Я тебе не верю

Кай схватил меня за шею, сжал волосы так, что стало больно. Вторая рука за талию прижала к себе. Он хотел меня поцеловать, безумно хотел – уверена. И я хотела, очень хотела, чтобы он это сделал. Все дело в запахе или в его горячем теле?

– Хотя мы никуда не спешим, и парочку недостатков можно сразу назвать: например, чрезвычайная жестокость, – ядовито заметила, вместо того чтобы пойти на поводу у мимолетной слабости.

Он отпустил шею с волосами, но не талию.

– Но больше всего меня бесит то, что ты не знаешь, чего хочешь, – сказала с вызовом.

– Ты хочешь, чтобы я хотел тебя? – с ухмылкой произнёс он, и его рука медленно прошлась по позвоночнику от талии к шее и обратно.

– Видишь, ты не врешь, только уходишь от ответа, – ухмыльнулась, зная, что его это взбесит.

Он закрыл глаза и зарычал, утробно, страшно.

– Ну что, тебе нравится, когда я веду себя так? Думаешь, мне понравилось, когда ты стал вести себя по-другому? – опустила голову и невольно прижалась лбом к груди. – Не путай меня и мои чувства. Ненавидеть тебя намного проще, чем любить.

Он убрал руку с моей талии, его плечи опустились устало. Сделала шаг назад и упёрлась в стол. Глядя себе под ноги, добавила, понимая, что последняя фраза была лишней:

– Неважно, зачем ты все это затеял, просто прекрати. Не обманывай меня так.

Мне хотелось уйти, очень хотелось. Его близость дурманила, взгляд в пол совсем не помогал. Он протянул руку и коснулся моей щеки. Слишком нежно, слишком властно, заставляя посмотреть на него. По щекам катились злые слезы. Я злюсь, я в ярости от того, что он не остановил свою странную игру. Почему я злюсь, почему плачу? Да потому, что он дал мне надежду, которую сразу же раздавил. Я не хотела опять ощущать эту боль, не хотела опять обжигаться, думая о нем лучше, чем он есть на самом деле. Мне хватило того, что с Юрой я носила розовые очки, и это сыграло плохую шутку с моими чувствами и надеждами. Если бы я была старше, то намного раньше поняла, что не стоит надеяться, не стоит воспринимать его хорошее отношение больше, чем как дружеское. Возможно, если бы я сразу поняла, что ему нет до меня дела, моя влюбленность прошла бы намного раньше.

– С чего ты взяла, что я тоже не хочу так обмануться? – спросил он тихо, почти целуя. Его губы почти касаются моих, но все же не целуют.

Дыхание сперло в груди, а голова кружится. Повсюду его запах и жар его тела. Он не удерживал меня больше, я сама почти касалась его губ своими. Он хотел, чтобы я сама его поцеловала, и я была не против сделать это. Но это неправильно, ужасно неправильно. Знала, что, если поддамся запаху, его флирту, соблазну ничего хорошего из этого не получится. Знала, но остановить себя так сложно. Мне разбили сердце, и желание забыться в объятьях Кая так велико, если дело и правда, только в этом. Но не была уверена, что это так, тут еще и волчьи штучки замешаны. Сама я бы никогда такого не захотела, я всегда помню зло, что мне причинили, я не прощаю. Теперь же я почти готова забыть обо всем, что он мне сделал. Это не говорило обо мне ничего хорошего, наоборот я сама себе казалась жалкой. Если себя остановить не могла, может нужно попытаться остановить его, пока могу, пока это возможно.

– С того, что ты привык причинять боль, а не ощущать ее, – прошептала ему в губы, закрывая глаза. Я не против, если он сейчас взбесится и вырубит меня, даже если сотрясение сделает не против. На всё готова, лишь бы ушло это наваждение, пропало желание обмануться.

– Любить тебя уже безумно больно, – сказал он и почти отстранился, но слишком поздно.

Я подалась вперед, и сама поцеловала его. Это впервые целовали не меня, а я кого-то целую по собственному желанию. Губы теплые, он не вырывался, застыл только. Подалась вперед и поцеловала его еще. Не знала, как обнять его, это все так неловко и неожиданно. Подняла руки и обняла за шею, зарываясь пальцами в волосы. Мне понравилось намного сильнее, чем, если бы на его месте был Юра с его кудряшками. Ощущения совсем другие, иные, более желанные, с более интимным подтекстом.

Кай как будто очнулся, слегка приобнял усаживая на стол. Теплые руки скользнули от коленки к бедру под платье. На мгновение он сжал бедра, заставляя прижаться к нему и невольно обхватить его талию ногами. Он хотел меня, очень сильно хотел.

Он не из тех, с кем можно поиграть, не из тех, кто отступится, если я вдруг захочу все немедленно прекратить. Я знала, что будет дальше, и не боялась этого. Может, потом я буду жалеть, нет, я точно буду очень сильно жалеть о своем поступке. Но сейчас мне было все равно, я не хотела поступать правильно, хотела хоть раз пойти на поводу не своих принципов.

Кожа горела, пока он целовал щеки, а потом шею. По телу мурашки, хотелось, чтобы по его телу они тоже шли. Провела по его спине одними подушечками пальцев, он вздрогнул. Наклонилась и резко укусила его за шею. Он вздрогнул всем телом и зарычал, почти выбив из меня весь дух, так сильно прижал к себе. Лифчик еще сильнее врезался от этого в кожу, заломила руку за спину, пытаясь расстегнуть это чёртово орудие пытки. Он будто бы понял меня без слов, проскользнул под платьем руками и расстегнул защелку. Одна рука проскользнула под чашечку и сжала грудь, пока вторая легко коснулась шеи, заставляя поцеловать его. Поцелуй долгий, такой тягучий и желанный, так стала кружиться голова. Он отстранился, придерживая меня за затылок.