Страница 46 из 142
Сквайр на деревянных ногах вышел из дома после сумбурного, но вежливого расшаркивания с хозяйкой Лагитара и обнаружил, что оседланная и взнузданная Заноза уже стоит у крыльца, недовольно прядая ушами и чем-то хрустя. Лежащее на перилах яблоко плавно взмыло в воздух и замерло прямо перед рыжим носом. Кобыла вздохнула и приняла подношение, а пустота с натужной беспечностью поинтересовалась:
— Едем? Этот проныра и так нас порядочно обогнал. Как ни крути – четыре дня фора. Хотя скорость у него, учитывая необходимость путать следы и прятаться, заметно меньше нашей.
Скрываться от местных Оввер больше не считал нужным, ему, по чести говоря, вообще сейчас было не до них. Единственное, что утешало второго барона, это шустрость и деловая хватка паренька — такой, пожалуй, и без присмотра не пропадет. Но это ж надо было так лопухнуться! И ведь у Деша амулет на родство есть! Что стоило попросить его активировать на всякий случай?
Мысль об амулете родства посетила и Деша. Он достал из сумки костяной разрисованный кругляш, активировал (чем волки не шутят, вдруг мелкий смутьян передумал и решил вернуться?) и демонстративно нацепил поверх камзола. Все так же молча влез на лошадь, не проронив ни звука раскланялся с каким-то нарядно одетым господином, подъехавшим к дому, и только у окраины деревни отмер.
— Может, вперед пойдешь? Ты ведь можешь переместиться в замок прямо отсюда?
Уже прикинувший варианты барон отрицательно промычал. Потом уловил исходящее от спутника удивление, плавно переходящее в неодобрение, и пояснил более развернуто:
— Сейчас он совершенно точно еще в пути. Даже если дорога прошла без приключений, то в Гайтасу Ивиэр прибудет только через три дня. Но вряд ли у него будет возможность идти самым коротким путем. Вспомни, ему приходится скрываться от наемников, значит, он будет петлять. И нет никакой гарантии, что они его в процессе петляния не поймают. Лучше я с тобой поеду, и помогу, если что, а начиная с послезавтра буду ненадолго наведываться в замок для проверки. По вечерам, скажем.
— Ты говоришь таким тоном, будто его видел?.. — Сперва озадачился сквайр, затем помолчал несколько секунд, подбирая достойное ситуации ругательство. Теперь инцидент на стоянке представился ему с другого ракурса, а портретное сходство малолетнего помощника с леди и покойным Ралто стало очевидным. Впрочем, досады в его голосе не было, только восхищение. — Вот жук! И ведь никакой фальши ни в манерах, ни в голосе! Шаль ему, видишь ли…
Не успевшая толком отдохнуть кобыла жалобно заржала, но не дождалась от задумавшегося хозяина привычного успокаивающего похлопывания по шее. Вместо этого призрак, в отличие от Деша уже успевший и разозлиться, и порадоваться, и прийти в себя, сочувственно потрепал ее по крупу.
— Это, учитывая ситуацию, обнадеживает, но его воспитанием я буду заниматься лично. — Со всей доступной твердостью заявил барон, старательно отогнав мысль о том, что один раз такое начинание уже окончилось полным провалом. Он сделал выводы из старых ошибок, и в этот раз все точно будет как надо! По крайней мере, на это хотелось надеяться, потому что таланты у мальчугана были гораздо более выдающиеся, чем те, что некогда демонстрировал сын Оввера, а значит и последствия в случае чего будут куда более впечатляющие.
Промычав нечто невразумительное с одобрительным оттенком, Деш снова ушел в себя. Все, что оставалось второму барону — это трястись в седле и раздумывать, что он в прошлый раз сделал не так, все больше погружаясь в меланхолию.
Пейзаж как нельзя лучше соответствовал настроению барона. Мерно приближающееся пожарище со стороны деревни выглядело, на первый взгляд, менее эффектно, чем со стороны Кадалира: задняя стена почти не пострадала, и поместье можно было принять в последних закатных лучах за жилое. Но по мере того, как дорога приближалась, и, одновременно, забирала влево, сквозь мнимое благополучие начинал проявляться неуловимый пока дух беды. Если со стороны леса поместье выглядело заурядным пепелищем, то от деревни смотрелось как ожившая иллюстрация из сборника легенд о нежити и черных колдунах.
Что странно, зрелище произвело гораздо большее впечатление на призрака, который, строго говоря, сам был нежитью, и притом родоначальником целой династии темных колдунов. Человек ехал совершенно спокойно и продолжал усиленно о чем-то думать. И задумался как-то уж слишком глубоко.
— Деш, а куда мы, собственно, едем? — Не выдержал Оввер, когда мечник твердой рукой направил кобылу к остаткам ворот.
Сквайр вздрогнул и заозирался, а потом с силой потер висок, приходя в себя.
— А, это ты. Мне леди Айтана разрешила в уцелевшем корпусе переночевать. Он сейчас под охраной, так что там вполне безопасно, только гарью воняет. Она завтра-послезавтра сама туда переберется, как только еще хоть пару комнат в порядок приведут и с южной стороны крышу заново покроют.
— Боги милостивые, зачем?!
— Что зачем? — Нахмурился человек. — Мне, знаешь ли, нужно иногда спать. И лошади тоже.
— Да нет, почему ты в деревне не остался? — Оввер, как бы ни спешил, загнать живых до состояния немертвых не хотел. Да и Заноза в темноте видеть не умела, а на лошади, сломавшей ногу, далеко не уедешь. Но с чего вдруг такой странный выбор места для ночевки? Уж лучше бы в лесу тогда остался, право слово. Погода хорошая, ручей есть...
— Надо мне. — Уперся сквайр. — В деревне нормально не отдохнешь, там в любой момент напасть могут. А с поместьем все, что хотели, уже сделали. До тех пор, пока леди в него не вернется, можно там жить спокойно. Да и завтра выезжать хоть немного, а поближе.
Но отдыхать сквайр почему-то не стал. Всю ночь бродил по развалинам с фонарем, распугивая ночную живность и сонных охранников, вернулся в комнату под утро, злой, красноглазый и разочарованный, и не раздеваясь завалился на кровать.