Знамёна из Пепла

— Снова ошибаетесь. Солевар в этой истории только лорд Диран и своих осликов он никому в обиду не даст.

— Вы — шпионка, верно?

— В некотором роде...— волшебница мимолётно поморщилась, словно куснула лимон.— Но не называй меня так. Я не люблю этого слова. От него за ланготэ несёт подлостью, подкупом и изменой.

— А разве это неправда?

— В отношении меня — нет.

— Простите мою солдатскую прямоту,— с чувством произнёс капитан, поднимаясь с кресла.— Но я не верю в то, что копаясь в дерьме можно сохранить непорочную чистоту белых перчаток. Не знаю, для каких целей вы пытаетесь меня обмануть, но со мной это не пройдёт. Во-первых, Сандар мой друг и не станет мне лгать. Во-вторых, я сам видел печать на указе. И, в-третьих, я не поверю, что лорд Эрандил настолько бесстыден, что вмешает политику Эльвенора в свои семейные проблемы.

— Вы не верите и не доверяете мне,— вздохнулаона, тоже вынужденно поднимаясь. — А ведь я искренне хочу помочь! Вы топчитесь по моему самолюбию, вместо того чтоб взять за труд и немного подумать. Для Высоких Лордов дела семьи неотделимы от Эльвенора. А Сандар… Допускаю, что он вполне искренен, в своих обещаниях и может не знать всей правды, но догадываться должен. Не верите мне — проверьте его. В порту у причала стоит торговец под флагом лорда Беренеля. Попросите отпустить вас домой на этом корабле.

— И попрошу. Всего хорошего, хейри!

Он вышел, борясь со стойким ощущением, что ему предложили изваляться в отбросах. Хотелось совершить что-нибудь эффектное, громкое, что должно поставить в их разговоре точку. Например, хлопнуть дверью. Но он тихо закрыл её за спиной и вытер ладонь о штанину. Так явно демонстрировать эмоции — признак незрелости, а он не хотел, чтобы его считали юнцом.

***

Бани Таллаки Феранору понравились. Очень даже весьма. Внутри чисто. Светло. Несколько бассейнов с горячей и холодной водой; стены покрыты росписями и картинами; на полу мозаичная плитка; под потолком клетки с певчими птицами. А главное кругом красивые рабыни, массажистки и мойщицы, а не просто опоясанный фартуком банщик!

Сандар встретил их в зале с бассейном в банном полотенце вокруг бёдер. Стоит ли говорить, что кроме полотенца на нём не было ничего?

На низком каменном столике стояли подносы с фруктами и сладостями, манили запотевшими боками высокие кувшины с вином.

— Рад видеть тебя, мой друг! — он заключил Феранора в объятия, дыхнул в лицо неописуемым амбрэ из винного перегара и кальянных смесей.— А это с тобой самые отличившиеся или…

— Это все,— весомо сказал Феранор.— Кроме Агаолайта. Он не захотел приходить.

— Вот же не думал, что его семейка столь злопамятна! Впрочем, не обращай внимания на наши дрязги. Лучше представь же мне своих героев!

— Дайгон льен’Касстар из Дома «Лунного Волка»

Улан шагнул вперёд, поклонился.

— Бальфур… э-э.. гхм…

— Бальфур Лелинталь,— пришёл Бальфур на помощь.— Сын главного закупщика вина для стола лорда Беренеля.

Он поклонился. Очень изящно и учтиво, будто находился перед троном Владычицы.

— Ты кажешься мне знакомым! — посол присмотрелся к нему, смешно наморщив лоб и прищурив глаза.— Мы, случаем, не встречались?

— Возможно, хеир видел меня на корабле,— спокойно ответил Бальфур.— Или на страже.

— Н-наверно. Если я с кем встречаюсь, то уже не забываю.

Сандар несколько раз громко хлопнул в ладоши зовя слуг.

***

Чернокожая женщина — красивая и нагая как богиня любви, но крепкая и высокая, как гордландский богатырь — легко подхватила Феранора на руки и, вытащив из воды, положила на плоский тёплый камень, очень похожий на алтарь какого-то древнего и забытого культа. Не успел капитан опомниться, как богатырка ловко вскочила ему на спину.

— А-а! — заорал он, чувствуя, как в его лопатки упираются круглые колени, а руки с хрустом выворачиваются назад.— О-о-о!

Ему без жалости выламывали суставы, поддавали в бока локтями, топтали коленями, драили спину скребком из жёсткого волоса. Он не уставал орать и охать. Над его головой заливисто щебетали пёстрые птицы. Пахло сандалом, мускусом и трудовым женским потом, который слетал с чёрного лба негритянки ему на лицо.

— Лучше покорись, Феранор! — советовал Сандар, прошедший через эту пытку чуть раньше.— Позволь ей делать свою работу. Ничто так не очищает Душу и не расслабляет тело как хороший массаж. Чувствуешь, как хрустят косточки?

Кости Феранора и правда хрустели, как если бы их грызла очень большая и голодная собака. Неожиданно всё кончилось. Его бережно взяли на руки и положили отмокать в бассейн, рядом с Сандаром. На алтарь чистоты бросили следующую жертву.

— Ну? — требовательно спросил посол.— Что скажешь? Великолепно, а? Великолепно?!

— О, да-а...— Феранор осторожно пошевелился, проверяя себя на отсутствие переломов.— Ещё ни одна женщина не сворачивала меня узлом и не взбивала как тесто.

Они пили вино из маленьких фарфоровых кратеров. Сандар успел изрядно выпить и теперь икал, плеская на колени вином. Феранор лениво щипал ореховую халву, слушал как под руками массажистки вопит Бальфур. Он был почти счастлив, если бы не маленький червячок сомнения, точивший его изнутри. Он подлил Сандару вина и счёл что самое время кое-что выяснить.

Но начал издалека.

— Скажи мне, Сандар, с каких пор Даемара заправляет в посольстве?

— А? — посол вскинул осоловелый взгляд, подумал, пожал плечами.— Да оно как-то само, незаметно… должен же там кто-то командовать?

— Ты, что вообще там не появляешься?

— А что мне там делать? — Сандар громко икнул, взмахнул руками, плеснул из чашки вином.— Нет, вот сам посуди. С шахом я встречался, симпатии его завоевал, где подарками, а где ик!.. собственным обаянием. Исполнил всё, что требовал от меня папенька и даже больше. Я завёл дружбу с Майкуланом — царевичем и наследником трона! Так что ещё от меня надо? Сидеть в духоте четырёх стен, слушать занудные поучения Таласпира и Толанора? Да… ик!.. они все пошли!

Он показал неприличный жест в стену. Видимо считал, что посольство находится в той стороне.

— Но, главным-то всё равно остаёшься ты?

— Конечно! — подтвердил Сандар и икнул.

— И твоё слово — решающее?

— Да!

— Выпьем за тебя, мой друг! За твою успешную карьеру посла!

Они выпили. Сандар полностью, Феранор свою чашу лишь пригубил. И налил послу ещё.

— Помнишь, что ты говорил, отправляя меня в руины за летописью? О славе, геройстве, важности этого пыльного куска пергамента для успеха нашего дела. Летопись здесь, в твоих руках и добыть её, скажу тебе, было очень непросто.

— Ты — молодец!

— А раз я молодец,— ухватился Феранор.— Может я заслужил награду?

— Конечно! Тебя,— Сандар икнул.— Совершенно определённо надо наградить! Ты чего хочешь то? Говори.

— Отпуск в Эльвенор. В порту как раз стоит эльвенорский торговец. Две седьмицы туда, потом обратно, пару дней там… Если ничего не случится, на всё про всё хватит пятидесяти дней. Самое большее шестьдесят. Я подсчитал.

— Э-э-э…— посол взглянул на него неожиданно совершенно ясными глазами. Даже икать перестал и, кажется, немного протрезвел.— К чему такая спешка? В пути ты можешь попасть в шторм, могут напасть пираты. Почему бы тебе не подождать, пока вернётся флотилия с «Гордостью Торнэля»? Мы все вместе безопасно вернёмся домой.