Страница 11 из 53
Солнце даже не пыталось пробиться сквозь сплошную серую облачную пелену. Но было лето и было тепло, поэтому, несмотря на уколы формалина, от тела Лукерьи Никитичны шел характерный запах. И как бы ни хотелось принести наконец истинное упокоение несчастной старушке, но похороны начнутся только во второй половине дня – таков обычай, а катафалк приедет не раньше полудня.
Екатерина Николаевна, бабушка Леши обратилась к Варваре Никитичне, которая, хоть и распоряжалась всей подготовкой к похоронам и поминкам, но была сегодня неузнаваемо мягкой и покладистой. Она ненадолго присела возле гроба и усердно промокала платочком уголки своих глаз, низко склоняя голову, белоснежные волосы на которой были скрыты черной косынкой.
Бабушка Леши тронула ее сзади за плечо и сказала:
- Варвара Никитична, внук мой учится на юриста и просит дать ему возможность осмотреть лицо покойной, чтобы выяснить, не заклеивали ли ей рот скотчем, потому что никто в округе не слышал ее криков о помощи.
- Пусть посмотрит, - на секунду задумавшись, ответила убитая горем женщина.
Лешка, обрадовавшись оказанному доверию, тщательно исследовал лицо старушки. Даже без лупы были видны клочки седых волосков, перемежающиеся с оголенными участками под носом и на щеках.
- Ну, что скажешь, голубчик? – спросила Варвара Никитична.
Несколько человек, ведущие до этого тихие беседы, собравшись кружками по всему двору, стали подходить к гробу, желая послушать новости.
- Что я могу сказать, - важно произнес Лешка. – Безусловно, по всем признакам, рот ей заклеивали липкой лентой.
С важным видом, высоко неся голову, будто изо всех сил стараясь достать темечком эти противные не летние облака, Лешка взял под руку свою бабушку и повел ее к воротам:
- Пойдем, я тебе покажу ту женщину, может, ты сможешь ее узнать?
Они с бабушкой не стали демонстративно выходить на улицу, а остались во дворе близко от ворот. Отсюда был виден бульвар и женщина, неподвижно стоящая там.
- Ты многого от меня хочешь, внучек. Так далеко я не вижу, да она еще и в темных очках. Но все равно могу сказать с уверенностью, что она очень похожа на покойную Лукерью. Что это означает, я не знаю. Уж сорок-то лет я точно с покойницей рядом прожила, но никогда еще эту даму не встречала.
Тут подошел катафалк, и похороны начались.
«Дама в белом» недолго сопровождала процессию пешком, затем вызвала такси и доехала на нем до кладбища. Старушки осуждающе шептались:
- Ишь, вырядилась в белый костюм, будто на свадьбу пришла, а не на похороны.
- А может она из Индии, там белый – траурный цвет. А возможно, для нее эти похороны – не горе, а радость, - предположил Лешка.
Дама дождалась, когда отзвучали траурные речи, гроб засыпали землей, могилку накрыли венками, и удалилась, снова вызвав по сотовому телефону такси к воротам кладбища.