Фантастика. Чарка

— Причем здесь Океан? — раздраженно отозвалась Риит. — Это у тебя с головой не все в порядке. Несешь невесть что.

— Ты не заманишь меня в Океан? — не верил Лэн. — И не съешь?

— Это вы здесь готовы перегрызть друг другу глотки, а мы человечину не едим, — все больше раздражалась она. — Мы вообще не употребляем мясного. Каждое существо имеет право на жизнь.

— А как же Заповеди? Нам внушали из поколения в поколение, что чарки — исчадия Океана, пожиратели людей.

— Я похожа на такое исчадие?

Лэн отрицательно покачал головой.

— Врут ваши Заповеди. Непонятно только, для чего?

— Нет, — Лэн не мог сломить привитое поколениями уважение к законам. — Заповеди не могут быть неверными. Только благодаря им мы выжили и живем до сих пор.

— Вы? Живете? — зло рассмеялась Риит. — Разве вы живете? Это скотское существование ты называешь жизнью? В вас от человеческого-то остался только внешний облик. Ненавидите и убиваете друг друга. Звери вы, а не люди. И общество ваше больше похоже на звериное.

— Так все живут, — возразил Лэн. — И в этом нет ничего странного.

— Откуда ты знаешь? Ты удалялся когда-нибудь от своего жилища хотя бы на десяток-другой миль? Ты видел, как живут в других местах?

— Хм, — усмехнулся Лэн. — Зачем идти куда-то? И так ясно, что люди живут только в Городе и нигде больше. Об этом и в Заповедях сказано.

— А вот и неправда! — возразила Риит. — Есть еще обитаемые места. Я даже бывала в некоторых. Конечно, повсюду несладко. Но там хоть как-то пытаются сохранить и вернуть уровень жизни, существовавший когда-то. Вы же скатываетесь все ниже и ниже. Деградируете. Превращаетесь в первобытного человека.

— Я не совсем понял твоих слов, но… — Лэн задумался. — Выходит, есть еще Города?

— Да, есть. И не один.

— Невероятно. Такие же люди и даже лучше нас?

— Да! — выкрикнула Риит. — Да — да — да!

— А как же Заповеди? — прошептал он. — Неужели все, что в них говорится, неправда?

— Я не знаю ваших Заповедей, и не могу сказать, что в них правда, а что — ложь.

— И не узнаешь, — до Лэна вдруг дошло, что это уже не имеет значения. Племени нет. Остатки Семьи разбежались в страхе и вряд ли когда-нибудь соберутся вместе. Но даже если и соберутся, места ему среди своих не найдется. Никто не примет человека, связавшегося с чарками. Отныне всюду встречать его будут стрела либо нож. Пес он паршивый, одинокий пес!

— Останься здесь, — буркнул он, — и посматривай по сторонам.

В паническом бегстве братья забыли все свои пожитки. Порывшись в них, Лэн отобрал съестные припасы, оружие и кое-что из одежды. Все снес наверх. Уже в темноте они перекусили и улеглись спать. Риит наотрез отказалась сойти вниз. Стены и потолок давили на дитя Океана. Лэн, провозившись полночи, так и не сумел заснуть. Прошедший день был полон событиями. Внушенное с детства недоверие к чаркам будоражило чувства. Отсутствие стен и потолка вызывало незащищенность. Помаявшись, он спустился этажом ниже, забрел в какую-то комнату и там, упав на голый пол, наконец, уснул.

Разбудил его крик. Кричала Риит. Взлетев на крышу, он зло выругался.

Между грудами завалов двигалась колонна. Одетые в лохмотья люди, вооруженные кто чем мог, — копьями, арбалетами, мечами, палицами, некоторые даже ружьями с прикрепленными к ним длинными пиками, — они весело орали, словно отправились на гулянку. Шедшие впереди сосредоточенно всматривались под ноги и изредка тыкали землю копьями в поисках затаившейся плеши. Все было бы не так страшно, если бы не катилось сзади облепленное со всех сторон людьми скрежещущее и лязгающее чудище. Это была пушка.

— Кто это? — Риит не отрывала от процессии глаз, в которых наряду со страхом сквозило любопытство.

— Рэкеты, — угрюмо отозвался Лэн. — Теперь нам крышка.

— Почему?

— Потому, — рявкнул Лэн, взбешенный ее расспросами, — что эта банда сначала стреляет, а потом спрашивает. Они весь Город в страхе держат.

— Зачем? — опять не удержалась девушка.

— Затем, чтобы им дань платили. Пищу, женщин, скот… А тех, кто отказывается платить, убивают.

Они замолчали, наблюдая за приближающейся ватагой.

— Это пушка, — прервал молчание Лэн. — Видишь, ствол у нее торчит впереди. Так вот, она стреляет, да так, что от дома остается груда мусора. От человека вообще ничего не остается.

— Я все не могу никак понять. — Риит задумалась. — Какая необходимость в уничтожении себе подобных? И как вы терпите это?