Работа для привидения (бывшее "Долгое эхо")

Мокрая трава под лошадиными копытами сменилась не менее мокрыми булыжниками Западного тракта, а от ближайших домов потянуло запахом дыма и горячей еды. В животах людей дружно заурчало, но, к сожалению, до отдыха и обеда еще было далековато, хотя прохожие отнеслись к маленькому отряду с равнодушным дружелюбием (Оввера, полупрозрачного в сером дневном свете, и, к тому же, едущего в середине отряда, спешащие нахохленные люди не замечали), а стоящий посреди лужи голенастый пацан чуть старше Ивиэра пообещал за медяк проводить до «вот-такенного постоялого двора, враз обсушитесь все, и готовят там вкусно». Он-то как раз привидение разглядел во всех подробностях, и теперь просто-таки светился от любопытства. Пожалуй, и за бесплатно бы проводил, только бы подробнее разглядеть такую диковинку дали!

— Лордово Городище? — Призрака дождь и холод не беспокоили, поэтому он без помех предавался любопытству. В его времена ничего подобного в Юорисе не водилось, а теперь, поди ж ты, аж в черте старого города завелось. — Что это?

— На южном берегу Арраги, прямо напротив королевского холма, где замок и богатые горожане живут, есть холм, на котором во время прошлой смуты лорды себе жилье обустроили, и стеной обнесли. Ну, и прочие дворяне помельче там селятся в основном. Центр его так и называется, Дворянский холм, вокруг — район попроще, но не победнее, Писаревы Мостовицы, а все вместе — Лордово Городище, — провел краткий экскурс в столичную топонимику Пейерн, ненавязчиво тесня притормозившего командира в сторону города. Сзади согласно напирали телохранители, которым погода Юориса тоже не пришлась по вкусу. Не сахарные, конечно, не растают, но в чем радость без толку под дождем торчать? — И здание Совета Лордов там же, покажу вам, когда мимо ехать будем.

Деш, который в Юорисе бывал достаточно раз для того, чтобы не интересоваться лекцией нечаянного соратника, но недостаточно, чтобы вести ее самому, на это обещание встрепенулся и послал Занозу вперед, чтобы поравняться с рыцарем.

— Вы что, на Мостовицах собираетесь гостиницу искать? Там же за одну ночь половину всех наших финансов стребуют! Давайте в Бумажной слободе остановимся — тихий приличный квартал, и от королевского дворца не так далеко.

Двести лет назад, до противостояния между королевской семьей и высшим дворянством, на месте Бумажной слободы, да, если уж на то пошло, и Лордова Городища тоже, были зловонные трущобы, в которые случайные люди предпочитали не забредать. Но когда не имеющие достаточно сил для настоящего дворцового переворота вельможи демонстративно выселили с холма голытьбу и обустроились назло королю прямо напротив его замка, Его величество не менее демонстративно взялся за благоустройство «своей» половины города, сделав ставку на военных, магов, жрецов и чиновников не способных похвастаться особо древним происхождением, но обладающих несомненными личными талантами. Теперь, спустя два века, на северной половине Юориса находились все главные государственные конторы и управления, военная академия, академия магии, университет гражданских наук, духовная семинария и полдюжины ремесленных училищ. А также располагались обе городские больницы, кафедральный собор культа Вамааны, Городская библиотека, аптекарский сад и много чего еще. Дворянская же сторона могла похвастаться только скоплением великолепных особняков, сохранившихся, как памятник былому гражданскому расколу (прадед нынешнего короля заровнял последних оставшихся смутьянов со всей решительностью, присущей династии Тонседи), и самым роскошным торговым кварталом на все королевство. При этом стоимость проживания на разных берегах Арраги разнилась, как день и ночь.

Оввер и Пейерн на предположение сквайра удивились совершенно одинаково.

— Зачем нам гостиница?

— Не будь таким пессимистом, наши дела не настолько плохи!

Протест у барона и рыцаря вырвался одновременно, после чего они оба вежливо замолчали, давая продолжить другому, а когда пауза затянулась, снова начали хором. На этот раз Пейерн осекся первым и жестом предложил продолжать старшему.

Оввер учтиво кивнул и попытался вспомнить, на чем остановился. Мысль начисто вылетела из головы.

— А, так вот, насчет размещения. Все дворяне королевства в той или иной степени родственники, а позволить родне (пусть даже она седьмая вода на киселе) ночевать у чужих людей — верх неприличия. И недальновидности: вот не пустишь ты сейчас пятиюродного дядюшку или троюродного внучатого племянника со стороны матери в столичный дом, сославшись на то, что комнат нет, а потом окажешься проездом в его вотчине, а он тебя в стог посреди поля спать отправит под тем же предлогом. Гостиницами пользуются либо отщепенцы, которых никто не желает принимать за своего, либо иностранцы, которые родни в Мианхоре не имеют, а друзьями и деловыми партнерами еще не обзавелись. Положение Ивиэра сейчас довольно шаткое, поэтому нам кровь из носу надо закрепиться в чьем-нибудь доме, чтобы продемонстрировать королю и остальным дворянам, что он «свой».

Деш не отличался древностью рода, тонкостями взаимоотношений высокородных никогда не интересовался, а в столице бывал только вместе с маркизом, у которого имелся собственный небольшой, но уютный дом в тихом уголке Дворянского холма, поэтому информация была для него новой. Но, на взгляд Деша, ничего не меняла.

— У Карди нет близкой родни. Кроме маркиза, — с неприкрытым скепсисом отозвался сквайр. Он сомневался в том, что представителя конкретно этого баронского семейства пустят куда бы то ни было, даже будь он законным, признанным Советом и королем, и даже имеющим заслуги перед короной. А уж невесть откуда взявшегося бастарда, будущее которого еще более сомнительно, чем происхождение, не пустят на порог и подавно.

Оввер на предположение, что Эйомин — родня, скрипнул зубами, но промолчал. Хотя вломиться на правах «близкого родственника» во вражеский особняк и посмотреть, у кого бойцов под рукой больше и мечи острее, тянуло со страшной силой. Но нет, нельзя. Король такие фокусы в столице, у себя под носом, не одобрит, и злить его накануне суда — последнее дело.