Страница 68 из 88
Воспитание девочек шло по традиции: уход за больными и раненными, навыки самообороны и служение культу Змеи. Правда девочки ругов предпочитали огород и работу по дому. Мальчишки росли придорожной травой.
А так нужны команды для пополняющегося флота дракаров. Вотан в редкие приезды жаловался, что некому работать на верфях у Вавельского[3] холма. Местные носили в душе славу прошлой могучей венетской конфедерации, разрушенной междоусобицей и остервенелым консерватизмом. Посёлки речного края в ужасе разбегались и прятали детей при появлении горделивых лодок с драконами на носах. Здесь предпочитали откупаться данью.
Скрипнули половицы, это Сармаха заходила в светёлку, мастера этой земли что ни строили, получался терем. Наконец-то Фриг и Валкира во всех подробностях услышали историю смерти Такиры. Неукротимая амазонка жила в сердцах всех, с кем сталкивала ту жизнь: умудрялась подставить плечо любому, по ней столько лет сверяли традицию. На Валкиру было больно смотреть, та обожала мать и старшую дочь.
– Ставка Бремусы в глуши, – рассказывала Сармаха новости, – Зирхурд нашёл вариант с заброшенными землями властителя Массилии Перегренса. Разводим лошадей. Белые пользуются особым спросом…
Валкира проглотила слёзы по героической смерти матери, а её «золотая девочка» демонстрировала способность выжить в любой ситуации и это лучший памятник Такире. Им принесли напиток ругов квас, не такой сытный как пиво, но приятней на вкус.
– Хорошо бы Бремусе вернуться, – предложила Фриг.
– Это опасно, херуски пропажу казны ей не простят. – Сармаха не верила, что такое забудется, кроме того её мучил личный вопрос. – Пора ехать к царице амазонок, мне туда путь заказан. В Пергаме такая толкучка, а меня в резиденции консула видели многие.
Фриг уже поняла, что сказала, не подумав, Вотан примирился с убийцами Арминия и наверняка не захочет осложнений. Она машинально ответила на второй вопрос:
– Пошлём Бремусу, Такира её знакомила с Илисией, если конечно, та ещё жива.
Снежный ком проблем нарастал. Отряды амазонок разбросало по миру, неопределённость с наследницей подвешивала судьбу тысячелетнего культа на волосок. Она невольно заговорила о том, что думал каждый, но все молчали:
– Авторитет Бремусы повышается, у неё дочь от легендарного воина, но она не царской крови амазонок, передать ей магические вещи я не смогу.
Валкира покраснела как рак, сама постановка вопроса возвышала, в её девочке всё-таки текла царская кровь Вотана.
– Рано беспокоиться, – бормотала Сармаха.
– Главное не опоздать, – горько усмехнулась верховная жрица. – Вдруг, ей придётся собирать всех и возвращаться в степи под Меотидой. Мою сестру выдали за владыку Боспора, но есть ли у неё дочь?
Все резко ощутили потерю Такиры, та всегда знала, что велят делать традиции. А теперь эти обязанности перекладывались на Сармаху и Валкиру и они растерялись.
– Поедешь обратно, отвезёшь Бремусе гривну из моих запасов, хотя этого маловато, нужно что-то ещё. – Фриг задумалась, решение не приходило.
– Хорошо бы пророчество Ванадис услышать… – Вспомнила о подруге Валкира.
– А что мешает? – Сармаха оглянулась по сторонам, удивляясь, что провидица отсутствует.
– Она на сакральном для местных острове Буяне[4]. – отозвалась Фриг. – Связалась с каким-то громилой. Заодно постигает практики волхвов. Да! Поедем за знамением…
Белые скалы дивного острова звали в Аркону[5]. Римляне выдавили из Фракии одруссов неспособных покориться, и те поползли на восток, особо рьяные сюда к родне на северное море. И здесь вырос сказочный порт.
Умельцы и золотых дел мастера обживали остров и выгодно торговали.
Ванадис, будто, ждала их на пристани. Её дар в этих святых местах вернулся и заиграл новыми гранями. Они не пошли к знаменитому храму, а минули городские ворота. По тропинке через поле направились в буковый лес. Ветер колыхал поспевающую пашню, где словно капли крови разметало маковый цвет. Зелень сомкнулась над головами, светлые стволы походили на капище.
Ванадис местами подбирала сухие листья и валежник. Когда спустились на пляж, солнце клонилось к закату. Нечаянно спугнули стайку лебедей. На плоском берегу мелкого залива как на блюде лежал большой валун, за ним вился дымок.
Они обошли камень со стороны моря, и открылась стилизованная голова воина. Кто-то стесал с одного бока глыбу, слегка подправив природу. Бриз подхватывал тлеющее пламя, и создавалась иллюзия, что каменные губы дуют на посетителей, обволакивая странным ароматом.
Ванадис добавила в алтарь-кострище листья и валежник, сняла с пояса мешочек и сыпанула щепотку в огонь. Запах усилился. Все привычно сели, глядя на языки пламени. Остатки порошка втирали в кожу. Ощущение полёта пришло не сразу. Дуб на белой скале у входа в залив отсюда казался маленьким. За спиной Ванадис закат раскрасил облака. В глазах двоилось и расплывалось. Волны разбиваясь о берег, шуршали:
– Два мира прикоснутся.… И пояс свяжет времена,… Желания опять сольются,… Наследница найдёт тебя сама…
Поиски вселенской любви
Магдала 29 год нашей эры
Амария не сомневалась, что бабушка снова начнёт её пилить. Ну не получилось из неё ничего путного. Да, она почти не бывает в Магдале и совсем забросила поместье и если бы не постоянный присмотр вольноотпущенника Креониса, давно пошла бы по миру.