Пустоцвет

Коротко рассмеялся:

- Ладно, говори тогда «твой», - паясничает, гадина.

- Да ладно, тут рядом. Так дойду.

- Шутишь? – обомлел, округлив очи. – Говори!

Сверлящий взгляд, намереваясь проникнуть, казалось, в самую душу, отчего тотчас невольно захохотала я:

- Обратно из кармана, чуть правее и по прямой до упора, а там – налево.

- Да Вы – Сусанин, мадемуазель… что не есть, переродившийся.

Рассмеялась я, не сдержавшись:

- Езжай, давай, острослов ты мой, никем не признанный.

- Почему никем? Вами, - и снова дерзкий пляс чертей в очах, что так и норовили уязвить меня насмешками.

Закачала я головой и раздраженно закатила глаза под лоб:

- Если бы не каша в моей голове, я бы тебе ответила…

- Ну, я подожду, - коварно ухмыльнулся. Косой взгляд на меня. Движение – и завел мотор.

- Чего? – захохотала я.

- Трезвых баталий, - улыбнулся.

- Долго придется ждать.

- Я терпеливый. Или что? Мадемуазель больше не хочет меня видеть? – ржет,  паскуда.

Но поддаюсь – заливаюсь ухмылкой:

- А надо?

- Ну так! – в сердцах (хотя и показательно) вскрикнул «Товарищ Майор» (еще один майор на мою… бестолковую голову). – Вы же мои тайны познали! Поди, моя очередь Ваши – выведывать!

- Наймите детектива! – откровенно уже ржу.

- Я сам Вам за детектива сойду! Главное – не стесняйтесь!

- Это ж в какие такие игры я, по-вашему, обязана буду играть с ним, что не должна стесняться?

- У-у-у! Что не есть – самые дерзкие и развеселые!

- Ладно, - хохочу уже, понимая, что не справляюсь в соревновании с ним, и все уходит куда-то не туда. – Кость, давай уже меня домой, а?

Ухмыляется. Миг – обмер автомобиль.

- Да мы-то на месте. Только как в этой темноте подъезд найти?

- Пешком дойду. Спасибо за все, - взгляд в лицо. Отвечает тем же – улыбается. Прожевала волнение и решаюсь: - Прости… если где была резка, или неправа. У меня реально сейчас в башке, - обмерла, подбирая слова, а затем лихорадочно закачала головой, - черти что. Сама я не своя.

- Я проведу? – перебивает.

Пожала плечами. Взор за окно: не помешало бы.

- Как хочешь…

Выбраться наружу. Шаги едва ли не на ощупь. Где свет фар подсобил, а чуть дальше – по памяти.

То и дело, что хихикали идиотически, обмениваясь опять нелепыми, колкими фразами.

Момент – и замерли у домофона.

Откопала ключи. Пиликнул замок.

Нырнула в щель, но мой кавалер тотчас схватил стальное полотно, не давая ему ненароком закрыться:

- Может, до квартиры доведу?

Замираю. Взор на свое это непонятное Чудо (благо, лампа хоть и трусливо дрожала, но дарила медовый свет). Глаза в глаза. Ухмыляюсь:

- Иди спать.

- А вдруг маньяки? – улыбается.

- У меня тут один маньяк, и… ему спать давно пора… как и мне, - хохочу.

- Ли-из… - отчаянно, игриво, моля.

- Что? – заржала я, не выдержав опять его щенячьих, клоунских округлившихся глазищ.

- Ну, Ли-из!

- Ну, что? – смеюсь.

- Ну, хоть чуть-чуть…

- Что "чуть-чуть"? – еще громче заливаюсь. Шаг вперед, ко мне ближе, вплотную. Не отступаю. Улыбаюсь. Молчит, коварно ухмыляется, подначивает, дразнит взором. И снова давлюсь смехом: - Иди спать!

Но враз напор – и, ухватив в свои объятия, впился поцелуем в губы. Натиск, дерзость, грубость, сладкое властвование – и поддаюсь, несмело отвечаю. Тотчас попятил меня назад – уткнулась спиною в стену. Движение, его  давление – и сама не поняла, как оказались в полумраке около подвального помещения.

- Ты че удумал? – пристыжено ржу, на мгновения вырываясь из плена его запойных ласк.

- Я чуть-чуть, - и опять это странное, вызывающее. И снова тащит меня куда-то с собой, пока и вовсе ловко так не расселся на ступеньках и не взгромоздил меня себе на колени. Одумалась, осознала себя, его, все происходящее, лишь когда уже руками проник Костя мне под юбку и стал аккуратно, ненавязчиво играться с кружевами,  то и дело что забираясь смело под них, то тотчас отступая, давая вновь видимость бдения приличия и обещанного «чуть-чуть». А потому ведусь, а потому не прогоняю... Но еще напор – и в этот раз не дразнит, а решительно пробирается к запретным местам.