Страница 17 из 167
Тут следует сделать отступление и упомянуть, что многие девушки заглядывались на Степана Федорина, но ни одна из них так и не запала ему в душу. Да и не до невест было: все время уходило на учебу и помощь отцу в управлении хозяйством. Девчата над ним частенько подшучивали, но он к подобным способам привлечения мужского внимания относился не серьёзнее, чем к комариным укусам.
Тем временем незнакомка прекратила пение и в смущении опустила глаза долу. Степан тоже посмотрел вниз и в двух шагах от девушки увидел травяную кочку, сплошь усыпанную опятами - присел на корточки, сорвал целую пригоршню и высыпал ей в корзину.
-Вот, держи, - сказал он при этом.
-Благодарю, - произнесла девушка, не поднимая глаз.
-Ты чья будешь?
Она чуть приподняла голову и, прищурившись от солнца, окинула его внимательным взглядом. Спохватившись, Степан вдруг вспомнил, что в данный момент походит на бродягу. Он уже хотел извиниться и представиться, но она опередила его:
- Дмитрия Мулянова знаешь?
-Это который староста в Белогорке?
-Тот самый,- кивнула она и заправила под платок выбившуюся прядь волос. - Я его дочь. Мы в Муратовку проведать родственницу заехали, а тут такой ливень начался. Вот я и отпросилась у матушки за грибами.
-Ах, вот оно что, - сам не зная чему, обрадовался Степан. – А звать -то тебя как?
- Христина.
- А меня Степан.
Как-то незаметно для себя, они пошли рядом, коротко взглядывая друг на друга.
- Давай помогу, - предложил Степан, беря корзину.
Христина не возражала.
– А ведь мы же с тобой знакомы, - улыбнулся Степан. - Давным-давно я с отцом к твоим родителям в Белогорку приезжал. Только ты вряд ли об этом помнишь, ведь тебе годков пять всего было.
-А тебе?
-Мне тоже, - смущенно улыбнулся Степан, потерев под носом указательным пальцем.
Христина присела и стала наблюдать, как большой мохнатый шмель лениво перелетает с цветка на цветок. Степан, в свою очередь, не сводил глаз с Христины. Какое-то незнакомое доселе чувство овладело им. Ему захотелось оберегать эту девушку, заботиться о ней. Плененный её красотой, он не удержался: нарвал целую охапку полевых цветов.
-Это тебе, - запинаясь, промолвил он и протянул букет.
Она взглянула снизу-вверх, улыбнулась, но принимать цветы не спешила. В этот момент и она, и Степан почувствовали, как невидимый клубок судьбы покатился по промытым дождём дорогам, соединяя незримой нитью две человеческие жизни. Наконец, Христина взяла букет и поднесла к лицу. Её глаза улыбнулись, прячась от Степана за цветками журавника и ястрибинки. Затем девушка и вовсе рассмеялась:
- Твоя рыба уплыла! – воскликнула она.
Степан и не заметил, как несчастная щука соскочила с ивовой ветки и теперь сиротливо лежала в мокрой траве.
5
Пожалуй, настало время подробнее познакомиться с нашими героями и их семьями, иначе данная история не будет претендовать на полноту изложения. Федориных в округе знали все. Однако следует отметить, фамилия их образовалась при весьма занятных обстоятельствах. Дело в том, что бабушку Степана звали Федорой, и когда про ее детей кто-то спрашивал:
- А чей это мальчик?
Ему отвечали:
- Федорин.
Так Несорубовы стали называться Федориными. После отмены крепостного права семья их жила плохо, земли не хватало, да и урожая та давала немного. Оттого они часто недоедали, а чтобы казалось сытнее, в хлеб подмешивали лебеду. Все поменялось, когда отец Степана, Алексей Иванович, получил должность управляющего лесным хозяйством у князя Дмитрия Владимировича Друцкого-Соколинского. Леса в ту пору стояли густые, и зверья в них водилось немало. Если кому требовалась делянка[5] под строительство, или тёс, или дрова, а может кому поохотиться вздумалось – все шли к отцу Степана. С тех пор на столе Федориных появились щи с мясом, и даже сыр, который поначалу никто не решался пробовать, потому что тот «пахнул немытыми ногами». На большие церковные праздники они выставляли на улице длинные столы и угощали всех желающих пирогами и сладким чаем.
Мария Алексеевна, мать Степана, вела домашнее хозяйство. Годы, проведенные Федориными в нужде, не прошли для нее даром: из пятнадцати родившихся детей выжило только трое – Степан, Прасковья и Константин. Остальные померли от болезней еще во младенчестве. Судя по всему, в те времена выживали только сильнейшие.
Константин был самым младшим в семье. С малых лет он имел страсть что-нибудь конструировать и, едва успев подрасти, устроился подмастерьем на мельницу. Там, помимо заработка, он имел возможность изучать электродвигатель, приводящий в движение жернова.
Прасковья, достигнув подходящего возраста, вышла замуж и переехала жить в новую семью. Муж ее, Федор, к жене относился хорошо: не обижал. У свекра Прасковьи имелась пасека в двадцать пять ульев и большой земельный надел, на котором трудилось четверо наемных работников. В общем, сестра устроилась в новой семье хорошо.
Сам же Степан благодаря росту благосостояния семьи, получил возможность получить образование. С отличием окончил пять классов Мокшанской[6] гимназии, но продолжать обучение не стал: вернулся помогать отцу по хозяйству. Степан был невысокого росту, белобрыс и имел вполне обычное, ничем не примечательное лицо. Ну, разве что в глазах его отражалась пытливость ума и незлобивость. Родня Степана, хоть и имела теперь во всем достаток, а все ж его хотению жениться на дочке старосты обрадовалась: приданое за невесту обещали доброе, а кто и в наше время откажется от прибавки к зарплате, особенно если для этого не нужно шагать по головам?