Как женили племянника

Он ползал и шарил по дну реки руками.

– Серебряную? Остановись, пусть муть уляжется. Монета блеснет, – посоветовал Густавиан.

Валериан чуть не заплакал. Мало того что найти не может, так еще и приятели таращатся. Крикнул им:

– Поищите в траве. Может быть, она на берегу вывалилась.

Товарищи его послушно нагнулись к земле, а он продолжил шерудить по дну. Вот здесь он упал в воду от удара, Валериан плюхнулся и раскинул руки. Есть! Пальцы его наткнулись на коробочку, полузарывшуюся в песок.

– Нашел! – заорал он радостно, не подумав, что придется показать «монету».

На его счастье подъехал к ним Себастиан, и ничего не пришлось предъявлять. Себастиан выглядел озабоченно.

– Ну и дела, – развел руками спешившись. – Нами тут интересуются.

– Грабители. Разбойники. Прознали о путешественникаих и хотят поживиться. Дело обычное, – предположил Флавиан.

– Не скажи. Эти разбойники наняты одним очень странным человеком. Который что-то ищет, но что – никто не знает.

– А откуда ты все это взял? – с подозрением спросил Валериан. – Разбойники тебе сами поведали?

– Я любопытный и внимательный, – парировал Себастиан, но рассказал, как все произошло: – Я увидел подозрительных всадников. Густавиана оставил с конями у околицы. Сам пошел, спрятался и подслушал. Того странного, что у них за главного, крестьяне направили к реке.  Он с двумя уехал, а двое остались. Я быстро Густавиану велел вслед скакать. Сам обратно, но у оставшихся интереса явно не было: дурака валяли, а не народ расспрашивали. Главарь вернулся – они зашевелились. Когда они полюбопытствовали, кто там у реки, главный сказал, что признал племянника герцогини, но племянник его не узнал.

Себастиан посмотрел на Валериана внимательно:

– Кто он таков, главарь разбойников?

– Я же его не узнал, – непросто было Валериану выдержать взгляд. – А с чего ты взял, что он что-то ищет?

– Слышал, как главный пожаловался, что безделку, дорогую ему как память, он у племянника герцогини не нашел.

– Значит, они от нас отстанут? – обрадовался Валериан.

– Кто их знает, – задумался Себастиан, но встрепенулся: – Что же мы стоим? Убираться отсюда надо, и поскорее.

– Не выйдет, – помахал перед его носом обрывками кожи Густавиан. – Разбойники седла и упряжь в негодность привели.

Себастиан решил заглянуть в деревню: поменять упряжь и подкрепиться. Он так и не успел раздобыть еды.

Валериан про себя решил, что много удалось Себастиану услышать и при этом остаться незамеченным. Кольнуло подозрение, всю ли правду говорит Себастиан. Но он отогнал подобные мысли. Нехорошо так думать о товарище.

Но что дальше? Себастиан не уверен, что их оставят в покое. Вдруг еще раз нападут? Валериан вспомнил, как тщательно обшаривал его лисявый. Найдет же шкатулку! Внезапно его осенила одна совершенно безумная идея.

– Стойте! – крикнул он. – Мне по нужде надо.

Взял завернутую в тряпицу луковицу и пошел к кустам.

– Ты куда? Будь на виду, – послышался обеспокоенный голос Флавиана.

На виду – так на виду. Валериан повернулся к ним спиной, спустил штаны. Достал кинжал. Ковырнул острием в луковице дырку. Спрятал кинжал на место. Оглянулся – посматривают на него, но не в упор, заняты разговором. Валериан вынул из шкатулки Глаз Бури и впихнул его в узкое отверстие в луковице. Камень легко вошел. На пальцы брызнул сок. Валериан боялся, что луковица треснет, но хороший в прошлом году лук уродился, крупный и крепкий. Валериан нагнулся, хорошенько вывалял луковицу в земле. Но вот что делать со шкатулкой?

– Ты чего застрял? – нетерпеливо переминался с ноги на ногу у своей лошади Флавиан.

Валериан быстро сунул и лук, и коробочку за пазуху и побежал к товарищам, натягивая на ходу штаны.

Себастиан привел их, однако не в деревню, а на хутор. Оставил Флавиана в дверях, а с остальными зашел в дом.

– Нет, – категорично ответил хозяин на их просьбу. – Дурных нет. Заплатите – и покормлю, и упряжь новую дам. Только так.

– Но мы же старую в обмен оставим! – удивился Густавиан.

Себастиан наступил ему на ногу, чтобы не вмешивался, и продолжил уламывать хозяина. Доброжелательно улыбаясь, он похвалил и дом, и хлев, и коров. Поинтересовался, зачем возводят пристройку к дому. Крестьянин просиял, но как только Себастиан вернул разговор к их нуждам, опять уперся.

Никакие доводы, что лучше не наживать себе врага в лице герцогини, а оказать помощь ее людям, на хозяина не действовали. Заметил он, что ему еще пристройку заканчивать надо, нет у него средств на бродяг, даже герцогских. Тем более что герцогиня далеко.

Себастиан красноречиво пнул Густавиана. Тот понял, что наконец можно применять силу, и потянулся к мечу. Но, к его недоумению, Себастиан остановил его руку и укоризненно объявил вслух, что он лично против кровопролития, но...

Непонятливый Густавиан тут же вмешался и перебил дипломатические речи:

– Чего мы время теряем? Не хочешь силой, вон у племянника есть монета.

Валериан похолодел, но пронесло. Огорченный таким исходом Себастиан вдруг неожиданно оживился и уставился на кого-то за спиной Валериана. Обаятельно улыбнулся. Валериан обернулся: прислонившись к дверному косяку, стояла хозяйская дочка. Она расплылась в ответной кокетливой улыбке Себастьяну. Потом скромно опустила глаза и подошла к отцу. Прижалась к его руке, протянула: «Ну папенька, отчего же не помочь бедным служакам, пусть только герцогине доложат».