Страница 79 из 114
И снился мне старик с мухоморами. Он стоял у школьной доски и что-то быстро писал на ней, громко стуча и кроша мелом. Я попытался заглянуть старику за плечо, чтобы получше рассмотреть написанное, но старик вдруг, резко повернувшись ко мне, крикнул:
-Это тайна, и она принадлежит Лесному богу!
Но я все же успел прочитать:
“Они уйдут, а ты останешься.
И как ты с этим, Гена, справишься?”
“Откуда он знает мое имя?” - мелькнуло у меня в голове.
От удивления я и проснулся. Проснулся и не увидел подрагивающего светового пятна: вход в пещеру был завален изнутри огромным валуном.
К тому времени, в лесу совсем стемнело и на небе ясно проступила луна, аппетитная, как яичный желток.
Где-то за горой вдруг тоскливо завыли волки. Вначале один, потом другой, третий… Наверняка, в обычное “человечье” время, этот вой нагнал бы на меня тоску или даже страх, но сейчас от него стало как-то спокойнее. Это был знак того, что Вожак и Белая мама рядом и в случае чего придут на помощь. По-крайней мере, мне очень хотелось в это верить.
Выждав для надежности еще немного, я подкрался к входу. Валун хоть и перекрыл его, но, по счастью, не до конца: оставшаяся щель была вполне достаточной для мелкого и худого зверька, вроде меня.
Края пещеры терялись во мраке. Пахло костром, жареным мясо и густым человечьим духом. В центре был расположен очаг или вернее обложенное камнями костровище. Угли в нем еще тлели, отдавая последний жар. Неровные блики подрагивали на низком закопченном потолке. Над углями, на установленной между двух рогатин жердине чернели остатки конской туши.
“Бедные наши лошадки,”- со вздохом подумал я.
Вокруг костровища на расстеленных мохнатых шкурах вповалку спали лесные люди. Я крался меж ними в поисках какого-нибудь режущего предмета. Желательно небольшого. По моей, так сказать котосиле. Но кроме обглоданных до блеска костей, как назло ничего не попадалось.
Лиса я заметил почти сразу. Его вообще было трудно не заметить. Он возлежал на небольшом покрытом шкурами возвышении, рядом с костровищем. Честно говоря, мне не особенно хотелось к нему приближаться. От одного воспоминания о той сцене на просеке бросало в дрожь. Да и его “Железный зуб” был явно мне не по зубам.
Наконец, около одного из спящих я заметил небольшой кинжал. Судя по резной изящной рукояти - это был один из сегодняшних трофеев. Превозмогая отвращение (вся рукоять была испачкана жиром), я осторожно сжал его челюстями и заспешил к выходу...
Надо было видеть выражение лица сэра Кобальта, когда я появился перед ним с кинжалом в пасти. Рыцарь посмотрел на Ваську, на меня, снова на Ваську, а затем прошептал потрясенно:
-Да, ты прав: у тебя необычный кот.
Кинжал я без раздумий передал сэр Кобальту, как более опытному в обращении с оружием. Для этого мне пришлось зубами сжать лезвие за кончик и привстать на задние лапы. В этот момент, я, наверное, походил на шпагоглотателя. Бедные мои зубки, они едва не крошились от той тяжести, что приходилось им удерживать…
Я не ошибся в королевском оруженосце: ему потребовалось не больше минуты, чтобы избавиться от пут самому и освободить Ваську.
-Ну, что бежим? - сказал сэр Кобальт, растирая затекшие ноги и руки, - Жалко только мой “Праведный гнев” у них остался, но... рисковать сейчас не стоит.
- Что еще за “праведный гнев”? - спросил Васька, по стариковски кряхтя и переминаясь рядом. - У-уу, левая нога совсем онемела и иголками идет...
- “Праведный гнев” - это мой меч. Подарок короля. Никогда меня не подводил. И так глупо его потерял. Эх…
Сэр Кобальт тряхнул волосами.
-Но ничего… Я еще вернусь сюда с отрядом верных людей. Слово рыцаря. А теперь бежим.
-Бежим, - согласился Васька. Но не пройдя и пары шагов, он вдруг замер, схватившись за грудь:
- А капсулка-то у этого рыжебородого осталась. Он, гад, еще а поляне у меня ее отобрал. Что же теперь делать-то?
-Эх, герой синеволосый осушит наши слезы! - в сердцах бросил сэр Кобаль и сел на снег, всем своим видом показывая, что без этой капсулки побег теряет смысл.
В общем, он был прав, если не брать в расчет их с Васькой жизни. Но судя по всему, собственная жизнь сэра Кобальта особенно не волновала. Да и Васькина тоже…
Как же мне не хотелось возвращаться в эту первобытно-общинную пещеру! Но другого выхода, увы, не было. Как говорится, кто, если не я?
И вот я снова проскальзываю в узкую щель между неровной стеной и валуном…
По счастью, лесные люди продолжали спать. Видимо, набирались сил для утреннего жертвоприношения.
Осторожно ступая меж распростертых на полу тел, то и дело замирая от страха, я добрался, наконец, до рыжебородого. Он спал на спине. Рот полуоткрыт. В руке зажата большая кость с остатками мяса. Рядом Железный зуб - бывший Праведный гнев. Вот бы притащить его сэру Кобальту… Но, увы, сей славный меч мне даже сдвинуть было не под силу...