Пираты Найратского моря

— Как в желудке у акулы, — блеснул зубами пират. – Тоже кошмары замучили?

— ?

— Ты уже четвертый, эльф, кто поднимается наверх подышать. И у всех одно и то же. Молча кивнув, Флозерин прислонился к планширю, глядя на серебристую лунную дорожку. По рассказам моряков в этих водах еще можно было встретить русалок. Морской народ еще иногда разговаривал с сухопутным, но делал это с каждым годом все реже. Постояв еще с полчаса, эльф отправился спать. Герхард встретил его громогласным храпом, но неожиданно навалившийся сон уже не могли остановить посторонние звуки.

Глава 5

Утром с криками кружащихся чаек отряд высадился на берег. Пиратов неприятно удивил тот факт, что на пепелище, оставшемся на месте казни, кто-то побывал: заботливо построил из черепов небольшую пирамиду, украсив ее различными частями скелетов.

— Это точно не звери, — зашептали наиболее суеверные из пиратов, повторяя Трезубец, знак Морского Отца. – Значит, остров обитаем.

— А ну, заткнулись все! – рявкнул боцман, который в последний момент уговорил-таки капитана взять его с собой, оставив «Развратницу» на Штойхцгеля. Оказалось, что старшего канонира слушались так же, как и капитана с боцманом. По слухам в рукопашной схватке он не уступал никому, разве что никогда не бился с эльфийкой и бородачом боцманом, а огромные ручищи с легкостью гнули подковы, так что волей–неволей, даже кавлерги перестали коситься в его сторону, злобно перешептываясь.

Оглядывая стоящую перед ними зеленую стену деревьев, пираты вполголоса ругались, нервно оглядываясь на качающиеся на волнах корабли.

— Ни к чему это, — бурчали они. – Где это видано, чтобы моряки шлялись по джунглям, как какие–то эльфы.

Но Флозерин пропускал мимо ушей эти замечания, над чем–то раздумывая. Тем временем солнце поднималось все выше, обрушивая волны жара, который становился все нетерпимее. Не сговариваясь, пираты снимали лишнюю защиту, оставаясь в своей повседневной одежде.

— Насколько большой остров? — подошел к боцману гном.

— Достаточно большой, чтобы сотней душ бродить здесь месяцами, — буркнул чем-то раздраженный Рубио. Такой же мрачной выглядела и капитан. Посмотрев на обоих, эльф не выдержал и решил прояснить ситуацию.

— Что вас обоих тревожит?!

— Неизвестность! — не выдержала эльфийка, — мы проплыли пол–океана не затем, чтобы пополоскать ноги в здешних водах.

— Н-ну, — боцман тоже решился на откровенность. – Это вам не регулярная армия гномов. Даже блеск золота не сможет увлечь их за собой, если перед ними будут возникать подобные загадки. В какой–то момент они решат вернуться, и тут им даже Морской Отец[1] не указ.

— По крайней мере, надо попытаться, чтобы не говорить своим внукам, что остановились–то мы в двух шагах от сокровищ, а какой–то черномазый ублюдок, пират, ренегат их прихватил, — не отступал от своего эльф.

В конце концов, жажда золота победила, чему весьма поспособствовало заявление о том, что в случае смерти, доля умершего будет поделена между выжившими. Под бодрые крики, пираты двумя колоннами двинулись в джунгли. Расчищая себе дорогу с помощью мечей и сабель, отряд вгрызался в казавшуюся живой стену зарослей, оставляя за собой изрядные просеки.

Оба отряда по двадцать пиратов в каждом двигались параллельно друг другу на расстоянии всего в паре десятков футов. К середине дня капитан объявила привал, отправив вперед троих разведчиков. Пока пираты давали отдых не привыкшим к дальним переходам ногам, показался один из посланных на разведку моряков. Сделав несколько неловких шагов, он рухнул вперед лицом, давая рассмотреть странное копье, торчащее в его спине. Первым в себя пришел боцман. Его рев разнесся далеко по окрестностям:

— В круг, полюби вас морская змея!

И в тот же миг из–за деревьев хлынули толпы каких–то белокожих карликов, вооруженных костяными копьями и внушительных размеров ножами. С неистовством, достойным знаменитых орочьих берсерков, они набросились на ощетинившуюся, словно морской еж, команду «Развратницы».

Ростом эти существа едва доставали до пояса любого из защищавшихся, за исключением, разве что Герхарда. Но их количество и ярость, с которой они атаковали, делали их смертельно опасными. Флозерин успел как следует рассмотреть напавшего на него, когда хольгест проткнул, словно бабочку, высоко подпрыгнувшего карлика, заносящего свое копьецо для удара. Грязные волосы, скатанные в несколько толстых, неопрятных кос. Огромные, черные глаза–плошки, почти плоский нос и неестественно широкий рот, в котором, словно у акулы, было множество мелких, острых зубов. Он пронзительно завизжал, когда эльф сбросил его с хольгеста прямо под ноги нападавшим.

Раздались пронзительные крики откуда-то из-за стены деревьев, и начался настоящий Конец Времен, о котором твердили некоторые религии. Белокожие сыпались, словно осенний листопад – с деревьев, со свисающих лиан, из–за кустов, отовсюду. Потрясающая воображение прыгучесть с лихвой компенсировала их тщедушное телосложение. А костяные копья и ножи в их ручонках оборачивались смертельным оружием.

Один за другим падали пираты, и их, мертвых или раненых, тоже опутывали веревками и уволакивали куда–то в джунгли.

— Держать строй! — ревел боцман. Его палаш разрубал карликов надвое, и перед ним быстро вырастала гора из частей тел. Но их количество не убывало, а наоборот, казалось, росло с каждой минутой.

Флозерин, разрубив в прыжке сразу двух маленьких ублюдков, почувствовал, что рядом твориться колдовство: кожу защипало, появилось ощущение, что он попал в бассейн с медом. Движения стали медленными, о чем сразу же пожалели несколько пиратов. Их мигом опутали и поволокли за деревья, откуда вскорости раздался душераздирающий крик. Тут копье одного из карликов рассекло кожу над правым ухом эльфа, и нахлынувшая скованность исчезла