Страница 32 из 484
-Гарик с Пашкой пришли! – весело защебетал Суслик.
-Эй, Сусл… - прокашлявшись, хрипло сказала мордашка, - Там Арнольд пришел, хочет с тобой поговорить…
Почему-то Гарик мне не понравился.
Обратной дорогой через кусты я полез в вечер.
Арнольд сидел на полу сломанной скамейке. Черная шелковая рубашка, черные брюки, остроносые туфли, гладко зачесанные волосы, выдавали, явно, домашнего. /Как же быстро я освоил детский язык Суслика!/ Он сидел закинув ногу за ногу и покачивал начищенной туфлёй. На вид он был старше всех остальных, включаю Бориса, но, когда он заговорил, ломающийся басок выдал в нем юношу, пытавшегося выглядеть взрослее:
-Здравствуйте…. Э-э-э???
-Сусл! – придерживаясь правил игры представился я.
Арнольд махнул рукой и досадливо поморщился.
-Константин! – выдала стоящая за спиной Маринка.
-Олег! – одновременно выпалил я.
Арнольд недоуменно посмотрел на обоих.
-Олег, - повторил я и /Каюсь! Бывает, просыпается во мне ехидство!/ желчно добавил, - Можно без отчества!
-Олег. Я, в общем-то, не воспитатель и не руководитель этой общины. Но мне эти ребята дороги и я очень хотел бы узнать, зачем ты влез к нам в «пылесосы»?
-Арнольд, - стараясь выдерживать официальный тон, а в душе смеясь над вычурностью подростковой речи, ответил я, - Как бы тебе ответить. Я попал в трудную ситуацию и Суслик предложил мне помощь. Просто?
-Вот так взял и предложил?
-Вот так взял и предложил…
-Не похож ты на заброшенного… - протянул Арнольд задумчиво, - Или журналист, или педофил…
-Что???
-То! Какого чёрта ты приклеился к мальчишке?!
-Арнольд! – взвизгнула Маринка, - Как ты смеешь! Я Костю давно знаю! Он не такой! Он…
Маринка стояла раскрыв рот пытаясь подобрать слова.
-Что он? Все они одинаковые… Плодят детей и считают их игрушками. Наделяют себя правом руководить и давать советы! Они сволочи! Посмотри, что они сделали с Иринкой и Чебурашкой! А как обошлись с Бобкой?
-Не надо Арнольд…
-А сама-то ты как на улице оказалась? Наплодят и в кусты?
-Арнольд, - заговорил я
-Лучше просто Ар. – махнул рукой «самый главный»
-Ар, скажи пожалуйста, чего ты боишься?
-Я?! – Парень поперхнулся
-Ты…
-Я, ничего не боюсь… Я, за ребят волнуюсь…
-Да не волнуешься ты ни за кого! «Я не руководитель, я не воспитатель!» – передразнил я его, - Так что ты тогда решаешь, кто и зачем куда пришел?
-Они мне дороги… - как-то неуверенно произнес Арнольд.
-Кто? Ты, кстати сам-то домашний?
-Что?
-Сам-то домашний! – я пер напролом. Сюсюкать с этим переростком, возомнившим себя незнамо кем, было как-то противно, - Так что ты здесь делаешь? Самоутверждаешься за счет их не сложившихся судеб?
Арнольд ошалело смотрел на меня не находя ответа.
-Ребята! – спокойно сказала Маринка, - Пойдемте ужинать… Ар, ты сам говорил, что мы принимаем всех, кто в беде. Не копаемся в чужих несчастьях и все равны! Тебе Костя…
-Я Олег. – механически поправил я Марину
-…не сделал ничего плохого. Я его знаю. А если что-то будет не так, мы уйдем. И хватит. Пойдемте ужинать!
Перешагивая через мусор, мы направились за эстраду. /Вот так вот просто и наживают себе врагов!/
Во время всего пути я, просто физически, ощущал на себе взгляд Арнольда. Импровизированная «кухня» обнаружилась в тех же зарослях кустарников. Человек, не знающий о «пылесосах» мог бы сотню раз пройти мимо и никогда не догадаться, что рядом горит костер и около него сидит стайка ребятишек…. Вытоптанная и выломанная лужайка надежно скрывала от любопытных взоров костерок, плоский камень и несколько толстых чурбачков. Мы пролезли в глубь кустарника, и, я опять удивился, как из мелочей рождается быт: камень был накрыт газетой, на которой Хромоножка деловито резала хлеб, на ветвях висели полиэтиленовые пакеты, на костре на очень хитром сооружении стоял чайник. На полянке собрались все обитатели Дома. Суслика, Бориса (Бобку), Соньку и Её брата Серёжку (Сержик), Толяна и Ирину (Хромоножку) – я уже знал. Ещё с двоими – пареньками одного роста, одинаково стриженными и, какими-то, блеклыми был знаком понаслышке.
-Гарик! – с поклоном произнес один.
-Павел, как императора! – с шутливым реверансом выдал другой.
Назвался Олегом. Без реверансов и дурацких поклонов. Не перед кем было кланяться.
-Давайте садитесь. Гарик, доставай всё… - скомандовала Иринка.
Сняв один из пакетов, Гарик начал доставать из него стаканы «быстрорастворимой» картошки и бульонные кубики. Все выудили ложки.
-А я Олега не посчитал… - как-то растерянно произнес он.
-Ерунда! – в один голос заверещали Маринка и Суслик, - Мы поделимся! Понемногу скинемся, и хватит, а суп просто жидким сделаем!
Тут меня осенило.
-Не надо Марин. По-моему у меня в пакете что-то ещё было. Суслик, поможешь выйти? – сказал я, вспомнив про пакет с одеждой. (Таня явно положила туда, каких-нибудь, бутербродов!)
-Не надо! Я сам. – Всеволод ловко растворился в зеленой ограде.
Арнольд подозрительно покосился на меня, но ничего не сказал. Я был прав. В принесенном Сусликом пакете, кроме одежды и разных мелочей, второпях собранных Таней лежал ещё один пакет с едой. Хорошо иметь рядом доброго человека: разрезанная буханка хлеба была обильно переложена сыром, колбасой, ломтиками ветчины, тонко порезанными огурцами и помидорами; несколько вареных яиц, слегка помятых, но вполне съедобных; и штук пять небольших котлет, чем-то напомнивших мне продукцию нашего привокзального кафе. Сержик шумно сглотнул слюну и засопел. Гарик и Пашка заерзали на своих местах. Я замялся, не зная, как предложить угощение остальным. Положение спасла Маринка: