что шуба не поможет. Так зачем тебе яд?
– Не знаю, – честно призналась я. – Чувствую, что так надо.
– Я не хочу видеть, как ты будешь биться в конвульсиях. Ты можешь умереть. Понимаешь?
– Да, – тихо ответила я. – Но меня это не останавливает.
– Думаешь, Шрам поможет, когда будешь загибаться от яда?
– С чего бы ему помогать?
– С того, что он прекрасно владеет целительной магией. И мы это уже видели, когда из Курчавого вернулись. Случай с тобой – ещё одно подтверждение. Он-то тёмный. И источник у него тёмный. А целительская магия – светлая.
Мы задумались. Но Шрам меня волновал меньше подруги.
– Лучше расскажи, как прошло свидание.
– Ойхильд, – Кхыбра мечтательно вздохнула. – Он предлагает поехать на выходных куда-то на природу.
– Поезжай.
– Нет. Мне нужны деньги. Мы обещали тёте Паше, что будем по выходным помогать.
– Она помнит. Думаю, если вы на пару-тройку часов куда-то выберетесь, то ничего страшного не произойдёт.
– Может быть и так. Лучше скажи как отец?
– Привёз Ерошку… Ох, Кхыбра… Моя мама, – как же мне сложно далось это слово! – Моя приёмная мать решила отвезти его к глоскской ведьме. Не доверяет она, видите ли, Горпине. Да и недолюбливает, чего уж там. А по дороге случилось несчастье… – в горле снова стал ком. – Теперь братишка навсегда останется горбатым.
– О боги!
Я заплакала, жалея Ерошку. Кхыбра встала и подошла ко мне. Я подвинулась к стенке, и подруга легла рядом.
– Если бы не Герман с Шафраном, то не знаю, как бы я со всем этим справилась.
– Бедный Ерошка… Как он… принял это?
– Герка помог, сказал, что научит драться. И если у него откроется магический дар, то научит им пользоваться.
Я уткнулась в плечо троллины и всхлипнула.
– Какой Герка молодец, – погладила меня по шару волос Кхыбра. – Батя сказал, что мама и сёстры до сих пор во всём винят меня. Он забрал Ерошку и приехал к тётке.
– И правильно сделал. Ты уж прости меня, Рута, но с такой мачехой и сёстрами не нужно никаких врагов. Извини, я не имею права так говорить. Эта женщина тебя вырастила и воспитала, но то, что она тебя терпеть не может и без магии видно.
– Руточка, не плачь, не рви моё бедное сердце в клочья, – всхлипнул клоп.
– Не буду, – вытирая слёзы, сказала я. – Кхыбра, выпусти меня, я умоюсь. Не хочу завтра быть с опухшим лицом. Чтобы Ю радовалась? – Никогда!
Наутро дождь прекратился. Но погода всё равно была пасмурной. Дул непрекращающийся ветер. Что-то рановато в этом году. Обычно зорестуж дул в последнюю неделю калитника. Неужели погодники не дадут нам понежиться теплом? Я посмотрела на улицу – порывы ветра срывали дикие яблоки, которые катились по траве. Сюда бы лошадок, вмиг бы схрупали. Студенты кутались в плащи, некоторые надели высокие сапоги. Я решила пока ограничиться чулками. Успею ещё набегаться в сапогах. У нас зима лютует до самого снеготала2. Как сыпнёт первым снегом в конце медовара, так и продолжает периодически сыпать до начала весны. А за полгода холодов очень хочется, чтобы тепло задержалось подольше.
Мы оделись и только направились в столовую, как прилетел синий магоптиц и голосом профессора Викка сказал: «Адептка Морошкина, зайдите ко мне в кабинет. Срочно».
– Я возьму тебе пару булочек, – заверила Кхыбра. – Надеюсь, что их можно выносить из столовой.
– Спасибо.
В кабинете сидели Ютара, Альгин и пожилой чуть полноватый мужчина с короткими седыми волосами в струящейся серебристой мантии, из-под которой выглядывали брюки в тон ей. Глубоко посаженные синие глаза с неудовольствием глянули на меня.
– Профессор Вета Сан, куратор курса адепта Брисса, – представил он мужчину.
– Очень приятно, – кивнула я. – Адептка Рута Морошкина, первый виток курса кулинарной магии.
– Что вчера произошло, адептка Морошкина? Мы хотим услышать вашу версию.
Я глянула на Альгина и Ютару. Альг был мрачнее тучи, а Ю грызла кончик косы.
– Меня прокляли.
– Это понятно, – перебил меня простуженным голосом профессор Сан. – С чего всё началось?
– Не помню.
– Вам память отшибло? – не унимался господин Вета Сан.
– Наверное, – соврала я. Больше всего в жизни я не любила ябедничать. Сами разберёмся. Не дети.
– А вчерашний вечер вы помните?
– Смутно, – снова соврала я.
Ю перестала грызть косу, а Альгин уставился на меня как некромант на умертвие.
– А что до этого было, помните? – продолжал допрос профессор Сан.
– Помню.
– Вы не находите, что это очень странно: вчерашний вечер вы не помните, а что было до этого – помните.
– Возможно, это последствия проклятия…
Господин Грондер Викк шумно вздохнул.
– И как прикажете наказать адептку Па, адептка Морошкина?
Я пожала плечами.
– Может, наложим на адептку Морошкину заклятие достоверности?
– Без моего согласия вы не имеете права его накладывать, – я смело посмотрела в лицо профессору Сану.
Он заломил правую бровь.
– Вот как? Интересно, откуда вы это знаете?
– Знаю.
Я не могла избавится от неприятных чувств, которые вызывал преподаватель Альгина. Было в нём что-то отталкивающее: то ли слишком крупный нос в сочетании с тонкими губами, что постоянно кривились в язвительной усмешке, то ли синие глаза, которые казались неуместными на красном морщинистом лице. То ли массивный подбородок, который казался ещё больше за счёт второго и всё портил.