Страница 71 из 142
— Ага, — с ясно слышимым недоверием в голосе согласился Вэр. Ему почему-то представилось, как старшая жрица на бегу произносит ритуальные фразы, сам Ивиэр скороговоркой зачитывает ей клятвы, и они уносятся в разные стороны решать очередные проблемы. — Мне особенно пункт про народные гуляния понравился.
Оввер ослепительно улыбнулся.
— Ну так пошли гулять!
***
То, что день будет необычным, горожане поняли еще с утра. Обычно незваные гости убирались с первыми лучами солнца, но сегодня они просто отступили в тени, скрылись из глаз, невидимым, но явно ощутимым присутствием давя на нервы. Едва различимые шорохи, невнятный шепот на грани слышимости, легкие шаги за спиной преследовали горожан, не давая расслабиться и забыть о ночном кошмаре. Ближе к полудню «добрые соседи» осмелели и начали мелькать в темных углах и переулках, а потом явили себя во всей красе. Тем гайтасцам, которые сидели по домам и мастерским, повезло больше, а вот оказавшиеся на улице внезапно обнаружили, что все двери в городе захлопнулись и заперлись, а от городских стен наступает невиданное войско, сжимая кольцо, не реагируя на разрозненные попытки горожан атаковать, целенаправленно сгоняя людей на центральную площадь, к магистрату. Обнаженное оружие, выщеренные клыки и уверенная поступь пришельцев не сулили горожанам ничего хорошего. Раздающиеся с разных концов призывы к страже остались без ответа — в отличие от горожан, половину дня невозбранно занимавшихся своими делами, доблестные воины не могли покинуть казармы с самого утра.
Бургомистр, и без того встревоженный беготней заместителей и противоречивыми донесениями, выглянул с балкона ратуши, окинул взглядом людское море в каемке чужих воинов, и задернул штору. Вытер платком мгновенно вспотевшую лысину, выглянул еще раз. Дрожащими руками плеснул в стакан из графина, посмотрел через плечо на колышущуюся от сквозняка занавеску, и, забыв выпить налитое, пошел наружу. Разбираться.
На крыльцо уже набилось изрядно народа, не пытавшегося, впрочем, ломиться внутрь — то, что все двери в городе заперты, горожане уже уяснили. Но при появлении начальства отхлынули в стороны, давая место и посматривая с такой надеждой, что почтенному градоправителю стало еще более неуютно, хотя, казалось бы, куда уж дальше.
— Нэрри, ты здесь! — К бургомистру протолкался взмыленный капитан городской стражи, который ночевал в своем особняке, а не в казармах, и все утро провел, прыгая вокруг запертых подчиненных, которых не могли вызволить ни плотники, ни силачи-добровольцы, ни заковыристая брань оставшегося в одиночестве командира. — Что делать будем?
Тьфу, пропасть. И этот с надеждой смотрит!
Сэр Нэрреш с раздражением сунул так и не отпитый стакан ближайшему горожанину, стиснул кулаки и еще раз обвел взглядом площадь. А что тут сделаешь? Либо стоять и ждать парламентера, которого вполне может и не быть, либо вести горожан самоубийственную атаку в направлении, скажем, рыночной площади. Там заслон из фэйри кажется потоньше. Вряд ли поможет, но хоть умрут с честью, а не как скот на бойне. Да и кто-нибудь из средних рядов вырваться из окружения наверняка сможет. Хоть десяток человек! В нынешних обстоятельствах не самый плохой результат.
С присвистом вдохнув воздух, градоправитель начал говорить:
— Гайтаса, слушай мою команду!.. — Но опоздал.
Сверху раздалось громкое хлопанье крыльев и на каменную крышу городского колодца по центру площади опустился белоснежный грифон со всадником на спине.
***
Полет вызвал у Ивиэра бурю восторга. Ему нравилось все: и прохладный ветер, рвущий полы гербовой накидки, и жесткие перья Юннэя, скользящие под ладонями, и резкие повороты. Единственное, что огорчало — нельзя восторженно кричать. Конспирация, чтоб ее. Зато смотреть по сторонам никто не мешал, и наследник Карди вовсю пользовался моментом.
А вот грифон восторга не испытывал. Дариона подробно объяснила цель спектакля и последствия неудачи, а заодно красочно обрисовала, что будет, если ребенок пострадает. Но чем дальше, тем сильнее Юннэй опасался за успех миссии: это двуногое недоразумение сползало то на один бок, то на другой, и грифон сомневался, что успеет поймать юного барона, если тот навернется. Ну вот, опять! Резкий крен выровнял седока и вызвал у него бурю восторга. Лучше бы держался крепче, освободитель-самоучка!
Но рассердиться по-настоящему не получалось. Слишком чистая искренняя радость неслась со спины. Грифон мысленно хмыкнул и начал плавно снижаться. Даже жаль разочаровывать, но цель полета уже видна, и, судя по всему, им стоит поторопиться.
Как и предполагал второй барон, инструктирующий потомка и его «скакуна» перед вылетом, единственным пригодным для приземления местом на забитой горожанами площади оказалась грубая каменная крыша городского колодца. Не слишком высокая, но неудобная для того, чтобы на нее забираться с земли, и в то же время позволяющая разглядеть того, кто все же совершит этот подвиг, с любого конца площади.
Юннэй клацнул когтями по выщербленному временем известняку, стараясь никого не задеть крыльями или хвостом, и обнаружил, что вокруг как по волшебству появилось свободное пространство. Сперва на один шаг, потом на два, на три. Эй, не пора ли начинать? Горожане сейчас загонщиков передавят!
Но Вэр не суетился. Величественно огляделся, властно простер руку и на площадь медленно опустилась тишина. К счастью, никто не понял, что все эти паузы и телодвижения понадобились странному подростку с регалиями наследника Карди исключительно потому, что у него внезапно сел голос.