Тени Грехов

События разворачиваются спустя девять с половиной месяцев.

Так жизнь исправит всё, что изувечит. 

И если ты любви себя отдашь, 

Она тебя верней увековечит, 

Чем этот беглый, хрупкий карандаш. 

Отрывок из сонета Шекспира № 16. 

Перевод: С. Маршака.

Пронзительный женский крик расколол тишину двухместной палаты. 

Сверкнула молния, а спустя несколько секунд в небе, утонувшем в ночи, пророкотал гром. Прошло всего мгновение, и ливень обрушился на землю, укутанную покрывалом осени. Капли дождя, точно играя в салки, наперегонки разбивались о стеклянную гладь окна и железный карниз. 

Огниан, сжимая ладонь Милены, не сводил взгляда со ссутулившейся девушки, обхватившей надутый живот руками. Поскуливая, стоя босиком в мутной луже околоплодных вод, она медленно оседала на пол. По её щекам катились крупные слёзы. Сейчас Хэмми являлась призрачной тенью себя, сильной, храброй, красивой. 

В помещение вошла медсестра. У неё было овальное лицо, усеянное веснушками, и маленький лоб в обрамлении кучерявых волос, наспех собранных в пучок шпилькой. На вид ей было около сорока лет. 

– Не вой! Вставай и иди в операционную, – сухо произнесла женщина в белом халате и, подойдя к тумбе, стоящей возле койки со смятым постельным бельём, взяла заранее приготовленную детскую одежду и полотенце. Повернувшись к Хэмми, устремила на неё сердитый взгляд тёмных глаз, которые точно сковал чёрный лёд. – Ты ещё тут? У тебя воды отошли! Быстро в операционную, если не желаешь в палате рожать. У тебя и так задержка чуть ли не в месяц, причём совершенно необъяснимая. Чертовщина чистой воды прямо-таки! 

– Больно... – упираясь в стену и стараясь сделать пару шагов вперёд, часто дыша, ответила Хэмми. 

– Не ты первая, не ты последняя. Прекрати себя жалеть, – недовольно потребовала медсестра. Подойдя к Хэмми, довольно грубо взяла её под руку и потащила к выходу из палаты. 

– И как только таких принимают на работу? – сквозь зубы спросил Огниан, сидящий на безупречно застеленной койке. 

– Здесь не все такие, – ровно ответила Милена, большим пальцем рисуя на его ладони круги. – Для одних это просто работа. Конвейер. Но есть и иные, для которых это призвание, и они беспокоятся за рожениц всей душой, – прислонившись виском к плечу Огниана, ласково добавила: – Не волнуйся. Акушеркой у Хэмми будет сердобольная женщина с многолетним опытом. 

Выдохнув, Огниан нервно улыбнулся. Он знал, что выбранный ими с Миленой путь верен, но опасался, что они могли переоценить свои силы и возможности. А на кону стояло слишком многое – все, кого он любил. Но, окажись он вновь на распутье, не задумываясь бы совершил тот же манёвр, что и сейчас, ведь когда стоишь на перекрёстке разнозначных дорог, надо быть решительным, если сзади тебя несётся лишившийся тормозов грузовик. 

– Пойдем, посмотрим на роды и на первый вздох детей? – спросила Милена и, встав, потянула за собой Огниана. 

Он не стал сопротивляться, но двигался неохотно. 

– А если я упаду в обморок? 

Милена рассмеялась и хотела было что-то ответить, как вдруг воздух в помещении заколебался и в центре комнаты появились две смолянистые воронки. Секунда, и из одной вышла низкорослая женщина, а из другой – сопровождающий её статный мужчина, облачённый в длинный плащ. 

Только что появившихся демонов, точно так же, как и Огниана с Миленой, окутывало поле невидимости, скрывающее их от смертных, но не друг от друга, потому как обе стороны знали об этой «дружеской» встрече. 

Встряхнув копной рыжих волос, Велия лукаво улыбнулась. 

