Последняя дочь чёрной друзы.

— Что Вы, эри… — её тело осело, покинутое напряжением, и Радна беззвучно расплакалась. Крупные слезинки медленно катились из покрасневших усталых глаз.

— Ну, тише, тише, — глажу вздрагивающее плечо, — не плачь, прости меня, я не хотела тебя обидеть.

Чувствуя обиду этой симпатичной мне женщины, у меня не было сомнений, что она заслуживала моих извинений.

Меня робко обняли в ответ, и какое-то время мы так и сидели, прижавшись друг к другу.

— Вам не противно? — Радна медленно отстранилась, потупившись.

Почему мне должно быть противно? Разве что эти её узоры на лице…

— Нет.

— Все боятся заразиться, эри.

На секунду сердце застыло от страха.

Мелкие странности предстали в новом, пугающем свете. Кроме лица, у женщины не было ни одного обнажённого кусочка кожи.

Глухое платье в пол, перчатки на руках и тёмное тонкое покрывало на голове, застёгнутое под подбородком и скрывающее всё, кроме лица.

— Разве у меня есть причины бояться? — вот так и спросила, и не выдала своё незнание вопроса, и даже голос от испуга не дрогнул.

— Нет, что Вы, Ваши кристаллы стабильны. Вы же знаете, вискеры обычно прорастают лет в пять, после выращивания второго-третьего кристалла это сразу заметно, — в зелёных глазах стояли слезы. — То, что вискеры заразны – это страшные сказки, которыми необразованные реи пугают своих детей, но к таким, как я, всё равно относятся с опаской.

(От автора: вискеры – нитевидные кристаллы, существуют.)

Меня распирало от желания завалить эту странную женщину лавиной вопросов, но я крепилась и терпела из последних сил, потому что мне было страшно.

Уверена, стоит мне открыть рот, во мне мгновенно разоблачат самозванку. А раз так, стоит попытаться спрятать большую ложь за маленьким кусочкам правды.

— Мне так страшно… — тихий писк, который я из себя выдавила, даже мне показался жалким.

— Совсем не помню, что произошло, — всхлипнула, надеюсь, правдоподобно.

— Как это – не помните?

— Не знаю. Очень плохо себя чувствую… — чувствовала я себя действительно плохо, именно потому, что не чувствовала себя собой. Это тело вообще как-то странно ощущалось.

— Голова болит, и слабость, — в душе робко тлела надежда, что эта Радна сама придумает причину моих странностей. Люди ведь так любят додумывать, правда?

— Теоретически, может быть истощение источника виновато, — не подвела женщина.

Источник, так источник. Я не против. Только лично мне это ничего не объясняло. Но показать себя ещё более странной, чем есть? Нет уж.

— Аманта, а меня Вы помните?

Признаваться в масштабах моей “амнезии” не хотелось. С другой стороны, мне нужен кто-то, кто расскажет, что со мной происходит. Я знаю, что умерла, помню абсолютно чётко момент, когда моя душа покинула тело. И я не была Амантой.

— Всё как-то перепутано, не уверена, что происходило на самом деле, а что мне привиделось в бреду. Наверное, нужно отдохнуть, — печально вздохнула, уходя от ответа.

Но это не помогло, Радна смотрела на меня с подозрением.

— Меня зовут Радна, я отвергнутая дочь зелёной друзы династии сапфиров из клана корундов, — с нечитаемым выражением лица сообщила мне женщина. — А своё имя Вы помните?

— Аманта, дочь чёрной друзы?

И мысленно добавила: “И – о счастье! – мои вискеры, кристаллы и всё прочее непонятное стабильны и не проросли. А мой опекун продаст меня в законные жёны какому-нибудь богатому старику, а не ему же в любовницы… я ничего не забыла?”

Было бы смешно, если бы не было так страшно.

— Что ещё Вы не помните?

Замечательный вопрос. Как можно помнить, что именно не помнишь?

— Всё остальное помню, — постаралась произнести уверенно, очень уж мне не понравилось выражение подозрительности на лице этой женщины.

Память хранила многое. Только ничего из этого не вписывается в рамки “моей” жизни, описанной этой Радной.

Династия сапфиров? Друзы…

Все мои органы чувств били тревогу, и страх накатывал удушливыми волнами. Больше всего пугало то, что в этой новой реальности не было ничего, что делало бы мои яркие воспоминания о жизни до пробуждения в этой комнате правдивыми.

— Вам надо отдохнуть, — заметила Радна моё состояние. — Отдохнёте, выспитесь, и всё будет хорошо, — заверила добрая женщина.

В голове поселилась вязкая тупая боль. Сообразить, что из окружающего и слов Радны является бредом, а что – реальностью, не получалось.