Страница 59 из 72
– Так танцуйте.
***
Демонстрационный кристалл декоратора так и остался на складе, но он сегодня и не нужен – тёмный фон только выгоднее подчёркивает изящество фигурки в белом. Арабеск, пируэт, кошачье па – словно бабочка она порхает от одного источника света к другому, будто не в силах выбрать.
– Брависсимо! – шепчет директор театра, и не совсем ясно, кого он имеет в виду. – Как вам это удаётся, князь? У неё выросли крылья! У меня по сцене летает настоящая фея!
– Она гораздо лучше, – улыбается князь поверх сложенных домиком ладоней. Балерина ловит его взгляд и улыбается в ответ. Направленный поток чистого счастья самовыражения переполняет вампира ментальной энергией. Её так много, что он не в состоянии её полностью поглотить. Ван Тирриены – талантливое семейство. Но это их дитя – настоящий деликатес. На Джабраэли всегда можно положиться – чутьё талантливого хореографа не оставит своего крупнейшего инвестора голодать.
335 г. от осн. Сообщества, Менес
Звук поворачивающегося в замочной скважине ключа вывел Мону из задумчивости. Она вскочила, внутренняя дверь, ведущая в соседнюю гримёрку, отворилась, и Макс, успевший уже отделаться от поклонниц, заключил партнёршу в жаркие объятия. Несколько минут протекли, заполненные поцелуями и редкими восторженными вздохами.
После памятного предпоказа «Князя Барро» Джабраэли провёл с Максимилианом воспитательную беседу. Теперь, когда пару сценических вампиров ожидал счастливый финал, хореограф подумывал о смене исполнителей. Всем известно, что реальная страсть, перенесённая на сцену, выглядит смешно и жалко. Быть может, Максу стоит примерить светлый парик.
Оветри был всё ещё в гриме вампира, а то Джабраэли испугался бы, увидев, как он побледнел. Но отвечал актёр невозмутимо.
Пусть ему дадут шанс. Роль князя Барро гораздо более характерная. Разве с ней справится классический герой-любовник Арни? Макс профессионал в конце концов, он умеет отделять сцену от жизни и так далее, и так далее…
Сомнения по поводу Арни терзали и самого Джабраэли, именно поэтому он и завёл этот разговор, вместо того, чтобы просто объявить актёрам о смене ролей. К тому же, такой шаг сильнее, чем введение пары новых сцен, оттянул бы премьерный показ, а это означало дополнительные убытки.
Максимилиан получил свой шанс и воспользовался им сполна. На сцене он был безупречен: идеальный баланс эмоции и техники, нейтральный взгляд во время поклона. Но за кулисами, за запертыми дверями – это было его время. Роман Максимилиана Оветри с прима-балериной набирал обороты и уже вызывал некоторое беспокойство у семейства ван Тирриен.
Макс усадил возлюбленную на туалетный столик, безжалостно смахнув баночки и флаконы. Мона рассмеялась и прикрыла глаза, томно подставляя открытую шею под губы «вампира», но более решительные притязания пресекла.
– Разве ты не торопишься на какую-то встречу, милый? Ты вчера говорил.
Макс пробормотал что-то невнятное в её волосы, но Мона явно была не настроена на игривый лад, так что он отступил, позволив ей спрыгнуть на пол, и принялся собирать разбросанную по полу косметику.
– Да, с братом, мы собирались поужинать в «Старом Менесе». Хочешь к нам присоединиться? Я буду просто счастлив представить тебя члену семьи.
– Может быть, в другой раз, – она забрала у него баночку с очищающим лосьоном и принялась удалять грим. – Сегодня я тоже занята: обещала зайти к Элизабет.
В зеркале Мона заметила, как Макс плотно сжал губы, и в очередной раз задумалась, почему он так болезненно воспринимает её визиты к подруге. По иронии судьбы, после того, как Джабраэли вышвырнул Элизабет из труппы, только Мона, занявшая её место, не отвернулась от старшей подруги. Да ещё Макс заступался за бывшую приму. Правда, только в словесных перепалках с директором, саму Элизабет ни разу не навестил. Впрочем, их отношения не выходили за границы профессионального общения, так что удивляться не приходилось. Откровенно говоря, Элизабет вообще мало кому нравилась, но в случившемся с ней Макс упрямо винил коварство и магию вампиров.
– Сегодня Элизабет знакомит меня с женихом, – сообщила Мона.
Макс забрал у неё пузырёк и тоже занялся гримом.
– Вот как… выходит замуж за вампира?
– Нет, – Мона обняла любимого, и заглянула в зеркало, с удовольствием убедившись, как быстро смягчилось выражение его лица. – За человека. Кажется, он иностранец.
– Что ж, – Макс нежно поцеловал партнёршу в губы. – Передай Элизабет, что я за неё страшно рад.
***
Мало кто за пределами обители Волчьей Матери знал, что лунный лекарь, активно практиковавший герудотерапию, брат Оветри – низший вампир. Но ещё менее известным фактом было то, что для ведущего актёра Королевского театра Оперы и Балета брат Оветри – просто брат.
Некоторое время человек и вампир молча сидели по разные стороны стола, разглядывая друг друга. Они не виделись уже очень давно. Но Макс был влюблён и счастлив, а потому заговорил первым:
– Я почему-то думал, что ты придёшь в этой вашей серебристой сутане.
Брат Оветри, в миру отзывавшийся на имя Валентин, улыбнулся.
– За пределами монастыря я не обязан её носить.
– В отличие от чёрного костюма вампира? – хмыкнул Макс.
Молодой носферату разглядывал собеседника с таким задумчивым видом, что показался Максимилиану не младшим братом, сущим ребёнком по меркам долгоживущей расы, а настоящим древним вампиром.
– Если честно, это единственная светская одежда, которая у меня есть, – признался вдруг Валентин и улыбнулся, сразу сделавшись обаятельным мальчиком, которого помнил Макс. Было время, когда младшему Оветри доставалось по шее за чересчур привлекательные ямочки на щеках. И маленький вампир, уже тогда куда более сильный, чем старший брат, терпеливо сносил трёпку, лишь жалобно заглядывая в лицо Максу тёмно-карими глазами. При этом воспоминании танцору стало вдруг невыносимо стыдно.