– Здравствуй, Милена, – она на миг учтиво склонила голову. – Огниан, – посмотрев на него, подмигнула и шутливо сделала реверанс. – Давно не виделись, – в зелёных глазах вспыхнул огонь игривости и коварства. – День без вас подобен вечности, а ночь похожа на молчаливую бесконечность. 

– Смотрю, мы вовремя, – медово произнёс Ант, с наслаждением прикрывая глаза. – Слышу, как она кричит. Ещё чуть-чуть, и она дарует им жизнь, – распахнув глаза, он с любопытством окинул взглядом Милену с Огнианом. – Нас ждёт увлекательная партия. Ставлю на чёрное. 

– Геморрой всех миров заключается в том, что глупцы и одержимые чересчур уверены в себе, а мудрые полны сомнений, – вежливо улыбнувшись, холодно отчеканил Огниан. – Иногда самоуверенность стоит жизни. 

– Браво! – Ант зааплодировал. – Отличные слова. Вот только жаль, что Радан в своё время их не услышал. Ведь в таком случае, может быть, всё бы сложилось иначе. Хотя... Предполагаю, даже могила не в силах изменить твоего брата, Огниан, – Ант кашлянул в кулак, тем самым явно подавляя смех. 

– Поживём – увидим, – бесстрастно ответил Огниан, успокаиваясь, представляя себе лицо собеседника, когда раскроет ему одну свою козырную карту. 

За окном вспыхнула молния. Спустя мгновение, послышался страшный раскат грома, похожий на грохот обвала колоссального каменного грота. Ливень пуще прежнего нетерпеливо забарабанил своими ледяными пальцами по стеклу. 

С плеча Велии точно невзначай упала бретелька алого платья. Вернув её на место, она кокетливо заглянула в глаза Огниана. 

– Зоарх просил передать вам свою признательность. Вы ему очень помогли, – облизала пунцовые губы. – Он даёт слово, что готов так же честно продолжать обоюдовыгодное тайное сотрудничество. 

– Безусловно, – хмыкнула Милена. 

Огниан рассоединил с ней пальцы и, не вслушиваясь в её дальнейший разговор с демонами, подошёл к окну. Прислонившись плечом к обшарпанному косяку, стал отстранённо смотреть во внутренний двор больницы, в котором стояла машина скорой помощи. Беспокойно подмигивая синими огнями, она отпугивала темноту и напоминала о глазах Радана. О его взгляде, когда тот перед концом увидел напротив себя брата. 

... Гоня к краю неба свору туч, ветер покачивал макушки деревьев и одинокую надломленную сосну, заставляя её едва слышно постанывать. Стая галок, крича, стремилась прочь от приближающихся холодов, спеша как можно быстрее перебраться на юг, к теплу. День, точно хрустальный и объятый дремотой, со всех сторон лениво прятался в полумрак. 

– Ты уверена, что Зоарху можно доверять? – стоя на берегу лесного озера и кидая в него мелкие камни, спросил Огниан. 

– Да, – ответила Милена и, присев на корточки, ладонью коснулась поверхности воды, отчего по той побежала лёгкая рябь. – В его интересах помочь нам и держать свой язык за клыками. Он даст Радану задание, которое тот вместе с Велией и Антом беспрекословно должен будет выполнить. Без сомнения, твой брат не будет в восторге от таких напарников, но как-никак приказы с самого верха не обсуждаются. Он отправится вместе с ними в указанное место, где будем мы. Об этом Радан ведать, конечно, не будет. Там Велия и... 

– Я понял, – оборвав Милену, кивнул Огниан и тяжело вздохнул. Он опасался, что может подвести брата и вместо того, чтобы помочь, совершенно его погубить. – Что Зоарх пожелал за помощь? 

Хоровод цветных листьев закружился в воздухе. 

– Ни много ни мало – мою кровь, – Милена загадочно улыбнулась. Огниан напрягся и инстинктивно сжал кулаки. 

– Что это значит? – он нахмурился. 

