Страница 122 из 142
— Замечательно. Узнаете?
Рядом с артефактом легли старые кожаные перчатки, нарочито положенные ящеркой вверх, и маркиз почувствовал, что мышцы сводит судорогой от нахлынувших эмоций.
Это были НЕ ТЕ перчатки. Не те, но с его личным гербовым накопителем на самом видном месте.
Мысли бешеными зайцами заскакали в голове: во-первых, накопитель из Карди-сайаса, один из тех, которые должен был забрать Уэрн. О предательстве бывшего с ним Дениша Виора маркиз был уже в курсе, поэтому автора предъявленной композиции и подставы в целом вычислил без труда. Крысеныш-Карди постарался. Вернее, его покровители. И правда, зачем ждать какого-то там суда, если можно убрать оппонента заранее и чужими руками? Красоту хода Эйомин оценил и восхитился, но отнюдь не подобрел.
Во-вторых, признаваться в том, что перчатки не те, нельзя ни в коем случае. Эйомин уже сознался, что какие-то у него есть. Если отвергнуть эти, следователь заинтересуется, где же те, и все вернется к первоначальному сценарию.
С этим же, чужим артефактом, к которому Эйомин не имеет никакого отношения, можно попробовать обмануть Чашу.
Да, не факт, что получится, но хилый шанс лучше гарантированного провала, особенно, когда на кону стоит жизнь. Поэтому маркиз сосредоточил взгляд на криво пришитой ящерице, и подтвердил:
— Да, это мое.
Чаша подернулась полупрозрачной легкой дымкой, чувствуя недоговоренность, но чернеть не стала. Офицер с сомнением покосился на артефакт, ожидая дальнейшей реакции, но ничего не дождался и рассудил, что тот отреагировал на сомнения подозреваемого — признаваться или нет. Бывает, особенно, если эмоции сильные. Не соврал, и ладно.
— Замечательно. Расскажите мне, как и когда вы раз использовали этот артефакт?
— Никогда не использовал. — Чаша помутнела сильнее, до плотной серой взвеси, и маркиз поспешно исправился. — Я имею в ввиду перчатки. Накопителем я пользовался довольно часто для подзарядки бытовых артефактов и для исследований в области природной магии.
В этом месте маркиза потянуло признаться, что конкретно этот накопитель был одолжен Карди, поэтому вопросы лучше задавать не ему, а малолетке, но откровение могло вызвать дополнительные вопросы, на которые пришлось бы давать совершенно неуместные для законопослушного дворянина ответы, поэтому Эйомин промолчал.
Сейчас главное не вляпаться сильнее, чем есть.
— Зачем же тогда пришили такую нужную в хозяйстве вещь на неиспользуемый артефакт? — В голосе офицера звенела неприкрытая насмешка.
Ну да, идиотская ситуация, но лучше быть идиотом, чем каторжанином, поэтому Эйомин сосредоточился и постарался выдать максимально правдивый ответ, который бы позволил лгать дальше.
— Во-первых, накопитель у меня не один, точно таких же есть еще десяток. Во-вторых, я интересуюсь системой перераспределения энергии в артефактах. Эти перчатки — очень старое изделие, попробовать на них новый силовой источник — очень интересное решение. Пользоваться ими по назначению для этого не надо, достаточно наблюдать за течением потоков.
Каждая фраза по отдельности была чистой правдой. И ни одна из них при этом не была ответом на поставленный вопрос. Чаша клубилась прозрачной белой дымкой не переставая, но придраться к словам не могла. Впрочем, сейчас офицер глянул на нее только краем глаза, ему и без того было, что сказать.
— В неактивном артефакте? Потоки? Вы серьезно? — В практической магии следователь был не силен, но теорию знал достаточно хорошо для того, чтобы ловить завравшихся колдунов на слове без всяких дополнительных приспособлений. К тому же, заключение мэтра Чезена по артефакту он читал, и главный его абзац забыть еще не успел. — Кроме того, верховный маг утверждает, что накопитель опустел из-за того, что отдал энергию своему артефакту.
— Ну да, предыдущему. А для того, чтобы посмотреть потоки, использовать перчатки по назначению не обязательно. Достаточно активировать на остатках энергии, даже не надевая на руки. Это запрещено?
За активацию без использования наказания не полагалось. За получение опасного магического хлама в наследство — тоже. Следователь чувствовал, что его водят за нос, но все контрольные и дополнительные вопросы проваливались в пустоту. Чаша кружила легким белым туманом, ни разу не сгустившимся до густой лживой черноты, поэтому формального повода тащить уважаемого маркиза в подвалы Управления не было, но…
Но.
Поделать с правилами офицер ничего не мог. Вот был бы на месте маркиза хотя бы нетитулованный дворянин, и разговор был бы другой. А вельможу ранга этого Эйомина за неясное подозрение на допрос с пристрастием не утащишь, Совет Лордов не поймет.
— Спасибо за беседу, маркиз. На сегодня достаточно. Не уезжайте пока из Юориса, у меня еще могут возникнуть вопросы.
— Не уеду. — Ощущение просвистевшей у виска и канувшей в пустоту смерти будоражило кровь сильнее вина, Эйомин еле сдерживался, но чувствовал, что еще немного, и его понесет. Или уже несет, причем не туда, куда надо. — У меня королевский суд через четыре дня. Так что поторопитесь боюсь, что после него вам будет не так удобно задавать мне вопросы.
Следователь, успевший взять Чашу со стола, но еще не уложивший в сумку, неприятно улыбнулся. Желание сказать изворотливому колдуну гадость напоследок перевесило здравый смысл.
— Вы так уверены, что выиграете спор за наследство? Ее величество, верховный маг, служительницы Вамааны и мой лорд, глава Серой Охраны барон Эстрери, предпочитают верность традициям в вопросе наследства. Как знать, может у них есть и другие последователи?
На этой эффектной фразе серые удалились, не дожидаясь ответа, а Эйомин остался тискать подлокотники кресла. До него дошел смысл дневного визита жрицы. И, по цепочке, — откуда взялось мнение королевы. Интересно, Его величество они всем скопом уже начали обрабатывать, или нет?