Тени Грехов

Тебя при всех открыто узнавать, 

И ты принять не можешь мой поклон, 

Чтоб не легла на честь твою печать. 

Отрывок из сонета Шекспира № 36. 

Перевод: С. Маршака.

Телепортировавшись на нужное место, Радан тут же увидел плачущую девушку, сделавшую нетвёрдый шаг в сторону карниза. Трясясь то ли от щедрых объятий ледяного ветра, то ли от переполняющих душу эмоций и едкой боли, она ещё не решалась совершить свой последний прыжок в жизни. Однако река забвения, как и желал Радан, терпеливо ожидала девушку – очередной свой трофей. 

Обострив до предела чувства и неспешно, но глубоко вдохнув через ноздри морозный воздух, Радан ощутил – на месте работы нет посторонних, скрытых полем защиты врагов. А это могло означать лишь то, что Ангел опаздывает или Светлые Силы на сей раз решили пропустить ход в вечной партии между чёрным и белым. В другой ситуации Радан бы немного расстроился, что у него отобрали возможность отыграться на слуге Бога, пиная того лицом в грязь. Сейчас же он хотел как можно скорее закончить дело и исчезнуть с этой крыши, таившей в себе дуновение прошлой жизни. Дыхание, сравнимое со сквозняком из распахнутого окна, способным обратиться ураганным ветром и сокрушительным потоком ворваться в комнату, сметая и разрушая всё на своём пути, забрасывая мёртвыми листьями увядших воспоминаний. 

Чуть склонив голову набок, Радан цинично оскалился глумящейся над ним судьбе, что вновь привела его на место совершённого им убийства Алана. Не имея возможности вступить в опьяняющий разум бой с Ангелом, Радан всем нутром пожелал сломить, по его мнению, глупую пешку Создателя, при этом прекрасно понимая, что тем самым не утолит голод. Поэтому после Радан намеревался со своими товарищами не только забыться в объятиях демониц, но и отправиться губить одну душу за другой, пока не насытится, пока вновь не забудет высеченные в памяти и сердце родные черты, о которых ему так бесцеремонно и нагло стала напоминать эта крыша. 

Встряхнув руками, Радан потёр ладонь о ладонь. 

Сокрушаясь о несправедливости жизни и Отца всех отцов, девушка упала на колени и дрожащими ладонями прикрыла миловидное лицо. Хлопья снега, пушистые и липкие, цепляясь за её одежду и касаясь оголённой кожи, начинали плакать вместе с ней. 

– Будь ты проклят! – обращаясь к Всевышнему, процедила она голосом, насквозь пропитанным ненавистью и отвращением. Сжала кулаки. 

Сконцентрировавшись, Радан зашептал заклинания, благодаря которым, как он знал, душа девушки должна была тут же начать с каждой новой секундой всё больше и больше склоняться к непроглядной Тьме. Стоило ему только произнести первые чёрные слова, как результат не заставил себя ждать. Распрямив плечи и шмыгнув носом, девушка уверенно встала. 

Радан удовлетворённо оскалился. 

Пара секунд, и девушка сделала семь твёрдых и стремительных шагов к краю. Не прекращая заполнять её разум противоположностью Света и весь отдаваясь работе, Радан последовал за ней. Он отстранённо скользнул взглядом по крышам низких домов, сверху напоминающих пустые клетки кроссворда. Они были словно застелены невесомым пуховым одеялом. Вычищенные дороги кривыми линиями асфальта скрещивались, путались и прятались в укромные углы ночи. Встав на небольшой выступ, Радан, не умолкая, апатично опустил взгляд и увидел пустынное крыльцо, чуть заметно освещаемое жёлтым светом мигающего фонаря. Чуть менее полувека назад там, внизу, в полной темноте лежал скинутый с крыши горящий и обескровленный человек. 

Говоря с немым небом, девушка сделала ещё пару шагов вперёд. На кончике языка Радан почувствовал пленительный вкус скорой победы и пусть не полного из-за неявки Ангела, но всё-таки триумфа. Сильный порыв ветра взлохматил иссиня-чёрные волосы будущей самоубийцы. Внизу скрипнула подъездная дверь, и шумная подвыпившая компания вывалилась на улицу, держа в руках бенгальские огни. Громко разговаривая между собой, шутя и игриво кидаясь снежками, они не слышали крика отчаянья девушки, потерявшей любимого и грезившей за чертой жизни и смерти отыскать его душу. Воссоединиться и больше не разлучаться. Радан знал, её мечтам, которые он же сам и дарил ей своими заклинаниями, не сбыться. Ни за что и никогда. Её душу поглотит забытьё, стоит лишь ей ступить за край. Радану не было жаль её, он вовсе забыл, что это ощущение значит. Он запретил себе чувствовать всё, что может привести его к ошейнику и самоуничижению. 

Радан самодовольно улыбнулся. Ещё минута, и он наконец покинет эту крышу, навязчиво пытающуюся открыть его раны. Осталось потерпеть совсем немного, и можно отправляться ловить какого-нибудь Ангела, сорвать с того шкуру, заглушая ярость и боль от своей потери, о которой он, обманываясь, забывал в потоках чужих слёз и крови. 

Полшага вперёд, и безумная улыбка озарила лицо девушки. Раскинув руки в стороны, она засмеялась. Её глаза цвета лазури лихорадочно заблестели. 

– Прощай, земля, здравствуй, Рай! – крикнула она и подняла ногу, чтобы после опустить её вниз – туда, где нет опоры, есть лишь пустота и короткий полёт. 

Не успел Радан усмехнуться, как вдруг почувствовал по всему телу резкий удар, сравнимый с поражением током. Не болезненный, но неприятный. Это значило, кто-то из слуг Создателя появился на крыше и что есть силы пытался пробить защиту Радана, скрывающую его от глаз и слуха Ангелов. 