– Всё довольно просто, дорогой, – она откинула пряди светлых волос за спину. – Даже такая нечисть, как Зоарх, не имеет щита от любви, – в кристально голубых глазах появилась усмешка. – Есть у него дама сердца – одна тёмная и довольно сильная ведьма. Они познакомились много тысячелетий назад, когда Зоарх только обратился в демона. Тогда он искал себе помощницу-колдунью, но в итоге нашёл не только напарницу в её лице, но и свою любовь. С той дамой у него складывались, да и по сей день складываются, очень путаные, но интересные и забавные отношения... Однако к нам это не имеет никакого отношения, я тебе потом расскажу, если вдруг станет интересно, – приподняв уголки губ, Милена встала и, поправив узкую юбку сочного апельсинового цвета, медленно подошла к Огниану. Щекой прислонилась к его плечу, наблюдая за парой лебедей, плавающих в середине озера. – Так вот, эта ведьма живёт в человеческом теле, молодость оного поддерживается благодаря зелью, в состав ингредиентов которого входит кровь Архангела. Прежде ведьма с Зоархом добывали её разными способами. Например, получали в честном бою. Или же они подставляли молодых демонов. Те, с трудом одержав победу над Архангелом, получали нож в спину... Кровь им требуется не так часто, примерно раз в пятьсот лет. Как раз сейчас и наступил этот момент. За помощь и молчание я дарую им сосуд своей крови. 

– Это не опасно? – Огниан приобнял её за талию. 

– Безопасней, чем другие варианты по заманиванию Радана в западню. 

Смежив веки, Огниан провёл ладонью по лицу, но даже это не помогло ему не видеть глаза брата, полные удивления и боли от предательства. Миг кончины во взгляде Радана был равен вечности. 

... Разбитый при католической церкви сад, погрузившийся в сумеречные тени, глухо зашептал пожелтевшей листвой. Её погнало по земле дуновение ветра, вызванного тремя чёрными воронками. Огниан, сидевший на скамейке и смотрящий на купола и золотой крест на вершине одного из них, резко встал. Милена же, напротив, осталась сидеть на прежнем месте, покачивая ногой, закинутой на другую. Придавая оттенок крови, её светлых волос касалось едва приметное сияние багряного солнца, порой выглядывающего из-за облаков. За забором, выстроенным по периметру территории, на большой скорости проехал автомобиль, вспугнув пару задремавших ворон. 

– Он не пробьёт нашу защиту, – уверенно сказала Милена. 

– Я хочу, чтобы в тот момент он видел и знал... 

– Хорошо, – она кивнула. 

Спустя пару секунд, из смолянистого тумана вышли Велия с Антом и сердитый Радан. Всех троих демонов скрывало поле защиты невидимости. Но рядом с Огнианом был сильный Архангел, поэтому он видел каждое движение и слышал каждое слово врагов и брата. 

– Ты лучше нас их чувствуешь и пробиваешь... – явно продолжая начатый в другом месте разговор, лениво произнёс Ант, деловито разминая шею. 

– Они уже тут, – нетерпеливо взмахнув рукой, призывая замолчать, процедил Радан и незамедлительно попробовал пробить защиту светлых существ заклинанием. Однако у него ничего не вышло. Хмыкнув, он стал всматриваться цепким взглядом сквозь пряди чёлки в пространство. Сделал вторую попытку, но и она не увенчалась успехом. Заскрежетав зубами, выругался. Синие глаза, потемнев, сверкнули недобрым блеском. 

Огниан, стоя напротив брата, не двигался даже в тот момент, когда, пусть и отдалённо, испытывал неприятные ощущения, возникающие от чёрных заклятий. 

– Только не говори, что у тебя не хватает сил пробить защиту Ангелов, – с издёвкой сказал Ант. – Не разочаровывай меня... 

– Шнурки проверь, – не удостоив его взглядом, ровно приказал Радан. – А то вдруг развязались. Споткнёшься и сдохнешь, как неудачник. Хотя, – низкий голос наполнился вкусом сладких грёз, – этому я был бы рад, даже если бы от этого и зависела моя жизнь, – Радан колко улыбнулся, после чего вновь прочёл заклинание. 

