Страница 30 из 98
Она покрутила головой – в дальнем конце аллеи несколько мужиков в полосатых пижамах и ватниках сгребали в кучи листву. «Наверное, это тихие больные, – решила Маша. – Но не могут же они там быть без присмотра!» Она направилась к ним – и точно, под самым огромным кленом увидела гигантских размеров тетку в синей куртке, накинутой поверх грязно– белого халата. Маша прибавила шаг. Один из мужиков покатил здоровенную грохочущую тачку и, словно никого не замечая, вклинился с ней в группу с граблями. Толстая тетка заматерилась, больные вяло отскочили от удалого грузчика, и вдруг… Вспышка в глазах, лезвие под левым боком… Самый худой бритый наголо больной громко проворчал:
– Вот уж как я точно не хочу умереть, так это чтобы меня говновоз задавил. Я даже кофе из– за этого не пью!
Маша лихорадочно вгляделась в тощее, заросшее рыжеватой щетиной лицо. Шрам! Шрам над верхней губой, точь– в– точь, как у Мишки!
Мишки – ее гражданского мужа, без вести пропавшего одиннадцать месяцев назад! И фраза про кофе и говновоз – его любимая.
Машу пробил озноб, зубы застучали. «Что делать? Что делать? – забормотала она про себя. – Надо успокоиться, а то громадная нянечка отведет меня в женское психиатрическое – скажет, новую пациентку подбросили.» Маша сосчитала в уме до десяти, стараясь дышать глубоко и ровно. И вроде бы немного успокоилась. По крайней мере, зубы стучать перестали.
Медленно, словно гуляя, она приблизилась к женщине под кленом.
– Здравствуйте, можно вас спросить?
Та подняла голову, равнодушные глаза почти без ресниц скользнули по Маше:
– Ну, спрашивай!
– Вы понимаете, это для меня так неожиданно! Я не могла бы у вас узнать – вот тот пациент, который сейчас про говновоз говорил, он – кто?
– Мы, вообще– то, справки только родственникам даем!
– Я понимаю, но он очень похож на моего мужа (подумаешь, приврала!), пропавшего год назад. Очень, понимаете, очень похож! Мой муж тоже часто про этот говновоз поминал. А еще шрам у него над губой был точь– в– точь, как у этого парня.
Взгляд тетки становится чуть более заинтересованным.
– А муж– то как пропал? Может, просто к другой от тебя сбежал?
– Нет, что вы! Мы с его родителями даже в милицию обращались.
– В милицию? Ну, там– то точно искать не станут. Если случайно только наткнутся.
– Так вы мне не поможете?
– А ты знаешь, дело– то интересное выходит. Парень, на которого ты показала – «потеряшка». Его к нам с вокзала привели. Я почему помню – дочка моя в ларьке там работает, газеты продает. Она его и заприметила. Сначала думала – бомж. А потом присмотрелась – непохоже. Одежка приличная. Но странный какой– то! Час сидит, два, три. Пора уж и ларек ей закрывать, а он все сидит. Дочка тогда мента ихнего кликнула, тот подошел. Ну, и поняли сразу – клиент– то «ку– ку». Нам позвонили, мы и забрали, конечно. И, главное, сколько он уже у нас, так ничего и не вспомнил: ни как зовут, ни где жил.
– А можно мне с ним поговорить?
– Поговорить– то можно. Он тихий. Только здесь не положено. Тем более, у них сейчас обед начнется. Ты часок погуляй, а потом вон к тому домику подходи. Позвони в звоночек, спроси Анну Петровну. Я к тебе его и выведу, как положено, в коридорчик перед палатой. Там и поговоришь.
– Спасибо вам.
Маша вытащила из рюкзака забытую (для Викиного врача брала) коробку конфет.
– Вот, возьмите, Анна Петровна, чайку попьете.
Тетка улыбнулась, взяла коробку.
– Чайку – это хорошо. Так что, заходи. Вдруг и, вправду, муж твой? Чего в жизни не бывает…
Глава 26
Сентябрь 2001 год
Через полтора часа Маша сидела в каморке у Анны Петровны.
Мишка встретил ее совершенно спокойно и не узнал. Он взахлеб рассказывал о больничной жизни, о дежурствах по кухне и вечно голодной полосатой кошке, приблудившейся к их палате. Но ничего не промелькнуло у него в глазах, ничего не всколыхнулось в памяти.
– Обязательно приходи еще, – сказал он Маше на прощание, – Ты очень красивая! А здесь и поговорить– то не с кем…
Зато Анна Петровна сообщила интересную новость.
– Ты знаешь, – хитро прищурилась она, отхлебывая горячий темно– коричневый с красноватым отливом чай из щербатой кружки, – Мишку– то твоего от нас забирают!
– Как забирают? – оторопела Маша. – Куда?
– Приезжал тут один красавчик из какого– то экспериментального заведения. Очень твоим мужем заинтересовался. Сказал, что вылечит его у себя. Только бумаги надо оформить для перевода. У нас– то, сама видишь, ничего с ним сделать не смогли.
– А откуда тот красавчик был?
– Не знаю. Машенька. Я ведь санитарка. Мне не докладывают.
– Анна Петровна, а вы не могли бы как– нибудь узнать? А то, что же получается? Я Мишку только нашла и тут же опять потеряю? Может, мне к вашему главврачу сходить? Рассказать – кто такой Мишка. Пусть хоть станут известны его имя и фамилия.
– Э– э, милая! – протянула Анна Петровна. – Ты решай сама, конечно. Но ведь пока тебя проверят, пока личность твоего Мишки подтвердят. Это ж сколько времени– то пройдет? Думаешь, тот красавчик ждать будет? У него, я слышала, дело– то спешное. Найдет другого парня с амнезией и все. А Мишка твой так и останется. Человек – не человек, овощ – не овощ.