– А я уже успел расстроиться, что ты не придёшь, – прорычал он, не видя и не слыша соперника. Вдохнул и, произнеся заклинания, со всей мощью волной чёрного тумана, невидимого для людских глаз, ударил по всей крыше. 

Мгновение, и девушка отступила от края. Ангел воспользовался тем, что Радан отвлёкся, и впустил в мысли человека свет. 

– Да ты отчаянный, – язвительно подметил Радан и тут же получил второй удар. Глаза налились кровью. Всем своим существом Радан возжелал увидеть лик Ангела, чтобы после если и не уничтожить его, то как следует изуродовать. – Начинай молиться своему Богу, – посоветовал он и осуществил удар заклятием. 

Девушка сделала шаг назад. Радан рыкнул. Встав от неё по левое плечо, так, чтобы видеть её профиль, хотел было произнести чары, дабы вновь вернуть жертву к карнизу, но передумал, поняв, что Ангел сейчас вновь испытает на прочность его защиту. И он не прогадал. Последовал новый удар, на который Радан незамедлительно ответил. 

Силы Тьмы и Света бескомпромиссно столкнулись. Вспышка, и защита Ангела, так же как и защита Радана, оказалась пробита. Укутанная снегом крыша на несколько секунд утонула в чёрно-голубой густой дымке. Не видя происходящей баталии, девушка зажмурилась и, зарыдав, прижала ладони к груди. 

– Что же мне делать? – она затряслась. 

– Прыгать, – машинально прошептал Радан, сквозь рассеивающийся туман видя Ангела, почти полностью скрытого за девушкой. Лица его он различить не мог. Были видны лишь верхушки сложенных за спиной белёсых крыльев, подол белого платья, трепещущего от сильных порывов ветра, и отчего-то до боли знакомые очертания холёных рук, плеч и кончиков волос цвета пшеницы. 

Секунда, и всё стало происходить одновременно стремительно и как в замедленной съёмке. 

Привстав на носочки и аккуратно выглянув, Ангел посмотрел поверх плеч девушки, тем самым подарив возможность Радану увидеть глаза цвета терпкого чая. Он вмиг провалился в них, будто получив обухом по голове. Замер, потеряв всякую связь с реальностью. Но сильный толчок, откинувший его в сторону, из-за чего он всем телом ударился об трубу вентиляции, вернул его в чувства. Тут же вскочив на ноги, обсыпанный кирпичной крошкой, зарычал на Ангела, который, устремив испуганный взгляд на Радана, спрятал крылья и точно окаменел. 

– Я не хочу жить без него! – рыдая, закричала девушка. 

– Пошла вон отсюда, смертная дура! – не сводя глаз с Ангела, гневно скомандовал Радан и быстро произнёс заклинания, освобождая разум несостоявшейся самоубийцы от своей черноты. Сейчас она ему была вовсе не интересна и могла лишь помешать. Та, точно очнувшись от сна, стала вытирать ладонями слёзы. 

– Он бы мне это не простил, – зашептала она себе под нос. – Должна жить. Я должна... Ради них. Он будет, – сжавшись, девушка подняла свою шапку и натянула на голову. Прижала ладони к животу. – Будет в них. Что же я чуть не наделала? – спотыкаясь, побежала к выходу с крыши. Мгновение, и она с неё исчезла. 

Радан медленно, будто тигр, изготавливающийся к нападению на добычу, пошёл на Ангела, сжимая и разжимая ладони. 

– Смотрю, Свет отлично тебе, Авелин, очистил не только сердце, но и разум, – не моргая, низко и с сарказмом сказал он. – Убить меня решила? – с глухим рычанием. 

– Радан, – почти задыхаясь, робко сказала она и отступила на шаг. Её пушистые ресницы вздрогнули, а плечи поникли. – Прости... Я не хотела делать тебе больно. Я не узнала тебя. 

– К моему прежнему облику добавились пока лишь рога да хвост, – сквозь зубы. 

– Я заклинания произнесла до того, как... – сделав ещё пару шагов назад, Авелин спиной уткнулась в трубу и запнулась. 

Радан подошёл к ней почти вплотную, отмечая про себя то, что любимая почти не изменилась. Разве что её глаза будто опустели, приобретя оттенки траура. Смежив на мгновение веки, он втянул в себя знакомый аромат горького шоколада. Голова пошла кругом. Авелин пахла счастьем. 

– До того как увидела твои глаза... Прости, – опустив голову, она закусила нижнюю губу. 

– Считай, тебе повезло, что я сразу узнал тебя, иначе твой Бог потерял бы очередного своего слугу, – сквозь шипение последовал ответ. 

Не поднимая глаз, Авелин едва заметно кивнула. По её щекам скатилась пара слезинок, светящихся, как бриллианты на солнце. 

Радан про себя чертыхнулся. 

Воцарилась тишина, нарушаемая лишь посвистом ветра. Мысли заметались, как стая слепых птиц. Сотни вопросов обрушились на разум. Радан желал знать ответ на каждый из них. Но не здесь, не на крыше. К тому же он решил не упускать шанс и пригубить свой коньяк прежде, чем Тьма и Свет в очередной раз вмешаются в его судьбу, тем самым осуществляя только им ведомый план. 

Мысленно послав к Дьяволу с Богом все добрые намерения, из-за которых он ранее отказался от собственного счастья, Радан довольно грубо запустил свои пальцы в волосы Авелин и слегка оттянул их, запрокидывая ей голову. Второй рукой крепко обнял за талию. Авелин, задрожав, ладонями коснулась его плеч. В её широко распахнутых глазах, отгоняя испуг, заплескалось затаённое желание. Радан нутром чувствовал её жар от его прикосновений и жадного взгляда глаза в глаза. Видел трепет мягких губ, ожидавших поцелуя. Поэтому, крепче притянув к себе Авелин, тем самым делая ей немного больно, отдался инстинктам. Она тут же обняла его за шею и стала обмякать в крепких объятьях. 