Ант, ненавидящим взглядом окинув напарника, сомкнул челюсти так, что на скулах заиграли желваки. С тихой яростью мельком глянул на обувь. Со шнурками всё было в порядке. 

Велия, явно готовясь к схватке и занимая позицию на фланге, отступила на пару шагов от Радана и очутилась за его спиной. После заметно расслабилась и лукаво улыбнулась. Точно проказница, показала язык. 

Радан чертыхнулся, явно злясь оттого, что не может пробить защиту, как он считал, Ангелов. 

Милена ему подыгрывала, порой отвечая на его заклятия своими, но более слабыми, чем имелись у неё на самом деле. 

Огниан напрягся, заметив, что Велия тихо и аккуратно вытащила из-за пазухи зачарованный кинжал. Мгновение, и она, стремительно оказавшись вплотную к Радану, вонзила оружие в его спину по самую рукоять. Лезвие, прорезав сердце, насквозь пробило грудь. 

Тут же прошептав заклинание, Милена сняла с себя и Огниана защиту невидимости. Ант, хмыкнув: «Даже с развязанными шнурками я сегодня остался бы жив, а вот ты...» – широко улыбнулся. 

– Он проиграл бой, но не войну, – внезапно заступившись за убийцу своего брата, твёрдо сказала Милена. 

Последний взгляд Радана, успевшего увидеть напротив себя Огниана, пропитался удивлением и презрением к поцелую Иуды. 

– Всё будет хорошо, брат. Обещаю, – одними губами прошептал Огниан, наблюдая за тем, как Радан, упав на колени, завалился набок. Взгляд синих глаз потух, а тело обратилось в прах. Демона не стало. 

Велия довольно засмеялась, а Огниану впервые в жизни захотелось ударить женщину. Но он сдержался, ровно произнеся: 

– Хорошо смеётся тот, кто смеётся последним, – цинично улыбнулся. 

В этот момент из-за угла церкви вышел Зоарх и, цокая копытами по камням дорожки, направился к Милене. Она встала и, запустив руку в декольте блузки, достала металлический пузырёк. Вязко улыбнулась и положила его в лапу демона со словами: «От самого сердца». 

– Благодарю, – в церкви зазвенели колокола. – Ну и местечко вы выбрали, – фыркнул Зоарх и, кивнув в сторону своих подчинённых, велел им возвращаться домой. 

– Удачи с Авелин. Встретимся через пару дней! – Велия игриво помахала рукой Огниану, после чего вместе с Антом растворилась в воздухе. 

– Радан убьёт меня, если я подведу его, – пробубнил себе под нос Огниан, одновременно чувствуя себя и спасителем, и душегубом. 

Распахнув глаза, Огниан провёл по стеклу пальцем, следуя им по широкой полосе из скатывающихся вниз капель дождя. Посмотрел на внутреннюю сторону ладони. Сомкнув губы в тонкую линию, сжал кулак, испытывая к себе ярость и презрение оттого, что не имеет внутри себя даже блёклых разводов настоящей Тьмы – той самой Тьмы, что дарит силу и возможности, которые в бою незаменимы. В сражении за брата – необходимы. 

Слишком светлый. Слишком чистый. 

Это угнетало Огниана, ведь, имей он в своей душе ядовитый чёрный шип, возможно, сумел бы самостоятельно справиться со всеми бедами брата, никого не подставляя. Но проклятой черноты не было. Огниан сердился, ощущая себя белоснежной дорогой – холодной и пустой, по которой, оставляя тёмные следы, бредут Радан, да и Милена, и Авелин… Возникло омерзительное чувство, что из-за своего желания быть сильней и дать свет с чистотой тем, кого любит и кем дорожит, на самом деле он рискует душой Милены. Той, что, пройдя через грани обоих миров, вырвала его из оков Тьмы и привела в Свет. Парадокс… Бред, пытающий разум… Требующий, чтобы его душа была слабей. 

