Мертвые земли

Глава 2

Зана никогда не видела настоящих гномов, не тех, которых показывали раньше на ярмарках – бородатых карлов в потешных штанах с лямками на плечах. Это были настоящие гномы – широкие, сильные, словно горы с ногами и руками, лица их почти полностью заросли волосами, лишь торчали из них круглые глазищи. Надо сказать, весьма недружелюбные глазищи. И не беседы беседовать собирались эти пришлецы – все как один облачились в отливавшие медным блеском кольчуги, а на поясах красовались у бородатых топоры да секиры. Кое-кто из них даже, не стесняясь людей, любовно оглаживал оружие. Зана выделила его особо – самого низкорослого, до ряби в глазах рыжего и, как ей показалось, самого злобного.

Вот и удивительно – сельчане едва перешли на земли подземных жителей, как те уже и сами начеку. Не из-под земли ведь вылезли, а приехали на вислоухих коротконогих лошадях, которых Зана и не видала никогда и не слыхала, что такие бывают. И добирались не один день – большак говорил, до их пещер еще суток трое ехать, если налегке, значит, заранее прознали бородатые, что незваные гости на пороге. Как – то дело мудреное, у гномов своя магия, ни людям, ни эльфам не известная. В ней и рожденный колдуном не разберется, а уж если сунется, то хорошо, если умом не повредится. Что ж, раз хозяева местные про их горе знали, да про нужду догадывались, выходит, и ответ у них был припасен.

Зана опасливо приглядывалась к горизонту, ощупывала взглядом валуны побольше – не видно ли где спрятавшегося гномьего отряда, готового в любой миг прогнать непрошенных гостей прочь? Но как ни была Зана глазаста, никого не углядела. Видать, и впрямь кроме пятерых бородачей никого поблизости не было. А может и эти не лыком шиты и при случае сами справятся? Да и с кем справляться-то? Пара обозов с девками, да стариками. И те беспечно глазеют на пришельцев, и про страх-то забыли.

А вот большак – высокий кряжистый мужик с рассеченной бровью в кожаной безрукавке и меховыми полосами на плотных льняных штанах - на любопытство времени не тратил. Спешился, отряхнул порты от дорожной пыли, надел берет с янтарной пряжкой – знак того, что он правит пусть и малым, но народом. Не торопясь подошел к пришлецам и почтительно склонил голову.

- Я Хром – Вороний глаз.

Зана так и обмерла, настоящее имя назвал! Ни своих, ни чужих не побоялся!

- От какой беды идем, то вам, надо полагать, ведомо – мертвые за нами идут. Что ни ночь – один или два забредут и без добычи не уходят, как бы мы не глядели. Слышал я от ведуна, что на ваши земли эта напасть не перекинется, и через железный обруч подземного народа мертвым хода нет. Вот мы и идем на вашу милость. Если на своих землях нас не потерпите, так хоть обратно не гоните, дайте перейти и, - тут он запнулся, - на той стороне счастье пытать.

А запнулся потому, что за гномьими землями счастье-то пытать было негде. Там простиралась Кайенорская пустыня с бесплодным жгучим песком вместо земли, а за ней начинались пусть и благоуханные, но эльфийские земли. А первородные, как известно, милости к людям уже давно не проявляли. Люди для них, что мухи, сморгнул – и нет их. Что о таких радеть? Вот и выходило, если гномы на своих землях не примут – некуда людям идти. Проще здесь лечь и пылью дорожной засыпаться. Хорошо еще, мало кто это понимал.

- А за милость мы в долгу не останемся, что имеем – все отдадим. Золото и серебро два обоза нагружено, а надо, так и отслужим: мечом и кровью заплатим.

При этих словах один из гномов – тот самый рыжий – презрительно хмыкнул. Ответили они не сразу, то ли раздумывали, то ли ждали, что еще скажет им Хром. Наконец, рядок бородатых разомкнулся, выпуская вперед еще одного собрата – потоньше с едва покрытыми пухом щеками.

- Мы знали это еще до того, как вы двинулись в путь. – Голос у него оказался звонкий, даже немного мягкий. Зана-то ждала, что гном говорит, что земля трясется. И только немного погодя спохватилась – так это же женщина! - Но решение о вас еще не состоялось. Вы должны остаться тут, а мы будем говорить с нашим правителем.

Не дождавшись ответа большака, людское скопище загомонило. И то правда – сколько гномы совет держать будут неведомо, а заночевать - значит, еще своих потерять. Про то, что к полудню обозы пересекли железный круг никто и не помнил. Но не успел большак угомонить сельчан, как гномиха заговорила опять.

- Мы оградим вас на время совета от непрошенных гостей. – И, помедлив, добавила, - и с вас за это ничего не возьмем.

Она достала из-за пазухи палку в локоть длиной и толщиной с кулак, с размаху воткнула ее в землю у себя подногами и, уже повернувшись спиной и к ней и к людям, щелкнула пальцами. Палка мелко задрожала, а потом зашлась искрами и дымом. Не успели гномы распустить палатку вдалеке, как люди уже стянули обозы вокруг чудесной палки, принялись наспех сооружать походные жилища. И впервые за время вынужденного похода Зана услышала бабьи песни. К ним примешивалось и парнишечье насвистывание и детский гомон. Люди, истертые страхом за месяц бесконечных переходов, наконец-то почувствовали себя в безопасности. А еще немного погодя, когда стоянка была готова, развернули сельчане настоящее гулянье – вышли девки в слежавшихся за долгое время в коробах нарядных сарафанах, расплели толстые косы, да пошли круги выводить, парней белыми зубами, да сверкавшими из-под подолов голыми пятками дразнить. Парни не отставали – кто-то примостился на дуде играть, другие за руки взялись, да тоже рядами – не удастся ли какую выбить из круга, да оттиснуть в сторонку? Среди тех, кто вышел к гномьему огню поглазеть на гулянье, заметила Зана и Роноана. Не весел был он, но от товарищей не отстранялся. Правда, и в ряды с ними вставать не спешил – не считал, видать, себя вдовцом-то пока. И то – как шли, многие примечали, что оглядывался парень. Смотрел, видимо, не одумалась ли жена, не пустилась ли догонять?