Страстный и глубокий поцелуй дурманил, застилил разум. Радан точно пытался высосать из Авелин душу. 

Его руки по-хозяйски заскользили по её спине. Он с трудом осознавал, что сейчас рядом с ним настоящая Авелин. Не иллюзия. Не одна из суккубов, которые за его покровительство особо невыносимыми ночами принимали для него её образ. 

Алчно играя с языком Авелин, сжимая ладонями её бедра и грудь, Радан прочёл про себя заклинание. После чего чёрный вихрь окутал их, унося с крыши в старый заброшенный дом, за восемь лет потерявший тепло надежд семейного очага, лишь обогатившийся пылью и паутиной. 

Очутившись в гостиной, Авелин вдруг упёрлась руками в грудь Радана, аккуратно отталкивая его от себя. Он утробно зарычал, но не позволил ей выскользнуть из своих объятий. 

– Подожди... – шёпотом произнесла она, порывисто дыша. – Не надо! 

Радан, подавляя в себе гнев, тут же разжал руки и холодно отстранился от неё. Заскрежетал зубами, злясь на то, что она, когда-то клявшаяся ему в любви, сейчас отвергает его. Внутри больно царапнуло по сердцу. 

– Всё слишком непросто... – точно пытаясь оправдаться, робко добавила Авелин. 

В карих глазах застыл красноречивый страх, по которому Радан сразу понял, чего именно она боится. Не его, а за него. Хотя отныне они враги и по разные стороны баррикад. 

Стараясь отрезвить рассудок от нахлынувших чувств, Радан молча подошёл к окну. Он понимал: сейчас нельзя действовать сгоряча и поддаваться эмоциям, какими бы сладкими они ни были. Каждое слово, каждое движение и каждый поступок надо взвешивать, иначе мечта окончательно станет пеплом. А этого допускать он больше не намерен. 

– Ты сразу стала Ангелом? – как можно ровнее спросил он, наблюдая за улицей сквозь щель между занавесками и видя, как ветер, подгоняя снежинки, кружит их в дивном танце, а луна, порой выглядывая из серых туч, равнодушно подмигивает. 

– Да. Вернее, почти, – порывистый вздох сорвался с мягких губ. – Спустя некоторое время. Пару дней, – Радан услышал, как Авелин тихо к нему подошла. – Меня сделали Ангелом-Хранителем беременных женщин. Хэмми... 

– Я знаю, она ждёт двойню, – прерывая, сказал Радан и повернул к ней голову. Она тут же опустила взгляд. – На крыше ты была одна, – размышляя вслух, уверенно заявил он, силясь понять, как и почему Свет и Тьма, прежде разлучившие его с Авелин, вновь свели с ней. 

– Одна. И никто не знает, что я там была. За мной не следят. Это случайность, что... – она недоговорила, потому как Радан студёно рассмеялся. Пугливо зажмурилась. 

– Случайность... – цокнув языком, покачал головой. – Не будь наивной, – хлёстко, точно удар плетью. – Огниан тоже стал Ангелом? 

Авелин, всё так же не смея поднимать глаз, замотала головой. 

– Нет. Он стал тем, кто оберегает ведьм. Вытаскивает их из лап Тьмы и ведёт к Свету. 

– Какие все благородные, – хмыкнув, Радан хотел было отойти в сторону, дабы, не отвлекаясь на желанные губы, взвесить, как ему следует поступать дальше, как вдруг Авелин испуганно взяла его за руку. 

– Не уходи, – с мольбой едва слышно попросила она, ещё ниже склонив голову. – Да, ты тогда говорил, что я... лишняя, ненужная. Пусть глупо, но не верила. И сейчас не верю. Но даже если это так, не уходи... Обмани меня, пои отборной ложью, напади, но... Не уходи, пожалуйста. Прости, что... 

– Ты только что сама меня оттолкнула, – колко. 

– Прости. Я... Я не знаю, ты сейчас... – Авелин затрясло. Она лихорадочно провела ладонью по волосам. Из её глаз потекли слёзы. 

– Я сейчас – что? – терпеливо спросил Радан. – Говори. 

– Играешь со мной или нет, – на выдохе быстро произнесла она и пугливо прикрыла глаза. – Неважно! – замотала головой. – Но... Радан, я не хочу... не хочу, чтобы ты пострадал. 

– Я сумею за себя постоять. 

– Знаю, но... – она губами дотронулась до его руки, а после прижала её к своей груди. – Мне страшно. Не хочу доставлять тебе неприятностей. И... Я соскучилась. Плохо без тебя. Прости... 

Коснувшись пальцами подбородка Авелин, Радан заставил её на себя посмотреть. 

– Прекрати извиняться, – почти рыча, начал он, – ты прекрасно знаешь, что меня это злит, – ответом служил кивок. 

Зрачки карих глаз расширились. 

Пока он бережно проводил тыльной стороной ладони по щекам Авелин, тем самым вытирая с них слёзы, Радану казалось, что он спит и созерцает чудный сон, где вновь может её видеть, слышать, трогать, чувствовать. В венах закипала кровь. Чуть нагнувшись, он зарылся носом в светлые волосы, вдыхая любимый запах. Положив ладонь на ключицу Авелин, провёл по ней и коснулся шеи. 

– Хранила мне верность? – приглушённо, но жёстко, гоня мысли о том, что она могла кому-то более светлому, доброму, подходящему сказать: «Да». 

Гнетущая тишина. 

– Да, – на выдохе и нетвёрдо. 

Заглянув в глаза Авелин, Радан соприкоснулся с ней лбами. 

– Врёшь, – сердито и слегка сжимая её шею. 