... – И всё-таки это обязан сделать я, а не ты, – находясь посреди комнаты в пансионате, настойчиво сказал Огниан. – Ведь, если наш план провалится к чертям, именно я, а не ты должен принять на себя весь гнев Радана... Да и не только его! Это будет справедливо, он мой брат, не твой. Я должен нести полную ответственность, – не сводя прямого взгляда с Милены, укутанной предрассветными лучами солнца, Огниан подошёл к ней и протянул руку. – Дай мне кинжал, – непоколебимо сказал он. 

Закатив глаза, Милена устало покачала головой. После, дотронувшись до руки Огниана, мягко, но в то же время твёрдо ответила: 

– Нет. 

Отдёрнув руку, Огниан подошёл к стоящему возле стола креслу и упёрся в него ладонями. Он злился, что, желая помочь брату, тем самым накидывает на шею Милены удавку, которая, если они оступятся, затянется вмиг. Всё это ведала Милена, но всё равно была готова идти с завязанными глазами к эшафоту. 

– Огниан, – нежно произнесла Милена и, подойдя к нему, коснулась его плеча, призывая на себя посмотреть. – Ты – душа для Света. Внутри тебя нет даже мельчайшей капли истинной Тьмы. А это значит, что, даже если во благо брата ты убьёшь Авелин, то... Ты не сможешь с этим жить. Начнётся саморазрушение. А как же я одна со всем справлюсь? – улыбнулась и провела ладонью по его голове. Она ласково убрала пряди волос со лба Огниана. – Это во-первых. Во-вторых, убийство Ангела оставит на тебе отпечаток, и это могут почувствовать другие светлые. А ты ведь понимаешь, к чему это может привести? Всё рухнет... В-третьих, Архангелы прирождённые убийцы, в том числе и своих. Ведь когда были бунты, кто с кем дрался?.. Понимаешь? – Милена потеребила его за щёку. – Меня им не подловить. Поэтому это должна сделать я, а не ты. 

– Да, но... 

Милена приложила указательный палец к его губам: 

– Пушистики не спорят, – тут же поцеловала его в скулу. 

Огниан перестал препираться, понимая, что она права. Но всё равно чувствовал себя слабаком – тем, кто не в состоянии сам решить свои проблемы и вешает их на других. 

– Ты сильный, – точно прочитав его мысли, сказала Милена. – И от тебя очень многое зависит. Просто сейчас мой черёд оплачивать ужин, вот и всё, – она крепко его обняла. 

– Спасибо, – он поцеловал её в макушку и смежил веки. – Как ты её сюда приведёшь? И... Почему именно сюда? 

– Элементарно, дорогой. Совру ей, что тебя нашла та самая ведьма, которая поспособствовала появлению пелены. Взяла тебя в заложники, взамен требуя некий артефакт. Авелин, конечно, захочет помочь, как-никак мы ей семья. Не станет звать кого-либо на подмогу, потому как побоится, ведь её связь с Раданом может как-то обнаружиться. Ну и тебе может навредить, – подняв голову, Милена лукаво улыбнулась. – Она знает, что меня лучше слушаться, – потёрлась носом об нос Огниана. – А это место выбрала я неслучайно. Когда я вернулась в мир живых и притворялась слепой, Авелин пришла меня навестить, дабы убить. 

– Что?! – Огниан удивлённо поднял бровь, не зная о таком событии и не подозревая, что любимая брата была на такое способна. 

– Любовь творит чудеса, – хмыкнула Милена. – Она ведь думала, что ты и Радан – это одно целое. И, чтобы не происходило никаких сдвигов в рассудке любимого, проблему, то бишь меня, надо уничтожить. Но как видишь, у неё ничего не вышло. Я считаю, символично привести её на место, где она пыталась отправить меня в мир иной. 

– Да ты, Милена... – губы Огниана дёрнулись в нервной улыбке. – Стерва. 

Она рассмеялась. 

– Я знаю. 

