Страница 116 из 122
**
Капитан Мухин издалека заметил избенку, рядом с которой суетился ходок. Даже в утренних сумерках он опознал того. Но пытаться скрутить Руслана сейчас? С больной спиной и разбитой головой, когда малейший поворот или наклон вызывает потемнение в глазах? Нет, в таком состоянии схватку и с ребенком не выиграть. А вот сделать шаг из засады и одним ударом вырубить, чтобы беспамятного связать – это может получиться. И Дмитрий Сергеевич позволил себе немного отдохнуть, забрался под нижние ветки разлапистой ели, обломил нижние сухие сучочки и прислонился спиной к стволу.
Из такого шатра наблюдать за ходоком оказалось удобно – еловые лапы растопыривались, создавая много просветов. Руслан ходил по лугу, расправляя что-то невидимое отсюда и крепя колышками. В качестве молотка он использовал орудие, похожее на узкий топор. Темнота опустилась на тайгу быстро, но луна периодически прорывалась сквозь облака и подсвечивала луг, так что подкрасться незамеченным вряд ли удалось бы. К тому же ходоку не спалось, он раза два выходил наружу, мочился на угол и долго стоял, всматриваясь в западный горизонт.
Мухин терпеливо ждал, смахивая с лица и рук или прихлопывая комаров. Покусанные места зудели, что помогало капитану крепиться и не дремать. Возможно, именно поэтому он вовремя заметил движение на другом берегу ручья. Кто-то умело держался в тени, не попадая под лунный свет. Это выглядело, как сгусток темноты среди неполной тьмы. Ловко используя всё более плотные облака, которые полностью перекрывали луну, человек пробрался к избушке и затаился за ней. Ходок ничего не заметил, хотя время от времени пристально осматривал окрестности.
А вот капитан встревожился. Неведомый человек мог оказаться врагом, если охотился за Русланом. В лучшем случае – конкурентом. И оставлять ходока один на один с неизвестным Мухин не хотел. Как можно позволить кому бы то ни было сорвать операцию по захвату важнейшего свидетеля!
Превозмогая боль в спине, которая за время отдыха накопилась и выдавливала стоны из капитановой груди, Дмитрий Сергеевич ползком двинулся к избе. Так было проще – высокая, по колено, трава хорошо маскировала, а промятая дорожка оставалась неразличима в скудном свете ущербной луны. Это вам не день, где каждая соринка как на ладони!
Рассвет, вроде бы, собрался помешать капитану, но могучая тёмная туча с ворчанием наползла на зарю и продлила ночь. Неизвестный использовал отдаленное громыхание, как шумовое прикрытие, двинулся к ходоку, а подкравшись – окликнул. Их негромкий разговор Мухин расслышал не полностью, но сумел понять главное и поразился своей удаче: "Эге, так это куратор, тот самый Киселёв, заявился сюда!"
Собеседники настолько увлеклись спором, что капитану удалось приблизиться на расстояние хорошего прыжка и скрючиться за одиноким кустом. Ливень очень удачно добавил шума. Разговор стал острым. Капитан Мухин собрался пружиной, готовый атаковать.
Уж на пару мощных и точных ударов его сил хватит!
Ослепительный разряд
Руслан с полудня мучился ожиданием. Грозы одна за другой ворчали где-то рядом, отсветы молний подсвечивали толщу туч в считанных километрах от домика, но ветер, как хитрый пастух, прогонял их стороной. А время, драгоценное время утекало и утекало. Аспирант физически ощутил, как оно дробится на мельчайшие мгновения и рассыпается в прах. Он вдруг ощутил потребность выразить это образно, стихом:
- Я словно связанный ожиданием, лежу поверх песка в часах, а он неумолимо утекает, опускается… То не песок, а секунды, всего-то жалкая пригоршня их, зачерпнутая богиней судьбы у подножия монолита вечности… И я не волен ускорить или замедлить их ток, мне дана лишь мука ожидания, пока они одна за другой проскальзывают в узкое горлышко настоящего, чтобы исчезнуть в прошлом… И когда будущего не останется, когда настоящее уйдёт, что укажет мне судьба?
Высокопарные выражения родились у Руслана легко, как будто он всегда говорил так. Он даже немного удивился нежданной способности, но сообразил - родовая память сработала. Так цветасто выражался его дед по матери, обрусевший перс, когда рассказывал внуку сказки, не вошедшие в сборник "1001 ночи", но не менее интересные. Как ни странно, аспиранту полегчало после белого стихотворения. Он нашёл себе занятие – ещё раз проверить надежность соединений всей цепочки для ловли молнии.
Портальное оборудование, ради которого пришлось столько перенести, он прощупал руками, доверяя им больше, нежели глазам. Стальной трос Руслан только подёргал, зная, что разорвать мёртвые узлы можно лишь бульдозером. Тяжеленный сантиметровый трос аспирант затащил на сосну с запасом. Осталось лишь поднять составную трубу молниепровода, обвить её свободным концом троса и привязать к стволу. Это добавило ещё пару метров высоты. Внизу крепить трос было несравненно легче – зачищенные концы обеих ниток кабеля, навитого на генератор, прекрасно скручивались на стальных жилах.
Собственно портал, в котором Руслану предстояло унестись в свой мир – лежал на траве продолговатой петлёй. Аспирант пытался было создать правильный круг с помощью колышков, но кабель прихотливо изгибался, пружинил, и всё равно ложился неровно. Принципиального значения при том напряжении, что выдаст молния, волнообразность овала не имела, и всё же попыток идеально распрямить петлю кабеля Руслан не оставлял. Если честно, ему надо было себя чем-то занять, потому что дамокловым мечом – вроде бы так звучала полузабытая поговорка? – висела над аспирантом угроза появления настырного особиста.
- Чёрт, вдруг он меня найдёт до грозы?