Словоплёт

— В наше время таких извращений не было, — буркнул Шанасаннан. — Смерть была намного проще. И какое противоядие от этой напасти?

— Противоядия нет, — Сантинали пожала плечами. — Только время. Нужно ждать, пока яд покинет тело. И не допускать поступления новых доз — то, что у нас появились эти признаки, говорит о том, что каждый из нас близок к опасной черте. Если мы её переступим — пути назад не будет. И хоть мы ещё будем ходить и дышать, по сути мы уже станем мертвецами.

— А как понять, что ты переступил черту и яда слишком много? — Спросил Шанаран.

— От малейшего неосторожного прикосновения на коже проступают синяки. Не думаю, что вы такое пропустили бы.

Но колдун медленно поднял руку и прикоснулся к своему лицу. Только сейчас Сантинали поняла, что покраснение на щеке и не собирается сходить постепенно наливаясь синевой.

— ПРОСТО ПРЕКРАСНО, — не сдержавшись громыхнул Шанасаннан. — И ЧТО ТЫ ПЛАНИРУЕШЬ ДЕЛАТЬ ТЕПЕРЬ?

— Дай мне кувшин с водой. Там, в спальне, — колдун закрыл глаза и Сантинали невольно позавидовала его выдержке. Вдохнул, выдохнул. Кувшин звякнул о чайный столик и Шанасаннан шумно опустился обратно в своё кресло. Как и у Шанарана, в его движениях не было страха или паники, а глаза светились скорее любопытством как его друг решит эту головоломку, чем тревогой. Шанаран опустил ладонь в воду и пробормотал что-то под нос — Сантинали не разобрала ни слова. Прошла минута, другая, и вода в кувшине начала мутнеть.

— Хитро, — Шанасаннан широко улыбнулся. — Я бы тоже так сделал. Но ты сообразил быстрее.

Колдун только хмуро зыркнул на него в ответ.

— Откуда только взялась такая отрава? — Ренан уже повернулся к королевне. — Никогда ни о чём подобном не слышал.

— В Адейском море, это на востоке, в коралловых рифах водится рыба — синебокая волнушка. Вытяжка из её печени является главным действующим компонентом этого яда. Ни для чего другого эта рыба и не годится, насколько я знаю — есть её нельзя, да и ловить сложно.

Вода в кувшине тем временем стала настолько грязной, что сквозь неё уже ничего видно не было. Колдун с шипением вдохнул сквозь зубы и осторожно вытащил руку. Посмотрел по сторонам, и не найдя ничего более подходящего, вытер ладонь об обшивку кресла.

— Шанаран, ты уверен, что с тобой всё теперь будет в порядке?

— Нет. По крайней мере сегодня я побоюсь спать. Пойду проверю как там Мирт, — и не заботясь больше о гостях он встал и направился к дверям.

— Постой, а из меня можно так же яд выгнать?

Шанаран остановился и бросил оценивающий взгляд на королевну: 

— У тебя тоже синяки?

— Нет, но…

— Тогда не стоит — это больно. Лучше просто дождись, пока он выйдет естественным образом.

Сантинали с Шанасаннаном остались одни. Колдун ткнул себя пальцем в запястье и теперь с интересом изучал результат. Похоже, до синяков досталось только Шанарану.

— Синебокая волнушка, надо же, — хмыкнул он. — Во времена Сарандана об этом море могли рассказать разве что королевские картографы, и то, только о том, что оно там есть. Сейчас мир стал намного больше, шире.

— И опаснее, — вздохнула Сантинали.

— Ну, разве что самую малость, — Шанасаннан беззаботно развалился в кресле. — И в стократ интереснее. Я рад, что Клякса в своё время выбрал меньей именно тебя — образованную, начитанную, богатую и со связями. Нам всем несказанно повезло.

— А я как рада, — опять вздохнула королевна.

— Не слышу искренности в твоих словах, — Шанасаннан спрятал улыбку в уголках глаз, — И сколько обычно времени занимает весь… цикл отравления?

— Две-три недели — если подсыпать яд большими дозами, то еда или питьё, куда его добавляют, приобретает особый неприятный привкус.

— То есть, нас травят уже довольно долго. Пожалуй, стоит воздержаться от ужина в стенах замка. Как насчёт выбраться в город? Мы с Кляксой присмотрели несколько замечательных заведений.

— Мне нужно закончить несколько писем, и я буду готова.

— Отлично. И ещё предупреди капитана об отраве. Так неудобно, что он нас не слышит.