Страница 166 из 203
Аоки пожимает плечами. Я же заставляю себя непринуждённо рассмеяться.
— Кажется, немного понимаю! Тебе так тяжело смотреть, как другие мечутся в собственных клетках, хотя ключ висит у них на шеях, не так ли? Тяжело тебе.
Смех становится нервным под внимательным, если не пронзительным взглядом, однако демон уходит, так ничего и не сказав. Я остаюсь на месте, хоть и знаю, что стоило бы их проводить. Не хочу представать перед Шиной таким.
Сразу после ухода гостей раздаётся телефонный звонок. Остро пронзает тишину, нагоняя тревогу.
С сомнением посмотрев на знакомый номер, не решаюсь ответить. Но после первого звонка, настойчиво следует и второй. Вздохнув и заставив придать себе весёлости, всё-таки отвечаю.
— Слушаю...
Да я самый весёлый... демон знает ещё кто... на свете.
— Иширо! Почему не берёшь с первого раза?
— Не знаю, но рад услышать твой бодрый и возмущённый голос, сестричка.
— Не смешно... Я позвонила, чтобы предупредить. Скрепя сердце, ты должен передать это и своему другу, если он тебе ещё друг, хотя, мне всё равно.
— Так уж тебе и всё равно, — недовольно хмурюсь.
Почему все напоминают мне о нём?
— Слушай! Рикудо сам не свой после вашего ухода. Он явно меняет свои «планы» и что-то предпринимает. Мне кажется, это как-то связанно с вами... Он сказал: «Настаёт первый суд». И я не... не хочу, чтобы произошло что-то плохое, но связаться снова уже не смогу. Удачи вам, и, если что, то я за вас совсем не переживаю! Удачи, ребята.
Связь обрывается, а мне остаётся лишь обессиленно разжать руки.
***
Открыв глаза, ещё сонно я чувствую мягкую зелень под рукой. Поднявшись на локтях, сталкиваюсь с задумчивым взглядом бирюзовых глаз. Подперев щеку ладонью, парень, похоже, уже какое-то время так смотрел на меня. Тишина парка умиротворила и усыпила меня, стоило прилечь на наше место у пруда.
— Четыре часа дня, Шина, — обыденным тоном сообщает Тогирама. — Люди ведь когда просыпаются, первым делом всегда хотят знать время. Всегда недоумевал по этому поводу. Не всё ли равно?
Пожав плечами и сев, пытаюсь припомнить, что же мне снилось. На ум ничего не приходит. Наверное, ничего.
— Что тебе приснилось? — спрашивает он, словно прочитав мои мысли.
Достав телефон из кармана, пишу правду. Сопроводив это разочарованным вздохом, юноша тоже садится, пристально смотря мне в глаза. Хоть мне и спокойно с ним наедине, куда спокойнее, чем с Докуро или Рейджи, от близости всё-таки непривычно.
— Интересный стиль всё же. И никогда не увлечёшь тебя во лжи, ведь она истекает из интонации... Правда, ничего не приснилось? Такое бывает?
Неопределённо пожав плечами, смотрю на отвернувшегося и явно, то ли обидевшегося, то ли на самом деле разочаровавшегося юношу. Представив его лицо сейчас, тихо смеюсь и этим привлекаю его внимание.
— Что?
«Ты ведёшь себя, как ребёнок. Это забавно».
Смерив телефон холодным взглядом, он отворачивается, спустя недолгое молчание протянув:
— Это не такая уж и не правда...
***
В наступившем вечере витает неприятный запах опасности. Не нужно быть хищником или кровавым демоном, чтобы его почувствовать.
Обернувшись к заснувшему собеседнику со светлыми растрёпанными волосами, тяжело вздыхаю.
Ну разве можно было заснуть во время спора? Да ещё и, когда внутри неприятное предчувствие, словно что-то случится и явно нехорошее. Одна радость — он хоть дышит для приличия, а то как-то неуютно с трупом под одной крышей.
Приглядевшись к спящему чрезмерно бледному, даже с сероватым оттенком лицу брата, не могу отделаться от противоречивых чувств.
Во сне он выглядит милым и безобидным ребёнком, которого лишили нормальной жизни. И, даже не смотря на проглядывающие клыки и хвост на полу, он по-прежнему не выглядит так, чтобы его можно было пожалеть. Однако, что его жизнь или смерть, тут уж не разберёшь, это настоящий кошмар. Тем не менее, после того, как он поохотился и заверил, что перестанет сокращать приёмы крови, он в самом деле стал выглядеть более живым. Щёки не впалые, скулы не столь остро очерчены, волосы стали ярче, да он ещё и дышит, тени под глазами исчезли, хотя, из-за чёрного контура вокруг глаз не совсем похоже. И, конечно, самое главное — его татуировка больше не отливает тёмно-бардовым, а светится ярким оттенком заката.
Телефонный звонок прерывает мои размышления.
— Да? — не особо понижая голос спрашиваю, нажимая кнопку.
Если проснётся сам, то не придётся рисковать жизнью и будить его самостоятельно.