– Нет... Нет, Радан! – в её голосе послышалась паника. – Не вру. Я люблю тебя, как и прежде... Даже сильнее. Ты вернул мне дочь. Ты спас мою душу... 

– Тогда прочь отсюда! Это твой последний шанс, – он сильнее сжал пальцы, а после оттолкнул её от себя. Но она рывком обняла его, пряча лицо у него на груди. 

Волна тепла обдала Радана, накрыв его с головы до ног и даря чёткое осознание того, что Авелин всё так же самозабвенно любит его. 

– Послушай, – как можно мягче начал он, – если ты не уйдёшь, то я ко всем чертям обломаю тебе крылья и утащу с собой во Тьму, но больше не отпущу. 

– Не отпускай. Ломай, – преданный взгляд в глаза. 

Неожиданно воздух заколебался, и в помещении появились три чёрно-туманных вихря. 

Радан чертыхнулся на себя, что из-за чувств забыл о мерах предосторожности и не скрыл своё местопребывание от сородичей. Резким движением завёл Авелин за свою спину и мысленно произнёс заклинание, блокирующее нечисти обратную телепортацию. 

Доля секунды, и из плотной дымки вышли три демона – именно те, что состояли с Раданом в одной группировке и не раз сражались с ним плечо к плечу, а порой, и развлекались вместе с ним, толкая людей в пасть Тьмы и предаваясь плотским утехам с противоположным полом. 

Одного из появившихся слуг Князя звали Аши. Он был высоким, очень худощавым и невероятно гибким мужчиной с длинными тёмными волосами и впалыми глазами цвета бездны. В бою он был похож на цепь, обычно не предназначенную для ведения боя, но в умелых руках превращающуюся в удобное и невероятно смертоносное орудие. Справа от Аши стоял Эвайрис. Этот коренастый демон с ослепительно-белыми волосами был довольно импульсивным, отчего часто совершал ошибки. Он напоминал Радану озлобленного и голодного пса. Бродячего и ненавидящего своих хозяев за то, что те в своё время его жестоко били. Третий же был Бриан – тихий и очень спокойный, точно омут, внутри которого жили самые отъявленные черти. В сражении он ассоциировался у Радана с лезвием стального клинка. 

Аши, стоящий посередине троицы, сделал шаг вперёд. Он, как и Эвайрис с Брианом, не был скрыт полем защиты от глаз Ангелов, ибо, как знал Радан, был чрезмерно уверен в своей силе и непобедимости, тем более когда был не один. Нечисти ещё не ведали, что за сошедшую с облаков в этой гостиной Радан способен убить любого, кто встанет на его пути. Даже если это окажется его брат Огниан. 

– Радан... – пухлые губы слуги Князя растянулись в мнимой дружественной улыбке. – А что у нас тут происходит? – испытующий взгляд на Ангела. 

Радан незаметно для всех завёл руку за спину и, приподняв край куртки, коснулся рукоятки зачарованного кинжала, способного убить любого демона. По статусу ему не полагалось такое оружие, однако, Радан не был законопослушным, отчего нередко получал не только похвалу в свой адрес, но и жёсткие взыскания. Он на всё имел своё стойкое мнение, чем часто вызывал и возмущение, и восхищение руководства. 

– Ты вроде как пошёл обручать девушку со смертью... И вдруг задерживаешься. Мы беспокоиться стали, – сладко и тягуче протянул Аши. – Ведь после мы вместе намеревались... повеселиться. Или ты решил без нас? – он прищурился, отчего его глаза стали похожи на глаза змеи, а лицо приобрело выражение лисьей морды. 

– Да только что-то не похоже это на пристойную вечеринку в Аду! – сплюнув, процедил Эвайрис. На его морщинистом лице отразился гнев. – Ты что, шашни с белокрылой завёл? 

Ничего не произнеся, Бриан стянул с себя плащ и демонстративно кинул его на пол. 

– Предал нас, брат?.. – приглушённо, но шипя, спросил Аши. 

По этому вопросу Радан чётко понял, что не Свет и не Тьма устроили ему встречу с Авелин. Разум приобрёл кристальную ясность, а все эмоции утратили своё значение. 

– Пепел тебе брат! – ухмыльнувшись, рыкнул Радан и резко метнул кинжал в сторону Эвайриса, попутно заклятием ударив Аши с Брианом. Те, отлетев к стене, с грохотом упали. Острие лезвия угодило в живот и вспороло диафрагму демона, не успевшего увернуться от летящей в его сторону смерти. 

– Авелин, прочь отсюда! – приказал Радан, отражая удар Бриана. 

На удивление, она исчезла. Растворилась в воздухе. Мысленно благодаря Бога, что на сей раз Авелин его послушалась, Радан оскалился и сделал бросок в сторону Аши, но тот ловко ушёл от удара в челюсть. Басистый колеблющийся звук, вырвавшийся из глотки Радана, не являлся рычанием, а был отблеском вожделения гибели. 

– Я думал, это всё происки врагов, рассказывающих сказки о том, что на небесах твоя истинная любовь, от которой ты отказался во имя блага души девушки, – прошипел Аши. – А оказывается, вот оно как! Под маской Тьмы скрываешь уродливый Свет! – метнувшись к лестнице, он после быстро переместился к спящему камину и оттуда уже кинулся на Радана, но тот заклинанием швырнул его в книжный стеллаж. Ветхие тома посыпались на пол, подняв клубы пыли. 

– Будь ты проклят, предатель! – сопя от боли, крикнул Эвайрис, пытаясь встать на ноги. – Ты нарушил главные принципы и все возможные правила! – он начал задыхаться от давления очередного заклятия Радана. – Эта сволочь заблокировала телепортацию! – обратился к своим товарищам. 

