Топь

Сквозняк из открывшейся двери взметнул бумажную простыню на блоке управления. Стоило отойти на пару минут проверить целостность внешней рамы, как стажёр уже устроил полянку на аппаратуре? Преодолевая сопротивление доводчика и сочившегося снаружи упругого ледяного ветра, Джеретто надавил на дверь, чтобы быстрее закрывалась. Скептически подняв бровь, он в два шага преодолел расстояние до блока управления. «Простыня» оказалась покрыта голубыми вперемешку с зелёным пятнами в плену тонких линий координатной сетки и вовсе не использовалась в качестве скатерти.

Фёдор скорчился над картой, беззвучно шевеля губами и отмеряя расстояния ржавой «козьей ножкой». Степень увлечённости стажёра была такова, что даже вторжение начальства со сквозняком вместе заставило его только деловито прижать локтем взметнувшийся край карты, поймать в падении сверзившийся калькулятор, аккуратно положить его на место и подвинуть ближе к себе ветхую розовую методичку.

– Что считаешь, Силин? – закуривая, спросил Джет и навис над стажёром. Вблизи скособоченную розу ветров, в которые складывались острова на карте, было невозможно не узнать. – По родным местам соскучился? Раньше завтрашнего утра их всё равно не увидим.

Силин закашлялся от завитков сладковато-древесного дыма, быстро заполнивших тесную комнатушку, оглушительно чихнул и обернулся к начальнику.

– Вы серьёзно верите, что мы продержимся? Да пол-суток не прошло, а нас уже минус семнадцать человек, – Фёдор шумно шмыгнул носом и продолжил, слегка гундося – начальственное курево вызывало у него жуткую аллергию, и Джету это было прекрасно известно. – Такими темпами человек восемь к утру останется. Я рассчитал статистически.

Джеретто уже собрался прочитать молодой крови лекцию о недопустимости пораженческих настроений и столь грубых расчётов, но тут голос над ухом сказал: «есть новости». Куратор «Олдвэйтрэвэл компани» замер под невыразимо печальным взглядом слезящихся очей стажёра.

– Э-э, подожди, Силин, я сейчас вернусь, только узловые капсулы проверю, – и в тот же миг вымелся вон, к вящему неудовольствию Фёдора не забрав с собой вонючий сигаретный дым.

Человек с пирсингом в ухе ждал, привалившись плечом к раме контура. Джеретто уже хотел рявкнуть, чтобы тот не тёрся своей тушей об тонко настроенный прибор, но вовремя вспомнил о малой материальности гостя.

– Что там у тебя?

– Хорошие новости.

– Очень. Семнадцать убитыми и одна потенциальная одержимая, если отключится, – сухо заметил куратор «Олдвэя», еле сдерживаясь, чтобы не пнуть в сердцах раму.

– Успокой своих: одержимые закончились. А ещё мой… друг стал вашим союзником.

Джет заинтересованно обернулся к собеседнику. Девчонка лет шести наворачивала восьмёрки вокруг опорных столбов контурной арки. Рядом с ней радостно скакал здоровенный серый с палевым быкодав, вывалив розовый язык.

– Твой друг такой же… как ты?

Пёс прекратил прыгать, склонил набок лобастую голову. Девчонка закивала, тряся тёмной чёлкой.

– Хорошо. А твой… друг может раскидать эту болотную дрянь, которая штурмует вышку?

Пёс сел, виновато опустил уши и завилял хвостом.

– Полагаю, это значит «нет»? – Джеретто сцепил руки за спиной в замок и задумчиво прошёлся туда-сюда по площадке уровня.