Селена

Существо, что вплыло в этот застывший вне времени храм, было отвратно. Но на подкорке стало царапаться какое-то узнавание. Серо-синие тело, рыбья голова с жабьим ртом, перепончатые лапы с присосками, по спине и лапам шли острые гребни и спинной гребень переходил в хвост. Круглые глаза налиты кровью. А стоило этому чудищу открыть пасть, как я увидиле множество огромных иглоподобных зубов, похлеще чем  у акулы. И при всем при этом оно сохраняло антропоморфный вид. Гадость какая.

Монстрик метался по залу: от стены к стене, от стен к ложементам, - и что-то бормотал. В какой-то момент он проплыл мимо меня и я смогла уловить несколько слов. В них было что-то до боли знакомое. Я уже собиралась по-тихому смыться от туд, как оно повысило голос, словно кричало на кого-то. И вот тут меня словно током стукнуло – я узнала язык. Латынь. Трижды проклятатя на втором курсе латынь. Но так сходу понять, что это чудо-юдо говорила, я не смогла. Юристам хоть и преподавали латынь, но в отличии от тех же медиков, мы ее благополучно сразу же после зачета и забывали. Как-то в наших судах не прижилось ее использование. Но я все же могла отличить латынь от других языков: в речи этого уродца проскальзывали лишь отдельные фразы на латыни. Остальная же часть была из какого-то другого языка и хорошо ели не из нескольких. Руку даю на отсечения, там была гримучая смесь из всех мертвых языков Земли. К сожалению, не ни разу не была лингвистом.

И как-только я все это осознала, в моей голове сразу же собрался пазл. Вся разрозненная мозайка встала кусочек к кусочку. Не зря мне раньше казалось, что концы с концами не сходились. Но об этом я подумаю уже в своей комнате.

Что ж, похоже, этот монстрик, мой земляк. Что б его!

Как только уродец отвернулся и в очередной раз стал что-то завывать, я стала шевелить ластами, желая как можно быстрее покинуть Дворец, а потом и Океан.

Как бы это не было страно, но Дворец мне удалось покинуть без приключений. Обратный путь по тем же закоулкам, хоть и казлся корочее, но оказался гораздо страшнее. Сердце екало, а потом пускалось в скачь, потом сново замирало или пускалось в скачь, как норовливый конь, стоило толь уловить тень шороха или легкое волнение киселеобразной субстанции, что заменяла здесь воду. Тьма просачивалась в каждую щель. И я уже не могла сказать, это здесь нет света или я просто ослепла. Натруженные мышцы мелко подрагивали. И я каждую секнду ожидала появление не то стражи, не то просто местного агрессивного монстрика. Вот... вот сейчас тьма раступиться и выпустит одно из своих порождений. Выросший на киноиндустрии голивуда мозг с легкостью дорисовывал необходимые атрибуты (клыки, когти, шупальца, необходимое подчеркнуть) ужастика каждой мало мальски плотной тене. Страх, тьма и смрад пропитали каждую мою клеточку и ворочались мелкими насикомыми под кожей. Каким чудом мне удавалось сдерживать крики и не расчесать себя до мяса, до сих пор не знаю.

Я просто гребла. Гребла и гребла... Все убыстряясь и убыстряясь.

Себя я начала осознавать уже на полпути между Дворцом и Проклятой бездной. А вот мир вокруг начала осознавать только натолкнувшись на спящего морского змея. Люди его еще называют Морским драконом. Хотя с драконом это чудище даже близко не стояло. Начнем с того, что Змей был не разумным, точнее полуразумным питомцем. Любимым стражем сирен, телепатически связан со своим хозяином и гнездом. А закончить стоит полной амагичностью. Морские Змеи были обычными животными. Были очень огромными животными, больше синего кита раза так в три, с тупой змеиной мордой, полной острых клыков, и прочной чешуей. В общем весь облик этих милых обитателей глубин напоминал облик Васелиска из Тайной комнаты знаменитой Потерианы. Одно хорошо, вроде бы, не ядовиты. В теории. Но на счет этого, конкретного, представителя вида я не была уверена, как и все здесь, он тоже подвергся ядовитым миазмам земного переселенца.

Крупная чешуя Змея была усеяна миллиардами крючков-колючек. На кончике хвоста длиную шишку, прям как у скорпиона. Вместо глаз у чудища было два гнойника. А на крупной башке выросла шикарная корона из тонких подвижных игл.

Змей висел неподвижно в толще уже посветлевшей воды и казался дохлым. Но какое-то внутренее чутье подсказывало, что смертоносный гад очень даже живой и стоит благодарить всех богов, что кто-то его контузил. И мне стоит гребти, гребти от седова, пока руки-ноги целы.

Одного не пойму, неужли никто, ни одна лживая тварь с поверхности не заметила мутаций водной флоры и фауны. Вот ни разу не поверю, что сухопутных не  беспокоили новые виды монстров во всех водных ареалах. Легкая мутация должна была коснуться даже разумных. Не возможно столько лет жить рядом с этим, пить воду с такой начинкой и не подвергнуться воздействию.

Гнев во мне бурлил и грозил выплеснуться, словно взболтаное шампанское. Ярость выплескивалась в отрывистых движениях и резком свисте. Мне хотеось рвать, метать и убивать.

- Трусы! Мерзавци!

В тот момент я ненавидела всех, кто остался за линией Океана. А в особенности – тех двуликих ящериц. Они вместо того, чтобы чтить и выполнять свои обязаности Хранителей Мира, грызлись с Волками, как кикие-то безродные шавки за кусок тухолого мяса. Казалось еще чуть-чуть и я взорвусь. И сильным толчком хвоста я послала себя вверх. Вырвавшись из Океана, словно торпеда, я закричала. Закричала на пределе своих сил, меняя диапазон крира от сверх низких до сверх высоких частот. Казалось сам мир на мгновение замер, а потом взорвался. Ударная волна от моего крика разошлась волнами по всей плоскости Океана. Где-то вдали появилось зарево, а потом пришел грохот. Но мне было уже все равно. Я плюхнулась на глубину и устремилась к ближайшему берегу.