– Держись, друг, – гулко произнёс Бриан, хватая кочергу. – Мы уничтожим отступника, а после найдём эту белокрылую и такое с ней сотворим, что... – он не успел договорить, ибо Радан кинул в его сторону огненный шар, но промахнулся, потому как тот с проворством увернулся. Стоящая на столе хрустальная ваза со звоном разбилась. 

– Попробуй, попробуй, – зло хмыкнув, с притворной учтивостью сказал Радан. Его глаза застелила красная пелена, а ярость окатила ледяной волной. – Я стою больше, чем вы все вместе взятые! – подскочив к Эвайрису, схватился за рукоять ножа и, вынув его, всадил лезвие в чёрное сердце. – Боюсь, не встретимся в Аду! – рыкнул Радан, цинично улыбнувшись и видя, как тело демона на глазах превращается в пепел. Повернулся лицом к оскалившемуся и трясущемуся от гнева Аши и тут же едва не получил удар по спине от Бриана. Но успел нагнуться, однако, противник выбил у него клинок из руки. 

Лающий смех сорвался с губ Аши. 

С разворота ударив ногой Бриана в грудную клетку, так что тот отлетел на пару метров, Радан прошептал заклинания и кинул в сторону Аши горящий шар, но не попал в цель. Демон переметнулся к лестнице. 

Сделав ложный манёвр, Радан напал на Бриана. Подсечка, и резко опрокинув того на спину, сел сверху. Стал наносить удар за ударом по лицу, превращая его в кровавое месиво. Бриан стойко сопротивлялся, царапая шею Радана когтями и пытаясь укусить, однако, как ни старался, не мог того скинуть с себя. Аши тихо подошёл к входной двери, но Радан, видя его краем глаза, успел отпрыгнуть в сторону, когда тот метнул в него огненный шар. 

В теле – небывалая лёгкость. Шаг. Поворот. Прыжок. Удар. Бой походил на смертельный танец, где достаточно лишь оступиться, не туда посмотреть – и всё, конец. Продолжения не будет. 

Промах. Рычание. Кровь на руках. Боль в области рёбер, заглушаемая адреналином. 

Инстинкты на грани. Клацанье зубов. Шаг назад и прыжок, и вот Радан, схватив изворотливого Аши за шею, сжимая пальцы обжигающими тисками и придавливая того к стене, потерял из поля зрения, но не слуха, Бриана. Резко подняв трепещущее тело Аши, заклятием мгновенно сжёг его сердце струей пламени. От истошного короткого вопля заложило уши. Вдруг Радан почувствовал справа нечто похожее на лёгкое дуновение ветра. Обернувшись, увидел яркую вспышку света. Авелин, стоя к нему спиной, заклинанием испепелила Бриана. И как раз вовремя, тот через миг обрушил бы на спину Радана огненный смерч. 

– Я сказал тебе убираться, – утробно рыча и едва сдерживаясь, чтобы со всей силы не встряхнуть за плечи Авелин. 

– Радан... Прости, но... – неуверенный шаг к нему и потупленный взгляд. – Если ты считаешь, что я оставлю тебя в опасности, то... – она стала кусать губы. 

– То что? – подняв кинжал и спрятав его за поясом брюк, он встал к ней вплотную, попутно читая про себя заклинание, скрывающее его местопребывание от демонов. 

– То... – Авелин сжалась. – Ты дурак! – пискнула она и испуганно зажмурилась. 

Радан, не ожидавший такого смелого для неё ответа, замер. Поднял бровь. И спустя пару секунд рассмеялся, ласково проводя ладонью по светлым волосам. 

– Свет сделал тебя увереннее, – с толикой горечи заметил он. 

Авелин замотала головой. 

– Нет. Ты. И моя любовь к тебе и Айми. Ведь именно оттуда я черпаю свои силы, – приоткрыв глаза, она аккуратно дотронулась пальцами до ран на шее Радана. – Больно? – не дожидаясь ответа, накрыла их губами. 

Вся его ярость и злость улетучились, точно дым от дотлевающей сигареты. Её прикосновения таили шквал нежности, отчего сердце заходилось в эйфории. 

– Заживёт, – шёпотом и теснее прижимая к себе Авелин, чувствуя потерянный покой. 

– Ты ведь не уйдёшь сейчас?.. – пугливо и начав дрожать. 

– Не уйду, – чуть нагнувшись, он подарил ей бархатный короткий поцелуй в губы. – И больше не отпущу, – щёлкнул Авелин по носу. 

Она робко улыбнулась, не сводя с него глаз. 

– Но, пташка… – Радан заботливо убрал выбившийся локон ей за ухо. Жёстко и твёрдо продолжил: – Отныне ты должна полностью меня слушаться. Никакого своеволия. Второй шанс нам вряд ли представится. 

Авелин кивнула. 

– Не верю, – Радан недовольно прищурился. 

– Но... 

– Поклянись, – непоколебимо и требовательно. – Поклянись душой своей дочери, что будешь чётко выполнять абсолютно все мои приказания даже тогда, когда будешь считать, что мне грозит опасность. 

– Нечестно... 

– Я демон, – Радан улыбнулся, – мне можно, – тут же принял серьёзный вид и выжидающе посмотрел на растерявшуюся Авелин. 

– Клянусь душой Айми, что не пойду против твоей воли, – неохотно произнесла она, пальцами перебирая его смолянистые волосы на затылке. Точно желая, но не решаясь что-то сказать, со вздохом поджала губы и прижалась лицом к его груди. 

– Говори, пташка, – поцеловав её в макушку, Радан приподнял уголки губ и сладостно добавил: – Иначе начну кусаться, – незамедлительно наклонившись к шее Авелин, аккуратно сжал оголённую кожу зубами. По венам Радана разлилось тепло, сравнимое лишь с теплом, что испытывает человек, зашедший с лютого мороза в нагретое помещение, укутавшийся толстым пуховым одеялом и медленно пьющий обжигающе горячий чай с имбирём. 

