Страница 1 из 7
Три прекрасных девушки призывно смотрели в голубые, обжигающе-холодные глаза высокого мужчины. Девичьи тела томно изгибались, прозрачные ткани нарядов мерцали в полумраке свечей, открывая сладкие очертания и бархат кожи.
Мужчина медленно моргнул – зрачки позеленели. Прелестницы в страхе замерли.
- Что это значит? – его властный голос разрезал пространство, бледное лицо искривилось в презрении.
- Подарок, - изящно взмахнул рукой глава инквизиции, что сидел в кресле у тлеющего камина. Его белоснежные одежды и светлые короткие пряди аккуратной прически резко контрастировали с окружением. Мрак замка, чьи гулкие коридоры могли скрывать множество пугающих тайн. Черные, как сама тьма, одеяния чародея, плечи которого были почти скрыты каскадом длинных, мягких и столь же черных волос. Инквизитор и его пошлый подарок казались здесь неуместным пятном.
- Убирайтесь, - единственное слово, подействовало словно удар кнута, и девушки в спешке выбежали из зала.
Инквизитор взял бокал с сухим вином, красным, словно кровь, выпущенная из тел сбежавших прелестниц.
- Принц крови Венсан, - задумчиво произнес он, разглядывая игру огня сквозь стекло, - и чародей, магистр алхимии. Равнодушный к прекрасным дамам, ледяной сердцем и телом.
- Принц крови – лишь титул.
Чародей сжал крупные, но жесткие губы, ноздри тонкого, аристократического носа раздулись от гнева. Широкие брови хмурились, изламывая кожу тридцатилетнего мужчины. Твердой поступью уверенного, сильного мужчины, он приблизился к гостю.
- Я не наследник престола и никогда им не стану, - властно произнес он, отметая любые возражения. – Я старшая ветвь. Грядет тьма, кузен, было предсказано, что она появится в конце столетия. Я лишь надеюсь, что магистры Сорбонны прислушаются к пятому факультету, - он помедлил, но произнес:
- И не приводи больше женщин. Магия – моя возлюбленная.
Инквизитор в притворном сожалении прикрыл глаза тонкими пальцами. Сам же, украдкой, насмешливо смотрел на принца крови. Он знал, что сколько бы чародей не гневался, он оставался все тем же Венсаном – мальчиком, с которым Франсуа провел счастливое детство во дворце. Во всяком случае – еще – оставался. Инквизитор надеялся. Он ведь может надеяться?
- Не приведу, все дамы королевства уже боятся тебя. Эти три – лучшие шлюхи – теперь и они страшатся безумца Венсана. Ни один бордель Парижа больше не пустит тебя на порог!
Венсан рассмеялся: закрытые двери борделя – вот уж повод поволноваться.
И инквизитор улыбнулся:
- Иногда я задумываюсь: не ты ли та тьма, что обрушится на нас в конце столетия? – он поиграл вином в бокале, отражая отблески камина на стекле. – Только женщина спасет тебя, Венсан.
- Сомневаюсь, Франсуа. Женщины глупы, не воздержанны, не способны постичь тайны магии и алхимии. Зачем мне пустоголовая красивая кукла – чтобы водить ее на балы?
- Женщины умеют любить, - тихо произнес Франсуа. – Тебе этого не хватает.
***
- С моими новыми предложениями, мы станем лучшим отделом в этом месяце! – с нажимом произнес Алексей – высокий, темноволосый мужчина в дорогом костюме. Девушки-менеджеры томно вздохнули. Остальные вздохнули не томно – устало. Алексей успел надоесть с постоянными идеями и предложениями всем.
- Ага. А теперь подвинься, красавчик, - Ксюша бесцеремонно подтолкнула парня, чтобы протиснутся в дверь.
- Толстуха, - послышалось в спину.
Ксюша внимания не обратила и по-королевски разместилась в своем кресле. Начиналось совещание. К этому дню она готовилась уже несколько недель: уходила позже всех, не высыпалась, сегодня даже надела любимое победное платье – из темного, словно звездная ночь бархата. Цвет выгодно оттенял густые золотые волосы, а фасон подчеркивал все достоинства: тяжелую грудь, и, несмотря на полноту, очерченную талию. Девушка откапала его на французской барахолке и верила, что оно приносит удачу. Платье напоминало старинное и в корпоративный стиль не вписывалось, но пятница – свободный день, никто и слова не сказал. А главное оно того стоило.
Именно сегодня должен был присутствовать генеральный. Жесткий дядька. Ошибок не прощал никому. Боялись его так, что заикаться начинали, когда шаги в коридоре слышали. Ксюша мысленно ухмыльнулась. Алексей генерального не боялся. Не успел столкнуться с начальственным гневом. И теперь с жаром вываливал на генерального новые идеи. И тот удивленно слушал – замерев скорее от наглости, чем от самих идей.
Ксюша ухмыльнулась еще шире и потянула за веревочку. Еще до совещания она привязала один конец к ножке стула, на который Алексей всегда садился. А все предыдущие дни подтачивала ножку так, чтобы только дерни – она и отвалится. Когда парень грохнулся, Ксюша расхохоталась. Захихикали почти все – кроме томных девочек-менеджеров и генерального. Алексей с трудом поднялся, пыхча, держась за столешницу и несколько раз поскальзываясь на обломках. Ксюша сама чуть от смеха не свалилась, но столкнулась взглядом с упавшим. Тот медленно перевел глаза на ее ладошку, где все еще была зажата веревка, и со злостью посмотрел на девушку.
После совещания, все еще красный, парень вылетел вслед.
- Это ты сделала, жиртрестка! - выплюнул он.
- Зато под тобой, Леш, стулья не выдерживают, - один из коллег, хмыкнув, одобрительно хлопнул Ксюшу по плечу, невзначай загораживая ее собой.
- Еще поплатишься, переводчица, - зашипел парень, – не знаешь с кем связалась.
На его пальце блеснул дорогой перстень. Белое золото обрамлял черный, с красными прожилками камень. Смотреть на него было неприятно, пробрили мурашки отвращения – прожилки напоминали тонких червей, казалось, что они вот-вот зашевелятся и расползутся по руке.