– Какой невкусный чай, – до слуха Огниана донеслась реплика недовольной Велии. – Как только Хэмми может такой пить? – она фыркнула. – Слишком крепкий и даже без единого кристаллика сахара. 

В памяти Огниана вспыли ощущения Радана, когда тот смотрел в чайные глаза Авелин. Но их тут же перебили те чувства, которые Огниан испытал, когда взгляд Авелин – горящий от желания уберечь свой Рай – воткнулся в его зрачки. 

... Сидя на стуле возле окна, Огниан отстранённо смотрел в небо, запятнанное закатом, точно вином, разлитым по голубому шёлку простыни. Меж тёмных контуров деревьев туманом стелился сумрак, а кромку горизонта поджигало алое солнце. Огниан, чувствуя, как изнутри его колотит от нервного перенапряжения, сомкнул веки и медленно выдохнул. 

– Закат роскошен, но печален. В нём дотлевает день, уходит жизнь. Впереди ночь, до самых пят укутанная в звёздный плащ, но... Рассвет обязательно наступит. Ведь им заканчивается даже самая непроглядная ночь. Солнце взойдёт, – пауза. – Я не отступлю, – решительно произнеся это, Огниан открыл глаза. 

Вспышка света на миг озарила комнату в пансионате. Спустя долю секунды, появилась Авелин, а за её спиной Милена. Огниан резко встал. 

– Огниан?! – удивлённо спросила возлюбленная Радана. На её лице яркими красками отразилось недоумение. – А где?.. – она обернулась к Милене, которая, как знал Огниан, уже произнесла заклинание, блокирующее обратную телепортацию Ангелу. 

– Ты такая храбрая, дорогая, – медово сказала Милена и широко улыбнулась. – До конца борешься за свою любовь. Я тобой горжусь! 

– Что?.. 

Мгновение, и в карих глазах вспыхнула ненависть, а на дне заплескалась паника. Огниан понимал, что Авелин, скорее всего, уже догадалась о двух возможных причинах, по которым её привели сюда. Во-первых, она могла решить, что её встречи с Раданом раскрылись Свету и он поручил Милене уничтожить отступницу. Во-вторых, по её мнению, Архангел, подарив ей девять месяцев жизни, сотканной из надежды, веры и любви, сейчас заманила в ловушку, дабы погубить, уберегая душу Огниана. И в первом, и во втором случае итогом была смерть. Авелин сжала кулаки. 

– Тварь, – с презрением сквозь зубы сказала она. 

– Авелин, прости, – ровно сказал Огниан, не сводя с неё угрюмого взгляда. Он не мог ей всего рассказать, не было времени. Они и так с Миленой, Велией и Антом припозднились со сроками из-за того, что никак не могли ухватить нужный момент, дабы Радан и Авелин ничего не заподозрили и случайно не раскрыли свою связь Демонам и Ангелам. Необходим был эффект неожиданности. К тому же поведать Авелин истину было опасно, ибо мало ли кто перед осуществлением плана прочёл бы её душу. Бережёного Бог бережёт. 

– Радан был лучшего о тебе мнения, – шипя, ответила Авелин. – Предатель, – со щедрой ложкой яда добавила она и тут же отчаянно бросилась на Милену. Иного выхода у неё не было. Только схватка, где был хоть и жалко-мизерный, но шанс на победу над могучим Архангелом. 

Милена, парировав удар нападающей, с улыбкой и со словами: «Меня можно не благодарить, цыплёнок», – вонзила в её грудь кинжал, зачарованный особым заклинанием. Тот самый, что пару часов назад поразил сердце Радана. Авелин упала на пол. Её взгляд остриём воткнулся в глаза Огниана. Он был полон боли и немого вопроса: «Как ты мог?» 

– Без ехидства было никак? – чувствуя в горле колючий ком, едва слышно спросил Огниан. 

Тело Ангела осыпалось в прах. В помещение вошла старуха, в данный момент живущая в нём. Её полуслепым глазам не были видны ни Огниан, ни Милена, даже если бы постоялица была зорка подобно орлу. Шаркая ногами, она подошла к кровати и, сев на неё, стала искать что-то в тумбочке. 

