Страница 27 из 138
- Лучше умереть!
В тот момент она была готова с легкостью уйти из жизни!
Граф угрожающе склонился над девушкой, небрежным жестом зацепив её подбородок.
- Умереть? - с недоброй улыбкой хмыкнул он, - это слишком просто, дорогая! Сначала вы испытаете такое, что смерть вам покажется раем! Раз вы такая упрямая и не хотите стать честной женой, то сделаем из вас шлюху. Представляю, как обрадуется граф Ярослав, которому вы даже поцелуй отказывались подарить, узнав, что вы отдали предназначенное ему сокровище моему слуге Эстебану.
И он указал на одного из держащих её за руки людей.
- Положите сеньориту на скамью,- скомандовал дон Мигель своим людям, - задерите ей рубаху, раздвиньте ноги!
Ужаснувшаяся Стефка с неимоверным стыдом и отчаянием увидела, как ей обнажают и бесстыдно задирают ноги. Ей показалось, что от такого позора она сейчас умрет, но это еще был не конец немыслимому унижению.
- Эстебан,- жестко приказал граф,- покажите сеньорите вашу мужскую гордость!
Когда несчастная девушка увидела, что тот вытащил из своих штанов на её обозрение, она громко закричала от страха. Между тем Эстебан уже встал между ног девушки, коснувшись внутренней части бедер.
- Я согласна!- зарыдала Стефка, взвыв от бессилия.
- На что вы согласны, сеньорита,- между тем, невозмутимо продолжал допрос дон Мигель,- удовлетворить страсть Эстебана или стать моей женой?
- Я согласна стать вашей женой!
Де ла Верда удовлетворенно усмехнулся, одним рывком поставив на ноги, дрожащую от пережитого кошмара невесту.
- Ваше преосвященство,- крикнул он, обращаясь к ризнице, - отдайте приказ патеру начать обряд! Невеста согласна!
И вот, оцепеневшая от стыда, отчаяния и кошмарной нереальности происходящего Стефка стоит под венцом не с любимым Яреком, а с жутким иноземцем, имени которого даже не помнит. Она настолько сильно плакала, что чуть было не пропустила свои слова, но её больно толкнули в спину, и девушка тихо, но внятно пробормотала "да".
Только-только прозвучали последние слова обряда, как в церковь вбежали люди графа, и что-то сообщили своему хозяину по-испански. Тот их выслушал, немного подумал и обернулся к новобрачной.
- Донна, снимите свою рубашку!
Уж казалось бы, эта ночь довела несчастную девушку до полного отупения, но это возмутительное требование все-таки вывело её из стопора.
- Зачем,- судорожно сжала она ворот рубашки,- я же останусь голой!
Но дон Мигель проигнорировал сопротивление новобрачной.
- Быстрее, донна, сейчас не время спорить! Завернетесь потом вот в это,- и он кинул ей собственный плащ.
После того, как дрожащая от стыда и холода девушка выполнила приказ супруга, его люди едва ли не волоком оттащили её в палатку, где и оставили плакать в одиночестве, поставив у входа охранника. Трясущаяся от холода и нервного возбуждения, клацающая зубами Стефка свернулась клубком и горестно завыла, уже не в силах даже плакать.
Между тем, почувствовавший себя господином положения дон Мигель облачился в латы, велел сменить свой фамильный стяг на рубашку жены и, окружив себя вооруженными людьми, принялся хладнокровно поджидать погоню. Уже окончательно рассвело, и драматичная по накалу страстей ночь, наконец-то, сменилась прекрасным весенним утром.
Генрих, граф Палацкий и Збирайда осадили коней, как раз напротив папского посланника. Воцарилось молчание, во время которого барон не отрывал глаз от рубашки дочери - он сразу же узнал вышивку, недавно сделанную для любимицы заботливой Хеленкой.
- Вчера ночью из дома Збирайды была похищена его крестная дочь,- наконец, заговорил с каталонцем Генрих, который тоже мало понимал, что происходит.
Они должны были застать на этом месте только обесчещенную Стефку, но почему-то де ла Верда так же здесь? Об этом уговора не было! Принц почувствовал, какой-то подвох.
- Вы не знаете, где находится пани Стефания Лукаши?- упавшим голосом осведомился он.
- В нашем лагере нет женщины с таким именем! - сухо ответил невозмутимый дон Мигель.
Такого наглого вранья не мог стерпеть потрясенный до глубины души Збирайда.
- Почему вы лжете?- прохрипел он,- ведь это рубашка моей дочери реет над вашим лагерем! Это что, какое-то особое издевательство над чувствами отца - обесчестить дочь и заставить смотреть на доказательство её позора?
Де ла Верда только высокомерно вздернул подбородок.
- Помилуй, Бог,- самодовольно усмехнулся он,- никакого издевательства здесь нет! Есть только старинный каталонский обычай - рубашка новобрачной развевается над башнями замка после первой брачной ночи, чтобы вся округа радовалась счастью жениха, получившего в объятия целомудренную невесту! И нет ничего дороже для новобрачного, чем это доказательство чистоты любимой! Немудрено, что и я приказал заменить этим дорогим моему сердцу знаменем фамильный герб!
Погоня задохнулась от переполнявших чувств, самым простым, из которых было ошеломленное изумление.
- Новобрачная! - потрясенно ахнул принц, не зная, что и думать о подобной развязке дела.
- Это ложь,- закричал в отчаянии потрясенный Ярослав,- этого не может быть! Де ла Верда лжет, он только что заявил, что Стефки вообще нет в его лагере!
- Никакой Стефки в моем лагере действительно нет,- невозмутимо подтвердил граф,- есть донья Эстебана дель Кампо дель Арто, графиня де ла Верда, моя жена. А подтвердить законность моего брака может его преосвященство - епископ Братичелли! Надеюсь, его заверения окажется достаточно, и вы не усомнитесь в том, что я действительно обвенчался вот в этой самой церкви с вашей крестной дочерью, барон? И мало того, уже успел осуществить свои брачные права!