Страница 121 из 142
Юон решился, и вежливо вклинился в диалог.
— Сэр Лоарис, вы упомянули про то, что у вашего дяди, которому отошло фамильное имение после смерти прадеда, сомнительное происхождение… Нет-нет, я не хочу сказать ничего плохого… Я вообще не уверен, что мне следует это говорить… Но вы хороший человек, и я готов поделиться с вами одной новостью о ближайшем королевском суде…
Служащий весьма достоверно мялся, сплетая и расплетая длинные узловатые пальцы, а посетитель наконец заткнулся и навострил уши. Взгляд маленьких карих глазок больше не блуждал рассеяно по комнате, а буравил Юона в упор.
— О, раэш Гоерд, это же всего лишь сплетня, какой от нее может быть вред? Поделитесь со старым провинциалом столичными новостями. Вы не представляете, как нам их не хватает в нашей глуши! — Упомянутый раэш все еще что-то мычал и сомневался, поэтому рыцарь успокаивающе добавил, — уверяю вас, никто не узнает, что я услышал ее именно от вас. Юорис большой, народа много, мало ли кто сболтнул?
— Да. — Юон наконец сцепил руки в замок и понизив голос сообщил, — сейчас, согласно обычаю, наследство и титул уходит к признанному бастарду, но по королевскому замку ходят весьма достоверные слухи, что Его величество намерен создать судебный прецедент и отдать баронство Карди следующему родственнику по мужской линии, родословная которого безупречна. Напомните, пожалуйста, этот самый ваш дядя, он к нам бумаги уже на оформление привозил?
Рыцарь понял мысль без лишних слов, и взгляд его сделался не только колючим, но и хищным.
— Нет еще, на днях приедет. Может, завтра, может, послезавтра. Интересная сплетня, спасибо. А…
Перед Юоном лег второй за день кошелек (куда более легкий, чем полученный за обедом), и тут же исчез в глубине стола.
— Мой начальник, господин Денкур, сидит на втором этаже, третья дверь слева по коридору. Думаю, он еще не ушел.
— Замечательно! — Мурлыкнул толстяк, и покатился к выходу, чуть не задавив сунувшегося в приоткрывшуюся дверь следующего посетителя.
— Присаживайтесь, Ваша милость, — вежливо привстал Юон, критически оглядывая восстановившего равновесие дворянина: подойдет, не подойдет? — Давайте сюда ваши документы.
Работать он сегодня собирался до упора.
***
Вечерний отдых маркиза Эйомина с кружечкой грога и книгой у камина прервал грохот во входную дверь и громкие голоса. Лидировал по громкости дворецкий, но смущало то, что сперва он звучал непреклонно, потом растерянно, потом виновато, а в итоге вовсе замолк. Зато на лестнице послышались тяжелые шаги нескольких человек. Слуги так не ходят, значит поднимались, хозяйски хлопая дверями, незваные гости.
Кто мог себе такое позволить, маркиз знал, поэтому отложил в сторону томик модной в этом году найарской поэзии, включил магические светильники, разогнавшие уютный полумрак ровным голубоватым светом, встал, одернул домашний жилет и попытался встретить людей в серых камзолах, отделанных алым кантом, достойно.
Заполошные мысли о том, какое именно нарушение закона вскрылось и привлекло внимание охранки, Эйомин затолкал поглубже, и гордо вскинул голову. Он законопослушный верноподданный. Да, абсолютно законопослушный. Так по какому праву эти мужланы ломятся в его дом?
Правда, когда дверь гостиной распахнулась, и упомянутые мужланы появились на пороге во плоти, подбородок сам собой опустился в исходное положение, но удержать лицо, хоть и с трудом, удалось.
— Чем обязан, господа?
Очень молодой и очень серьезный офицер (пожалуй, слишком молодой для своего звания), молча прошел к камину, сел на второе из имевшихся кресел и любезно кивнул хозяину гостиной:
— Присаживайтесь, так нам будет удобнее.
— Благодарю за предложение, — с желчным ехидством отозвался маркиз, краем глаза отслеживая перемещения сопровождавших офицера воинов. Один остался у двери, второй пристроился возле окна, третий занял удобную позицию за спинкой предназначенного Эйомину кресла. И вот эти хмурые мужчины, в отличие от желторотого командира, сомнений в компетентности не вызывали. Беда только, что в их компетенцию входит задержание преступников любыми способами.
Пока хозяин дома глазел по сторонам, незваный гость, пожелавший остаться безымянным, вытащил и поставил на столик, стоящий между креслами, «Чашу правды» — редкий, но, несомненно, полезный для допросов инструмент, не особо, кстати, похожий на чашу. Скорее, на выточенную из хрусталя верхнюю половинку песочных часов в костяной подставке-стаканчике. На ее боковом ребре маркиз разглядел намалеванный несмываемыми чернилами инвентарный номер.
Насмешничать резко расхотелось.
А когда следователь покрутил «рабочий инструмент», то ли любуясь бликами огня на хрустале, то ли настраивая артефакт на подозреваемого, и задал первый вопрос, Эйомин и вовсе почувствовал, как покрывается холодным потом.
— Скажите, маркиз, у вас есть артефактные перчатки, позволяющие трогать чужие родовые реликвии?
Эйомин уставился на загадочно мерцающие в глубине хрусталя огненные блики, и заключил, что вместо баронства его ожидает каторга.
Если бы не проклятая магия, можно было бы ответить «нет», и пусть бравые ребята сперва вычисляют, а потом ловят сэра Уэрна, не успевшего вернуть артефакт своему сеньору, по всему Юорису и дальше. Предки в помощь и попутного ветра в спину, как говорится. А сейчас, увы. Хорошо известно, что тех, кто врет новомодному артефакту, отправляют откровенничать на старомодную дыбу. И лорд Вежиен не вступится, не тот случай.
— Да, достались по наследству от дяди с материнской стороны. Не знаю откуда они у него, и что он с ними делал, тоже не в курсе. — Это был самый невинный вопрос. Сейчас этот молодчик спросит, что с ними делал сам Эйомин, и все. Совсем все.