Авелин теснее прижалась к Радану, будто мечтая в нём раствориться. 

– Кусай, – смущённо и шёпотом. – Только не прокусывай, – с лёгкой тревогой. – Ты ведь знаешь, что для Демонов кровь Ангелов сравнима с наркотиком, который пусть и дарит незабываемое ощущение полёта, но обжигает и... может убить. А я... 

Она замолчала, как только Радан скользнул языком по её шее к ключице и обратно. Он без вина пьянел от её запаха и близости, голоса и дыхания. Разум соскальзывал в опиумный дурман, оставались лишь чувства. Руки Авелин скользнули под его расстёгнутую куртку. 

– Скучала по тебе. 

Радан стал покусывать её за мочку уха, едва сдерживаясь, чтобы не потерять самоконтроль и не напасть на желанную женщину безудержным зверем. 

– Часто к дому приходила в надежде встретить тебя поблизости. Но была лишь пустота, а я... изнемогая, заходила в прихожую, но ни шагу вперёд не могла сделать. Хотела навестить твою комнату, ведь там остались частички тебя, но бежала прочь. Больно... было. Невыносимо. 

Прочитав про себя заклинание, Радан вместе с Авелин телепортировался на второй этаж. 

– Не могу обещать, что этого больше не будет, – сухо сказал он, пальцами скользя вдоль её позвоночника, глуша желание сорвать с неё платье и, прижав к стене, подчинить себе каждый её вдох и выдох. 

– Знаю, – чуть повернув голову, задержала взгляд на двери своей спальни. 

Радан разжал объятья и, взяв Авелин за руку, сделал шаг вперёд. Но она не двинулась с места, застыв, точно мраморная статуя. В её глазах мелькнули слёзы. 

– Смелее, пташка, – Радан приоткрыл дверь к ней комнату. – Со страхами надо встречаться лицом к лицу. И чем чаще ты это будешь делать, тем меньше власти они будут иметь над тобой. Они перестанут тебя беспокоить, – он доброжелательно улыбнулся, прекрасно зная, что Авелин в ужасе от воспоминаний, притаившихся за дверью и пропитавшихся насквозь болью. 

Поёжившись, она украдкой взглянула на него. 

– Не бойся, девочка моя, я с тобой, – он аккуратно потянул её в комнату, в которой царила темнота, нарушаемая лишь отблесками снега за окном. 

Авелин поддалась. Очутившись в центре спальни, она посмотрела на пол. Увидела осколки разбитой вазы, засохшие и почти осыпавшиеся в прах цветы, листки бумаги. Наклонившись, Радан взял один из них в руки. Приподнял уголки губ, смотря на свой портрет, нарисованный с любовью. 

– А этого ты мне не показывала, – цокнул языком. 

– Не успела... – сконфуженно. – Радан, пожалуйста, – она судорожно сжала его ладонь и уткнулась лбом ему в плечо, – давай уйдём отсюда. 

– Нет, – твёрдо ответил он. – Вначале ты должна кое-что узнать, но прежде ответь мне на вопрос. Почему? 

Авелин с непониманием посмотрела на него. 

– Ты верила и веришь до сих пор в то, что я убил тебя, дабы спасти твою душу и воссоединить с дочерью, хоть факты и говорят об обратном, – начал пояснять Радан, рукой приобняв её за плечи. – Так? 

Она едва заметно кивнула. 

– Тогда почему в тот вечер я изменил тебе с Велией? 

Авелин дёрнулась, как от удара плетью. Потупила глаза. 

– Не зная истины о том, что с тобой происходило, – поникнув и немного помолчав, тихо произнесла она, – я думала, что из-за раздвоения личности мысли об Огниане вызвали его в тебе и ты перестал отдавать себе отчёт в своих действиях. Что-то замкнуло в сознании, поэтому и произошло... 

– А сейчас? – он вскинул бровь. 

– Сейчас... – замялась, аккуратно подбирая слова. Пара светящихся капель, которые она сморгнула с глаз, упали на её грудь и скрылись где-то под тонкой тканью одежды. – Я не знаю, Радан. Запуталась. Когда я пыталась выяснить это у Милены с Огнианом, они всегда уходили от ответа... Может, я обманываюсь сладкой ложью и на самом деле ты говорил правду о моей ненужности, может, из-за переплетения твоей души с Огнианом произошло наложение ваших видений мира, ситуации и поэтому... 

Губы Радана дёрнулись. Он подавил желание оскалиться. 

– Ты ведь знаешь, что это не так, – он стал напряжённо-нежно поглаживать Авелин шею. Увлёкся, вплетая пальцы в шёлк её волос, в которых уже успел запутаться свет пухлой луны, продолжавшей ленно путешествовать по небесному куполу и порой выглядывающей из-за рваных туч. – В ту ночь Велия тебе чётко пояснила, как происходило наложение. 

– Значит... 

– Что? – чувствуя, что сейчас услышит несусветную для себя чушь, посмотрел в сторону окна, дабы отвлечься. Песнь ветра, что была так похожа на грустный вой одинокого волка, вместе с пушистыми, точно ватными снежинками просилась в дом, но, не получая лазейки, мчалась всё дальше и дальше. 

– Тебе было со мной пресно, скучно и... 

– И сейчас я убил своих сородичей ради чёрно-белых встреч с тобой? – низко и сквозь зубы. 

– Не знаю... – едва слышно и потерянно. – Может, ради забавы или у вас были старые счёты, но... Родной мой!.. – она подняла голову. Её взгляд зажёгся решимостью. – Хочешь играть со мной – играй! – ладонями обхватила лицо Радана и стала покрывать его поцелуями, которые были легче касаний крыльев мотылька. – Но не исчезай... Прошу. Я так счастлива, что... – её голос упал, – вновь могу видеть тебя. 