– Пойдём, Огниан, – мягко сказала Милена и взяла его за руку. – Не переживай. У нас всё получится. 

За стеной раздался истошный вопль Хэмми. Огниан дёрнулся, точно его ударили огненным хлыстом. Гоня воспоминания прочь и заглушая чувства, резко обернулся к присутствующим в палате и заметил, как Велия растянула губы в хищной улыбке, а её глаза зажглись предвкушением неизведанного, но безумно желанного события. 

– Я хочу это видеть, – прошептала она и, нетерпеливо взяв Анта за руку, мгновенно растворилась вместе с ним в воздухе. 

– Ты готов? – тут же подойдя к Огниану, ласково спросила Милена. Проведя ладонью по его щеке, приподняла уголки губ. Её взгляд пропитался нежностью. – Осталась пара минут. 

– Пойдём, – кивнув и поцеловав запястье Милены, решительно ответил Огниан. Секунда, и они, телепортировавшись, очутились в операционной, ярко освещённой верхней лампой. 

С левой стороны от Хэмми стоял Ант, со спины обнимающий Велию за талию. Прищурившись, он с ней внимательно следил за акушеркой, принимающей роды у девушки, чьё лицо было искажено гримасой страдания, а намокшие от пота волосы прилипли ко лбу. 

– Глубже дыши, девочка! Ты можешь, ты сильная! – подбадривала Хэмми акушерка. Это была женщина с исчерченным морщинами лицом и сияющими добротой глазами цвета пепла. Стоящий в шаге от неё аппарат подал сигнал о новой схватке. – Чаще дыши, быстрее! Выталкивай из себя! Тужься! 

Рыжеволосая медсестра, стоящая в изголовье Хэмми, начала полотенцем вытирать ей пот с лица. А её напарница-азиатка крепко вцепилась роженице руками в голень, которая всё время соскальзывала с подставки для ноги. 

Поджав губы, Огниан рассоединил руки с Миленой и подошёл к Хэмми с правой стороны. Положил дрожащую ладонь на её вздутый под простыней живот. 

Изогнувшись, Хэмми закричала так, что у Огниана похолодело под солнечным сплетением. 

– Не выгибайся! Нельзя! – громко приказала медсестра, схватив роженицу за плечи. И вдруг помещение потревожил детский плач. 

Хэмми с шумом выдохнула. Огниан нервно, но в то же время радостно улыбнулся. Посмотрев на акушерку, увидел на её руках маленький комочек истинного счастья. Тельце младенца освещала невидимая для людских глаз аура души, которую он тут же признал. И его глаза непроизвольно наполнились слезами. 

– Не расслабляйся, дорогая, – дружелюбно сказала акушерка. – Тебе ещё одного рожать, – улыбаясь, передала ребёнка в руки медсестры. – Но уже поздравляю. Первым на свет появился мальчик. 

– Радан себе не изменяет, – со светлым ехидством подметила Милена и, подойдя к медсестре, чуть нагнулась и посмотрела на младенца. – Пока он маленький, он такой славный, – на её губах заиграла широкая улыбка. – Ох, Радан, надеюсь, ты хорошо будешь себя вести. 

– Смотря для кого, – язвительно подметила Велия, за что получила от Огниана испепеляющий взгляд. 

Милена самодовольно хмыкнула, но промолчала. Коснулась пальцами висящего у её сердца деревянного крестика. Огниан задумался, чувствуя, как от того пошло едва ощутимое загадочное тепло. Он расценил это как добрый знак. Предположил, что, может быть, это благословение от Всевышнего, который не проглядел их махинацию, а простил во имя Любви. Невольно вспомнил историю крестика, о которой как-то рассказала Милена. Оказалось, что ведьма, сделавшая ритуал Невене и Яну для продолжения потомства, была его хозяйкой, а также прабабушкой Виолетты. Отвернувшись от Света, от церкви после того, как ей, совсем юной, родственники насильно сделали аборт, она бросила все вещи дома и сбежала. В записке, оставленной под крестом, сообщила, что тот будет хранить её самую бесценную любовь, свет, что она потеряла. 

