Страница 9 из 105
Лиловые сумерки опустились на притихший дворец, погружая небольшой сад в полумрак. Ни один листок не шевелился на пышных липах, едва начавших раскрывать ароматные цветы. Жар дня постепенно отступал, и ночь несла долгожданную прохладу, заблудившуюся меж тонких стволов благоухающих деревьев. В глубине сада тихо журчал белокаменный фонтан, роняя тонкие струи в глубокую чашу. Итиль осторожно выглянула из-за деревьев, прочертив дорожку в воде, и скользнула лучом дальше, пытаясь проникнуть сквозь сплетение ветвей и густые кусты чайных роз, окружавших уединенную беседку.
Там, на пышных шелковых подушках, в беспорядке разбросанных по полу, сплетались в объятиях двое. Тела их двигались в такт, соединяясь снова и снова. Тихие стоны изредка срывались с губ, и уже невозможно было определить, кому они принадлежат. Луна отразилась на сильной спине, заставляя вспыхнуть бисеринки пота, собравшиеся на позвоночнике. Стоило лучу коснуться кожи, как эльф, словно почувствовав невесомое прикосновение, выгнулся дугой, застывая и издав протяжный стон. Замерев на несколько мгновений, он опустился на подушки рядом с возлюбленной, тяжело и рвано дыша. Где-то в розовых кустах запел соловей, и сад ожил: зашелестели от легкого ветерка листья; зазвенев, проснулся фонтан; мелкие зверьки зашуршали в высокой траве.
Восстановив дыхание, эльфийка повернулась на бок, подперев голову одной рукой, а второй нежно проводя по тяжело вздымавшейся груди возлюбленного. Мужчина, до сих пор лежавший с закрытыми глазами, перехватил ее руку, поднося к лицу и поочередно целуя кончик каждого тонкого пальчика. Дрогнули густые темные ресницы, и луна зажглась в глубине глаз, смотревших на любимую с непередаваемой нежностью и легкой грустью. Она тяжело вздохнула, устраивая голову на его груди.
— Они уже завтра ведь возвращаются?..
Отпустив узкую ладонь, эльф обнял жену, притягивая ее к себе.
— Ты действительно не скучаешь по сыну? — ласковая насмешка сквозила в голосе, пока его обладатель зарывался в густые волосы возлюбленной, шумно вдыхая их тонкий аромат.
Извернувшись, Эннель легонько укусила мужа за сосок, заставив того дернуться.
— Даже в шутку никогда так не говори, — она снова легла, нежно гладя широкую грудь любимого и тонким пальцем выводя на ней тенгвы. — Я готовлюсь вновь скучать по мужу.
— Ты, как всегда, преувеличиваешь, — Орофер протянул руку, двумя пальцами поднимая тонкий подбородок и легонько целуя чуть вздернутый кончик носа. — Мы видимся с тобой почти каждый день.
— И каждый день ты приходишь поздно ночью, а уходишь с рассветом, — горько вздохнула эльфийка. — Служба королю заменила тебе нашу семью, а сам король — меня.
— Тебя мне никто никогда не заменит, — синда резко повернулся, нависая над женой, перекидывая блестящие в лунном свете волосы через плечо. — Ты моя половина, часть моей фэа, — он наклонился, осыпая мелкими поцелуями шею. — Моя мечта, мой сбывшийся сон…
Эннель блаженно улыбнулась, издав звук, схожий с мурлыканьем кошки, и выгнула спину, упираясь острыми вершинками груди в горячую кожу мужа.
— Все равно это слишком жестоко — отбирать тебя у меня на неопределенный срок, — шепнула она, запуская руки в мягкие волосы, и впилась жадным поцелуем в припухшие губы. Орофер с готовностью ответил, вжимая хрупкое тело в мягкий шелк подушек. Соловей вновь стыдливо замолчал, и лишь луна бесстыдно подглядывала за влюбленными.
— Орофер?..
Эльф, успевший уже погрузиться в блаженную дрему, лениво приоткрыл один глаз.
— Когда ты успела стать столь ненасытной, Эннель? — скрывая от нескромной луны тело жены, Орофер накинул на нее тонкое покрывало и снова смежил веки.
Глубоко вздохнув, как перед прыжком в воду, она прошептала:
— Я хочу еще одного ребенка.
Орофер распахнул глаза — сейчас в них не было и намека на сон — и приподнялся на локтях, неверяще глядя на любимую.
— Еще ребенка? Ты уверена? — Эннель кивнула, робко улыбнувшись.
— Ты постоянно пропадаешь с королем. Трандуил вот-вот женится, и я останусь совсем одна. — Эльфийка с надеждой заглянула в глаза Орофера.
— Пока Трандуил женится, эльфы стареть научатся, — не удержавшись, хохотнул Орофер, — но, заметив, что жена не разделяет его веселья, вмиг посерьезнел. — Почему ты так смотришь на меня? Боишься, что я скажу «нет»?
Эннель зажмурилась и быстро кивнула. Волна облегчения оттого, что сказала все, что было у нее на душе, сменилась страхом ожидания. Из плотно закрытых глаз выкатилась слезинка, блеснув в серебряном свете. Орофер осторожно вытер ее кончиком пальца, судорожно вздохнул и подался вперед, прижимая к себе жену.
— Любимая, разве могу я не хотеть получить еще одну частичку тебя? — Он крепко сжал ее, гладя по спине, а Эннель тихо всхлипывала, чувствуя огромное, неизмеримое счастье.