Чувства ярости и возродившегося из пепла счастья от слов Авелин стали разрывать Радана подобно стае гиен. 

– Я не играть, я выпороть тебя хочу, – с рычанием ответил он. Прожигая Авелин взглядом и крепко держа её за затылок, довольно болезненно шлёпнул кончиком хвоста любимую чуть ниже поясницы. Она вздрогнула, но не отстранилась. 

Медленный вдох и выдох, чтобы успокоиться и не поддаваться гневу, взбаламутившему его мысли. 

Радан стал заботливо расчёсывать пальцами волосы Авелин. 

– Велия кинула мне в лицо заколдованный Антом порошок, который позволил ей сделать из меня безвольную игрушку, – решив, что своей верностью и любовью Авелин заслуживает знать правду, начал пояснять он. – Безусловно, того факта я не помнил. Об этом я узнал перед самим ритуалом. То было сделано для того, чтобы ты во мне разочаровалась и после не думала из Рая порываться в Ад. Однако, к сожалению той четвёрки, ты меня простила. Не отвергла. Поэтому после освобождения Огниана я им подыграл. Почему, думаю, догадываешься. 

Авелин кивнула. Радан поцеловал её в кончик носа. 

– Тьма и Свет против нас, – тихо сказала она и прижалась щекой к его щеке. – Радан, ты дал мне понять, что не веришь в случайность нашей встречи. Как же тогда они это допустили? Почему не помешали этому случиться? 

– Огниан... – ухмыльнувшись, сказал Радан. – Надеюсь, он не получит за это пендаля и не свалится с облаков, – вздохнул, искренне переживая за брата, который никогда не забывал, что значат кровные узы, и всегда ради него рисковал своей душой. – Раз он стал тем, кто имеет связь с людьми, способными зреть невидимое, то вполне мог в обход Сил, благодаря какой отзывчивой из ведьм, найти меня и узнать о моих же планах. А вот Милена... – Радан хмыкнул. – Скорее всего, по просьбе любимого, которому она не могла отказать, как-то повлияла на то, что Хэмми пришла на крышу. А кто у нас о беременных женщинах заботится? 

– Я. Но не всех... И знаешь, Радан, не я, а другой Ангел должен был появиться на этой крыше, но мне сообщили... – пауза. Авелин, подняв голову, нервно улыбнулась. – Подчинённая Милены сообщила, что у того возникли некие проблемы, поэтому отправилась я. 

– Случайностей не бывает, – поцелуй в висок. – Вот тебе и ответ о «случайной» встрече. Они нам её подарили. Теперь мы должны воспользоваться шансом. Готова? – кончиками пальцев взяв Авелин за подбородок, принудил её на себя посмотреть. 

– Да, – твёрдо и соприкасаясь носами. 

– Тогда слушай и запоминай, – дразняще опаляя дыханием желанные губы, прошептал Радан. – Никто, ни живые, ни мёртвые не должны знать о нас. Всё должно выглядеть по-старому. Плакала по мне? – приподняв бровь. 

– Да. 

– Продолжай это делать, – самодовольно улыбнувшись, после строго продолжил: – Никаким даже намёком не пытайся поблагодарить моего брата с Миленой. Ни словом, ни взглядом, ни полунамёком. Ибо если кто-то случайно заметит, услышит, заподозрит неладное, то не сносить всем головы. А у наших благодетелей вряд ли был дальнейший план, как действовать, ведь тогда им бы пришлось куда больше рисковать. Милена на безрассудство бы не пошла ради убийцы своего брата, даже если бы Огниан и попросил, потребовал… Она слишком его любит, чтобы подвергать такой опасности. А один с ведьмами брат не справился бы. Они дали нам возможность увидеться, теперь дело за нами. 

Авелин кивнула. Радан поцеловал её в уголок губ, и она тут же скользнула руками под его куртку, теснее прижимаясь. 

– Пока мы будем встречаться с тобой тайно и редко. Мне необходимо много времени, чтобы осуществить первый план, в который входит забрать тебя с Айми у Света. 

– Как? – нервно сглотнув и обеспокоенно. 

– Ты мне веришь? – улыбнувшись, спросил Радан. – В меня? 

– Верю, – с чувством. 

– Тогда не тревожься об этом, я всё сделаю, – он взлохматил волосы Авелин, в уме подсчитывая, сколько месяцев у него займёт то, чтобы обманом склонить некоторых молодых демонов в свою сторону и уговорить их похитить Архангела. То, что многие при этом из них погибнут, его нисколько не волновало. Он был готов отдать под пули хоть всех демонов, лишь бы получить своё. После он планировал Архангела обменять на Авелин с Айми. Он знал, что при таком раскладе ни Князь и ни Бог не смогут его сразу наказать. А вот потом... Потом он намеревался примкнуть к третьей стороне, потому как только в ней мог быть с той, которую любил, не боясь её потерять. Но для того чтобы та сторона его приняла, ему необходим был веский повод, ведь не в её интересах было сражаться за тех, кто пошёл против таких могущественных Сил, как Свет и Тьма. Именно поиском аргумента к союзу с теми, кто властвовал между полночью и зенитом и подбором подходящих демонов Радан собирался заняться, как только забрезжит рассвет. 

– А что за второй план? – несмело поинтересовалась Авелин. 

– Этого тебе пока не следует знать, – Радан щёлкнул её по носу. – Но я сделаю всё возможное и невозможное, чтобы мы были вместе. 

– Спасибо, – она улыбнулась, не сводя с него полного нежности и ласки взгляда. 

– Глупенькая... Больше не страшно находиться в этой комнате? 

– Чуть-чуть... Ещё есть горький осадок. 