Хэмми вновь закричала. 

Восемь минут длились точно восемь сезонов осени. На девятый солнце проснулось и разогнало мрак. В операционной послышался крик второго ребёнка. 

– Поздравляю, мамочка! Теперь у вас есть не только сын, но и дочка, – радостно сказала акушерка и, подойдя к Хэмми, аккуратно положила ей на грудь ребёнка с правой стороны. Медсестра же положила с левой стороны мальчика. И он вслед за сестрой жадно присосался к сочащемуся молозивом материнскому соску. – Ты умница. 

– Спасибо! Спасибо вам большое! – Хэмми, заботливо прижимая к себе детей, стала их целовать в крошечные лобики, всё ещё покрытые разводами крови. 

– Смотри, – приобняв Огниана, Милена кивнула в сторону детей. – Авелин хоть и плачет, но видно, что улыбается. А братец твой... И сердится, и смеётся. А кушает-то как жадно! Ничего, злость оттого, что мы его не посвятили в наш план, обязательно развеется, – протянув руку к детям, она поочерёдно коснулась пальцем губ каждого, тем самым стирая их воспоминания о прошлой жизни, которые они вновь откроют только после смерти [1]. 

Хэмми подняла затуманенный слезами взор к потолку и одними губами произнесла «Благодарю». 

Огниан ласково неощутимо погладил её по голове. 

– Что-то забирая, Свет обязательно и что-то дарит, – прошептал он ей на ухо. – Он отобрал у тебя мужа, но взамен подарил детей. Береги их. Мы тебе поможем. 

– Да-да, – ухмыльнувшись, колко произнесла Велия. – Посодействуем всем, чем можем. Например, спуститься в Ад, – звонко рассмеялась. 

– Чёрта лысого тебе на блюде, – сказал Огниан, про себя думая, что, пока у него есть чёткая цель, никакие препятствия не преграда. 

– Благодарствуем, – Ант шутливо едва поклонился. – Не забудьте, первый ход за вами, но это ещё не значит, что вы сумеете вырвать себе победу в данной партии. Ведь, согласно одной шахматной легенде, в древние времена считалось, что иссиня-чёрный цвет сулит удачу, поэтому белые первыми рвались в бой, ибо у тёмных было преимущество счастливого цвета, – широкая улыбка. – До новых встреч! 

– Совсем забыл! – вдруг озадаченно воскликнул Огниан и стукнул себя по лбу. – Ант, помнишь ведьму, что поспособствовала появлению пелены? 

Демон, нахмурившись, кивнул, явно не понимая, к чему этот вопрос. 

– Так вот... – Огниан цокнул языком и, точно пребывая в неописуемом горе, покачал головой. – Та ведьма, – он студёно улыбнулся, – передаёт тебе привет! Ждёт не дождётся с тобой схватки! – подмигнув, Огниан рассмеялся, с удовольствием наблюдая за тем, как лицо оппонента перекашивается от едва сдерживаемых гнева и ярости. – К твоему великому сожалению, она предпочла Свет, и, знаешь, ничто и никогда не вернёт её на прежнюю дорогу. А теперь и вправду до новых встреч! – он помахал демонам рукой. 

Заскрежетав зубами, Ант исчез вместе с Велией. Через пару секунд акушерка сказала: 

– Хэмми, детей надо помыть и одеть. Через пять минут тебе их вернут. 

Та кивнула и отдала в руки медсестёр своих сына и дочь. 

– Сейчас подойдёт санитар и отвезёт тебя в палату, – моя руки, сказала акушерка. – Уже придумала имена своим двойняшкам? – с теплотой поинтересовалась она. 

– Да, – Хэмми улыбнулась. – Беслан и Ангелина, – по её щекам покатились горючие слезы, в себе заключающие и счастье, и горе. – Сына называю в честь его отца, что был для меня солнцем, а дочь... Она мой ангел! 

‍