Страница 112 из 116
- Ноксис? - Обеспокоенно позвала его Аглая. - Ноксис!
Похоже, она давно уже пытается докричаться до него.
- Ноксис, ты меня слышишь? - Повторяет вдова Терезиса. - Ноксис, пожалуйста, подумай о том, что будешь сейчас делать. Ты теперь царь. Вороны ждут твоих приказов.
- Прости, - извинился молодой царь. Не в силах заглянуть Аглае в глаза, он опускает голову,- на месте Тера должен быть я. Это я должен был умереть.
Аглая не находится с ответом. Наверное, она согласна с Ноксом и он ее не винит- ей в одиночку предстоит растить трех дочерей. А все потому, что Ноксис позволил брату умереть. Почему-то он был уверен, что если бы тогда отправился вместе со всеми за Алис- никто бы не погиб. Или он смог бы умереть за кого-то другого.
- Ноксис, не говори глупостей, - вмешалась Ксеномия, - Аресу не понравились бы твои слова.
- Матушка, позаботься обо всем, пока меня не будет, - попросил Нокс ее.
- Ты никуда не пойдешь! - этот крик Каримы был похож на мольбу.
Она поняла. Она все поняла только взглянув на него. Она догадалась, что собирается сделать ее муж. Как бы ей хотелось предотвратить это! Она подбежала к нему и крепко обняла, словно оковы из ее рук могли удержать супруга. - Я не хочу! Не пущу!
Он молча позволил обнимать себя. Карима подняла голову. Ей захотелось увидеть лицо мужа- так она смогла бы понять, о чем он думает. Увидев его, она разжала руки и отступила на шаг назад. Взгляд Нокса изменился- еще минуту назад он был пустым и безжизненным, но желание отомстить вернуло в него искру жизни. Он стал тверд и суров. Карима поняла- он уже все решил и не отступится. Ей остается только смириться.
Ноксис разворачивается и не говоря ни слова, покидает комнату. Его не останавливают ни мать, ни жена.
Он идет по коридору, но кажется, не понимает, где находится. Время воспринимается иначе. Наверное, страдания продляют секунды, растягивая их до часов.
Почему у него так болят ладони? Ворон осматривает свои руки и видит, что до этого сжимал их до того сильно, что ногти впились в кожу до крови. Почему-то именно вид собственных рук выводит его из себя и на мгновение он теряет контроль- ударяет кулаком в стену, которая сотрясается от силы удара. А потом еще, и еще ударяет. Левым кулаком, правым... Сильно. Больно. С досады Ноксис бьет стену ногой, но легче не становится. После ноги он бьется лбом, как баран. Почему он это делает? Зачем? Чтобы успокоить боль. Но не ту, которая рождается от ран. А всепоглощающую, неисцелимую боль в груди. Это болит сердце, да так, что хочется броситься на стену, чтобы оно разбилось в лепешку и больше не билось.
В голову пришла разумная мысль успокоиться. Правильно- если у него есть энергия на саморазрушение, то ее хватит и на врагов.
Верно. Это князь все устроил. Это из-за него Ноксис и его семья сейчас страдают. И не только они. Матери и жены тех воронов, которые последовали сегодня за царем, тоже чувствуют эту боль.
Но Ноксис отомстит. Никто не сможет обвинит его в бездействии.
Он направляется в казармы, по пути мечет молнии взглядом. Слуги расступались перед ним в страхе попасть под горячую руку. До цели молодой царь так и не доходит- в тронном зале его ждут те, кого он надеялся увидеть в казармах. Выжившие вороны и те, кто не участвовал в операции по освобождению Алис. Есть слишком молодые, верно, даже во храме еще не служили. Совсем юные... Но нельзя отнимать у них право отомстить.
Много, очень много воронов. В голове не помещалось- как тронный зал мог вместить столько. Гвардейцы и просто солдаты. А во главе них стоял Зенос. Ему бы раны зализывать в лазарете, а он здесь...
Вороны преклонили колено, протягивая свои копья тупым концом к Ноксу. Так они просили принять их на службу и клялись в верности новому царю.
- Государь! - обратился Зенос к новоиспеченному правителю. - Позволь мне, ничтожному рабу, служить тебе. Позволь моему копью разить врага в твою честь. Позволь верному сердцу, биться для тебя.
Ноксис позволил. Остальные вороны повторили просьбу за Зеносом. В их искренности царь сомневался, но эти слова были всего лишь ритуалом, за которым следовала другая часть. Клятва.
- Я, присягая на верность тебе, перед лицом моих товарищей, перед лицом Таная, перед лицом ветра и неба клянусь служить тебе, клянусь выполнять любое твое задание, не осуждать и не порицать твои действия, клянусь отдать жизнь за твою защиту или за то, что дорого тебе. Клянусь ни словом ни делом не порочить светлое имя твое и прославлять его в веках славными деяниями.
Если же я стану клятвопреступником, пусть мои же товарищи покарают меня, лишив крыльев и счастья служить тебе. Пусть ветер разобьет меня о скалы, а молния испепелит мое ничтожное тело. Таково мое слово.
- Я его принимаю.
Сколько среди этих людей клятвопреступников? Кто из них оставил царя, когда он умирал? Кто из них перенес Алис через горы, прекрасно понимая, к чему это приведет?
- Мой царь, - Зенос продолжил говорить стоя на колене. Видно не осмеливался подняться без разрешения, - приказывай. Мы здесь, чтобы служить.
Ноксис обвел взглядом толпу.
- Это не все, - сказал он, - полагаю, здесь только добровольцы.
- Остальные тоже придут, если ты призовешь их. Какие будут указания?
- Приготовь воронов к встрече с людьми.
- Мы готовы выступать хоть сейчас.
- Ты не пойдешь с нами. Алис сказала, что тебе попали в крылья, когда ты спасал ее.
- Не списывай меня со счетов, я все еще могу летать!
Ноксис глубоко вздохнул. С Зеноса он перевел взгляд на своих воронов. Они пришли, хотя их не звали... может, это что-то значит?
- Встаньте, - обратился он к войску, - следуйте за мной.