Страница 5 из 7
- Венсан Капетинг, прелестнейшая. Как звучит имя столь прекрасной дамы, Ваше Высочество?
Ксюша, растерялась от неожиданной перемены. Принц крови, а судя по фамилии это был точно он, ждал. Припомнив историю французского этикета, насколько смогла, Ксюша изобразила реверанс и ответила:
- Ксения.
Фарфадет замер, Венсан на мгновение застыл.
- Какое необычное, но несомненно прекрасное и величественное имя, - криво улыбнулся он, вновь слегка поклонившись.
- Славянское, - прищурилась Ксюша.
Вы издалека, - кивнул принц крови, - вы говорите на превосходном французском, - преподнес он дежурный комплимент всех французов во все времена. Комплимент, не значащий ничего кроме: “Спасибо что попытались, но давайте признаем, те звуки, которые вы издали – просто ужасны. Впрочем, мы оба понимаем, если бы вы не пытались, диалога бы вообще не состоялось”. Посчитав долг вежливости выполненным, мужчина равнодушно отвернулся, словно Ксюша вдруг исчезла.
- Фарфадет, поторопись, - приказал он. “Пока ты медлишь, я вынужден говорить со всякими тут”, - послышалось в его голосе.
“Вот ведь надменный сноб”, – подумала девушка. Но отступать не собиралась.
- Вам тут передали! – завопила она, привлекая внимание, и сунула черный с кровавыми прожилками камень Венсану.
От неожиданности, тот почти взял “подарок”, но в последний момент, увидев, что ему протягивают, побледнел еще сильнее чем был: буквально сравнялся цветом со свежим, утренним, еще не тронутым, грубыми следами пешеходов и машин, снегом – и отдернул руку.
Фарфадет медленно открыл рот, его кожа приняла салатовый оттенок, сам он съёжился и мелкими шажками принялся пробираться обратно к подвалу, но добраться не успел.
Воздух вокруг потемнел, комнатка алхимика погрузилась в зыбкую тьму, сковывающую движения. Даже дышать стало тяжело, запахло дымным ветривером, альдегидом, раскаленными на солнце камнями. Где-то вдалеке запищал от страха фарфадет. Медленной поступью хищника Венсан приблизился к Ксении. Девушка замерла не в силах оторваться от его глубоко взгляда. Густой тенор словно из глубины веков произнес:
- Вздумала подчинить меня воле темных?
- Да ты сам темнее всех темных, - приглушенно произнесла девушка, - принарядился тут во все черное, дыма напустил, глазищами сверкаешь, - неожиданно для самой себя, она заговора тише, - высокий, сильный, - сделала шажок вперед, - властный, - еще шажок и еще, пока не оказалась почти в объятиях это пугающего мужчины. От него несло горячим телом, запахом ели и мускуса. “Что я делаю?” – кричал кто-то в ее голове. – Такой красивый, - совсем тихо произнесла она, прижимаясь мягкой грудью к его твердому телу.
Мужчина наклонился и слегка коснулся губами ее приоткрытого ротика. Осторожно, нежно, словно целуя лепестки роз. Чуть отодвинулся, поправил выбившийся золотой локон и склонившись, прошептал на ушко, обдавая нежную кожу горячим дыханием:
- Ты так заманчива.
Прикоснулся, вызывая сладкие мурашки, и крепко сжал сильными ладонями мягкие бедра девушки. Сердце ее затрепетало. Но стоило лишь ей взглянуть мужчине в глаза, как Ксюша встретила холодное, жестокое равнодушие ученого, что исследовал ее чувства, сам же оставаясь в стороне. Она не заметила, как на мгновение, в глубине зеленых глаз, промелькнула страсть, но мужчина тут же прикрыл их, резко вдохнул и шагнул назад.
Тьма рассеялась, наваждение пропало.
– Попала под собственные чары, – жестоко рассмеялся он. Грубо позвал карлика:
– Фарфадет, у меня нет времени ждать, доставишь свои товары сам. А ты, – он вновь устремил взор на Ксюшу, – вечером явишься в замок для допроса.
Словно под гипнозом девушка кивнула. Только когда мужчина покинул дом алхимика, встрепенулась и спросила:
– Какой замок?
Фарфадет участливо, впрочем, все же еле дотягиваясь, похлопал ее по плечу.
– Магистр Венсан не самый приятный собеседник, – посочувствовал он. – А у тебя еще и камень желаний в руках.
– Да чушь, не мог же какой-то камушек заставить меня влюбиться?
– Не влюбиться, - фарфадет покачал головой, - на каждого по-своему действует – он находит твои самые тайные, страстные желания и не дает опомниться, как уже предаешься низменным страстям: власть, голод, жажда вина. В твоем случае – жажда страстной любви с властным, жестоким мужчиной.
– Да бред же. Ладно, - она пожала плечами, - я просто выброшу его.
Фафрадет покачал головой:
– Он вернется. Камень всегда возвращается ко владельцу. Избавиться можно только передав другому человеку или кому еще. Тому, кто по доброй воле примет. Правда не захочет никто таких подарков – все в королевстве знают, что это за камень. Похоже кроме тебя.
– Я издалека, – буркнула Ксюша.
– Так откуда? В то, что ты славянская царевна, поверит только человек, – с ехидством произнес фарфадет.
Ксюша представила, как говорит, что она из будущего. Или из другого мира – девушка не была уверена, что в реальном прошлом, всякие фарфадеты запросто разгуливали по Парижу. Сама бы, услышав про иные миры, только пальцем у виска бы покрутила. А здесь, чего доброго, и на костре сожгут, как еретика.
Она оценивающе посмотрела на фарфадета: может ли представитель французских сказок, обвинить в несогласии со взглядами Церкви? А тот чародей, который еще и принц? А алхимическая лавочка – не волнует здешнего епископа? Может все же не сожгут?
Фарфадет уловил Ксюшино настроение и, подмигнув, произнес:
- Кубок пряного и сладчайшего гипокрάса для прекрасной дамы? За хорошим вином и разговор приятнее.
Заинтригованная эпитетом “пряный и сладчайший” Ксюша немедленно согласилась.