Обняв за талию Авелин, Радан телепортировался вместе с ней в свою бывшую комнату и очутился возле окна. 

– Расскажешь, как жил эти годы? – робко поинтересовалась она, бережно проводя ноготками по щеке Радана. Ощущение горячего тепла следовало за этим лёгким прикосновением. 

– Как и ты мне, но... потом, – он поцеловал её ладонь и вдруг заметил на хрупком безымянном пальце кольцо, которое подарил ей той далёкой осенью, когда они ещё были вместе, когда кружащиеся в воздухе падающие листья точно пытались скрыть их истинное солнце. – Тебе разрешили носить то, что тебе подарил пособник мрака? 

– Я их и не спрашивала... – её щёки залились густым румянцем. Глаза стыдливо опустились. 

– И насколько же ты плохая девочка? – Радан властно взял Авелин за подбородок и голодным взглядом уставился в её глаза, в которых таилось жгучее желание. 

– У тебя много было других? – зажмурившись и с отчаянной требовательностью. 

– Много. Но ни одна из них не получала моё сердце. 

– Ты продолжишь с ними... – шёпотом. 

– Ревнуешь? – с самодовольной усмешкой. 

– Ревную. 

– Зачем мне другие, пташка, если у меня есть та, которую я люблю? – Радан поцеловал её в щёку. 

– Любишь? – широко распахнув глаза и затаив дыхание. 

– Не заставляй меня повторять дважды, – сурово. 

Авелин кивнула. Радан стал гладить её лицо кончиками пальцев, порой целуя то в висок, то в дрожащие веки, то в скулы. 

– Но нам ведь надо делать вид, что мы не встречались... – неуверенно на ощупь расстёгивая пуговицы на рубашке Радана, почти неслышно сказала она. 

– Дьявол слишком занят своими шлюхами, чтобы следить за моей интимной жизнью. 

Радан прикоснулся лбом ко лбу скромно улыбнувшейся Авелин. 

– Люблю тебя, – сказал он ей то, что никогда не говорил никому, кроме матери. И это признание мгновенно наполнило его душу лёгкостью. 

– Как же мне теперь плакать, когда мне хочется кричать от счастья? 

– Элементарно. Всего лишь помни: одна ошибка – и нас больше не будет. 

В глазах Авелин заплескался панический страх. 

– Я всё сделаю как надо, – торопливо ответила она. 

– Послушная девочка! – одобрительно сказал Радан и грубо провёл большим пальцем по её губам, размыкая их. 

Слёзы радости скатились по бледным щекам Авелин. 

– Радан... Я люблю тебя. 

– А я хочу тебя… – он жадным поцелуем впился в её губы. Возбуждение, точно вырастающая приливная волна, обрушилось на него, на мелкие осколки разбивая оковы самоконтроля. Он вновь, по-настоящему задышал – полной грудью, неутолимо и ненасытно. Для него больше не было «Я» и «Она», теперь в его сознании существовало только «Мы». 

Потянув Радана за воротник, Авелин, дрожа, сняла с его плеч куртку и обняла за шею. Отвечала на поцелуй нежно, с приглушённой страстью, позволяя Радану алчно исследовать её рот языком. 

Рыча от желания, Радан резко рванул платье на бёдрах Авелин, наутро оставляя мысли о том, где ей взять новую одежду. Белоснежные куски ткани, соскользнув с её плавных линий, непорочным туманом с лёгким шорохом упали под ноги. В широко распахнутых карих глазах, подёрнутых дымкой хмеля, застыла страсть с каплями страха. 

Радан с издёвкой улыбнулся. Зубами медленно спустил с плеча Авелин бретельку разорванного платья. Игриво укусил. 

– До сих пор боишься меня? – хрипло, с притворной серьёзностью. 

Авелин активно замотала головой. Её кожа покрылась тысячами мелких мурашек. 

– Я страшный? – с усмешкой. Вторая бретелька соскользнула с плеча. 

– Нет, – часто дыша, выдавая своё вожделение вспыхнувшим лицом. – Красивый... – проведя ладонью по животу Радана, задержала руку на брючном ремне. В её глазах отразились растерянность и любовь. 

– Возможно, я делаю нечто... отвратительное? – он нагнулся к её губам, опаляя их своим дыханием. Авелин потянулась навстречу, но он лукаво отстранился. Куснул за нос. 

– Радан... – шёпотом и стягивая с него рубашку. Мгновение, и она чёрным облаком слетела вниз. 

– Да? – едва касаясь шеи, он губами и языком прошёлся по ней, с наслаждением вдыхая родной запах. Он не спешил, желая услышать от Авелин, чего она хочет. Но терпение было на грани. Пальцы Радана требовательно впились в её талию. Тело Авелин с радостью приняло его грубое касание, затрепетав от удовольствия и волнения. 

– Хочу... – заскользила ладонями по его плечам и спине. – Тебя. 

Авелин попыталась было поцеловать его в губы, как он, приподняв её, зубами разорвал оставшуюся на ней ткань. Как изголодавшейся зверь набросился на её грудь. Жадно вылизывая и цепляя зубами напряжённые соски, Радан усадил любимую на край подоконника. Она запрокинула голову, и насыщенные лунным светом пряди волос упали ей на спину. Приказав: «Не двигайся без моей воли!» – Радан широко раздвинул Авелин ноги. В карих глазах засиял блеск. Впившись ногтями в бедра Авелин, Радан ртом приник к её горящей, влажной, сводящей его с ума ароматом жизни женской сути. Из горла Авелин вырвался протяжный тихий стон. Ноги задрожали, а пальцы запутались в смолянистых волосах. 

Единение было теснее, чем прижавшиеся друг к другу тела; крепче, чем звенья титановой цепи; глубже, чем океан. Всё вокруг тонуло и кружилось в темноте, и лишь вспышки эйфории озаряли падение в бездну.