Страница 25 из 29
— Птицы? — удивленно воскликнул он. — Неужели это правда?
Действительно, вверху, в кронах деревьев мелькала какая-то живность. Прыгала с ветки на ветку, перелетала с дерева на дерево, гомоня при этом.
— Птицы!
Лэну захотелось посмотреть поближе на эти странные невиданные существа, умеющие летать. Но птицы были недосягаемы, порхая в вышине. Ему пришлось ограничиться наблюдением за ними, их суетой, полетами.
Так продолжалось бы долго. Если бы не резкая боль в руке не вернула его к действительности. Словно кто-то вонзил ему в руку иголку. Лэн поднес руку к глазам и обнаружил микроскопическое существо, пристроившееся на ней. Маленькое хилое тельце на тонких хрупких ножках, хоботок, воткнувшийся в кожу, брюшко, набухающее кровью, высасываемой из руки. И крылья! Тонкие прозрачные лепестки. Это с их помощью существо летает по воздуху? Вот они какие, птицы!
Существо, насосавшись крови, оторвалось от руки и тяжело полетело в заросли. Проследив за ним, пока оно не затерялось в листве, Лэн опять обратился к кронам деревьев. Там, вверху птицы крупнее. Значит, и крови выпьют больше. Нет, этот Лес опасен! Или же это кровоядное существо не является птицей. Во всяком случае в книгах он ни разу не нашел упоминания о том, что птицы питаются человеческой кровью. Только зерном, травой, плодами. С этим он разберется позднее, — решил Лэн. — А сейчас надо двигаться дальше.
Недовольно урча, танкетка медленно пробиралась сквозь Лес. Густые дебри, по которым веками не ступала нога человека, не желали пропускать. Деревья— гиганты вставали на пути. Лэну вновь и вновь приходилось пятиться назад, рыскать из стороны в сторону в поисках прохода. Медленно, но упорно машина продвигалась вперед. И только плотно сжатые губы на побледневшем лице Лэна выдавали его муку. Он губил Лес! Тысячи растений, измочаленные и втоптанные гусеницами в землю, оставались за ним. Сломанные деревья, ободранные корпусом стволы. Человек, нанесший урон Лесу, — преступник! Это Лэн усвоил с детства. И вот он совершает святотатство. Простит ли ему это Лес? Поймет ли? Ведь ему во что бы то ни стало необходимо перебраться на другую сторону Каньона. Лэн старался не думать о том, что оставалось позади.
Сумерки застигли, когда машина, продравшись сквозь заросли, выбралась на узкую, лишенную растительности косу озера. В темноте можно было окончательно заблудиться в лесном буреломе. Лэн решил заночевать на берегу, хотя до сих пор не доверял воде, будь то морская или озерная. Но здесь было единственное чистое от зарослей место. При последних отблесках уходящего дня набрал валежника, развел костер и приготовил из концентратов нехитрый ужин.
Костер ярко пылал, потрескивая и бросая в темное небо горстями искры, соперничающие с блеском звезд, усеявших небо. Темная стена Леса, озаряемая красноватыми отблесками костра, загадочно и враждебно шумела. И костер, и существо рядом с ним, и машина с неприятным запахом перегретого масла и металла являлись чужеродными, не принадлежащими этому миру. Лэн чувствовал это, и неприятный холодок, несмотря на жар костра, холодил его изнутри. Он явился сюда незваным пришельцем. Примет ли его Лес, позволит спокойно переночевать и пересечь после того, что натворила машина? Лэн надеялся, что все обойдется благополучно. После всего, что он узнал из книг, Лес уже не был для него загадочным существом. Как впрочем, и озеро, да и сам Океан с чарками. Чарки… Риит… Где она? Вспоминает ли о нем? Или же он просто еще один из эпизодов ее жизни? Сердце неприятно защемило. Во всяком случае, Риит для него никогда не будет таким эпизодом. Пройдет год, два, пусть даже вечность, но он найдет ее! Как? — Лэн об этом не задумывался. Океан безграничен. А кто он? Жалкое сухопутное существо, козявка в мироздании. Но отказываться от своей цели, от Риит Лэн не желал. Рано или поздно, но он найдет ее. И никогда больше не отпустит от себя.
Лэн подбросил дров в затухающий костер и опять зачарованно уставился на жадно лижущее сухие ветки пламя.
Рано или поздно, но он найдет Риит. А что дальше? Влачить жалкое получеловеческое полузвериное существование в Городе среди Воклотов, Рэкетов и им подобных он уже не сможет. Перестроить свой организм и влиться в цивилизацию чарок физически невозможно. Придется остаться одному со своими знаниями, никому не нужными в этом мире. Одному как больному псу скитаться по миру на своей грозной машине. Или же обосноваться на Базе и доживать свой век в комфорте среди книг и удобств. Не зная забот. Не задумываясь о жизни. О мире, катящемся в пропасть.
Но что тогда зовет его в Город? Заставляет бросить комфорт и мчаться неизвестно зачем к сородичам, которые встретят его копьем и стрелой? Жажда мести? Желание въехать на грохочущем чудище и расстрелять из орудия как бешеных собак Рэкетов? А остальных поставить на колени. И царствовать? — Нет! Тогда что? Может, нетерпеливое желание познакомить других с утерянными и вновь приобретенными знаниями? Что значат эти знания для одного человека? Ничто. Они исчезнут вместе с его смертью. Но если приобщить к ним возможно большее число людей, научит их жить по— новому, не так, как живут они сейчас, а так, как жили раньше. Тогда и всем станет легче. И жизнь будет легче. И цивилизация, возможно, возродится. Пусть не такая, какая существовала раньше, во времена Предков. Пусть искаженная, приспособленная к нынешним условиям, но все-таки цивилизация. И тогда… Тогда можно связаться с чарками, заключить какой-то договор с ними. Наладить контакты, помощь. Они пойдут на это. Ведь это не просто помощь. Это взаимная попытка выжить в этом свихнувшемся мире. Выжить и возродиться. А если будут контакты, то тогда и Риит…