Страница 30 из 73
Все к чёрту: и глупую, странную славу, и глупый, странный титул. Нет ничего лучше Спасения. И дворянин, и плебей будут одинаково спать в сырой земле, а кто спасётся, ещё неизвестно.
Вряд ли Кристиан, второй Кристиан, мог знать об этом. Но если бедняжке выпадет шанс — нет, скорее участь — стать новым Принцем Сцены, сможет ли он справиться? Но иного выбора не было, через эту мифическую корону нечастный должен стать мифическим королём и свергнуть тирана. Как бы глупо это ни звучало…
Своей чарующей, но мёртвой красотой образ Коршуна всё ещё манил к себе людей. И кажется, его искали во всех, кто приходит в «Эливагар», словно надеясь вернуть. И новый актёр так сильно напоминал всем своего знаменитого тёзку. Избежит ли бедняга похожей участи?
Стив и Кристиан стояли у центрального входа. Высокие колоны, позолоченные узоры и алый, как кровь, ковёр… Как в королевском замке!
— Никогда не верил своим родителям, — рассказывал Стив, — когда они заявляли мне, что моя профессия позорна. Если наш «Эливагар» так украшен, то почему ему нужно зваться «вертепом Сатаны»? Всё это пережитки! Кстати, о родителях. Твои как отреагировали на то, что ты решил посвятить себя театру?
— У меня уже нет родителей. Мама умерла, когда я был ещё совсем малышом. А папа много лет назад уехал... на заработки и пропал. Мне говорят, что, скорее всего, его уже нет в живых.
— Мне очень жаль. Прости, что напомнил.
— Ничего страшного. А твои как отнеслись?
— Мои-то? — усмехнулся Стив. — Моим сначала не понравилось, а потом им пришлось смириться. А почему я должен их слушать? Я взрослый человек, сам за себя отвечаю. А они ведут себя так, будто бы метят в дворяне. Хотя, —добавил молодой актёр не без гордости: — В моих жилах нет ни капли голубой крови!
— И у меня тоже.
— Говорят, «Эливагар» проклят…
— Молодые люди! — внезапно раздался мужской голос за их спинами.
Парни обернулись и увидели красивого джентльмена лет тридцати пяти. Величественный, благородный, но лицо пронизано страданием, причём страданием злым, а не смиренным. Такое, по крайней мере, он производил впечатление. Незнакомец помолчал, а потом с безупречной вежливостью и достоинством произнёс:
— Я прошу прощения, что отвлекаю вас от беседы, но не могли бы ли вы подсказать, где мне найти Кристиана?
— Это я… — в изумлении ответил юноша.
Глаза незнакомца тут же приобрели злое выражение, красивое лицо презрительно скривилось.
— Ах, вот ты какой, — процедил джентльмен и, разглядывая парня, вдруг удивлённо отшатнулся, пробормотал: — Прошу прощения… ― Развернулся и ушёл.
Шедший навстречу ему режиссёр даже не обратил на него внимания.
— Добрый день, добрый день, — поравнявшись со своими актёрами, улыбнулся Ричардсон.
— Кто это был? — спросил у него Стив.
— Кто?
— Ну тот джентльмен, что шёл вам навстречу. У него был такой вид… благородный. Я подумал, что вы точно должны его знать.
— Кончай шутить, Стив. Никого тут не было. Хватит с меня разговоров про привидение Коршуна!
— Но мы правда видели этого джентльмена! — уверял его Кристиан, бледнея от ужаса. — И даже говорили с ним! Этот незнакомец интересовался мной…
Но мистер Ричардсон даже не дослушал и поспешил в театр. Молодые люди в страхе переглянулись.
— Чудеса! — пожав плечами, произнёс Стив. — Либо мы с ума сошли, либо к Коршуну слетаются его приятели-призраки.
— К коршуну?
— Ну да!
— Ах да, точно. Ты об этом парне из прошлого. Я сразу не понял, про кого речь, решил, что ты правда о птице коршуне. Мне доводилось слышать о нём. Кто он, в конце концов?
— И мне тоже доводилось, но мистер Ричардсон не любит говорить о нём. Это, как я понял, самый знаменитый актёр «Эливагара». По легенде, его забили до смерти.
— Забили? — сердце Кристиана дрогнуло. Что-то защемило, и даже глаза чуть не заблестели от слёз, но юноша быстро взял себя в руки.
— Ну да, забили. А ещё мистер Ричардсон рассказывал, что этот актёр болел чахоткой, но скончался не от неё, а от побоев. Говорят, неуспокоенная душа этого несчастного всё ещё бродит по Кургану Луны. Это недалеко от первого «Эливагара». Коршун любил этот холм при жизни. Там же и умер. Ещё байки рассказывали, что дух этого убитого актёра видели и тут, уже в нашем «Эливагаре». Но я не верю во всю эту ерунду. Его, кстати, на самом деле по-другому вроде звали. Слышал такую версию, но никогда не интересовался.
— Почему?
— Да не люблю я всю эту чертовщину! Особенно раздражает, когда люди начинают расспрашивать меня о том, суеверен ли я, боюсь ли играть какие-то роли, отрицательных героев, например. Надоело! А ещё все эти годы, все эти долгие годы, люди бессознательно сравнивают современных артистов нашего театра с тем самым Коршуном, который давным-давно мёртв! Не видели никогда его, его игру, во внуки со множеством «пра» ему годятся, а начинают судить: лучше мы его или хуже. Ну ладно, пойдём. Наверное, нас заждались.