Страница 12 из 98
– Застрелился он год назад…
– Из– за чего?
– Если бы я знал! Но метод и без него работает, конечно. Вот представь, существует такая программа – среда. Сначала она пустая – просто «рыба». Мы ее копируем и заполняем персонажами. Все они (кроме пациента, конечно) – сосканированы с реальных людей, но с прототипами по жизни никак не связаны. То есть, живет уборщица тетя Валя и не знает, что такая же тетя Валя и в нашей Программе обитает. Только наша (виртуальная) во– первых, ничего не знает о прошлой жизни настоящей тети Вали, а во– вторых – считает мир программы действительностью. А внешность у нее та же, характер тот же, даже лексикон, как у прототипа.
Дальше наш литературный обработчик пишет сюжет, психолог его утверждает, а художник рисует ну, назовем, декорации к данной конкретной программе.
Теперь остается только поместить туда главного героя – пациента. У пациента тоже сканируется сознание, и с него делается «слепок», как со второстепенных персонажей, чтобы те его в программе воспринимали. Но, в отличие от них, тело больного находится в состоянии транса, а не живет где– то само по себе. И импульсы из программы поступают непосредственно в мозг больного. Кстати, управлять его сознанием может и сама программа, через происходящие в ней события, и непосредственно программист, через датчики в шлеме.
– А почему болезнь– то проходит?
– Честно? Похоже, о механизмах исцеления точно знал только разработчик. А теперешний руководитель мне все довольно невнятно объяснил. Типа, нарушается связь между сознанием больного и накопленными им за всю жизнь стрессами плюс полностью меняется привычный образ жизни. Да не в этом суть, метод– то действует!
Правда, здесь такие дела творятся! Если мы тебе напишем Программу, ты поживешь в ней – болезнь пройдет. Но тут завелась одна гнида. Она нашу первую Программу переписала. Грубо говоря, сделала из нее «черный ужастик». Мы с ребятами думали, но так и не поняли – зачем. В принципе, даже и с такой программой все должно получиться. Но стремно как– то! У того, кто это делает свои резоны. Если б знать, какие.
Мы за виртуальной жизнью в Программе постоянно следим. У нас первый парнишка, Андрей, в такую передрягу попал! Надо вытаскивать, а то он до конца Программы там не доживет. И как быть? Мы ведь даже не знаем, что произойдет, если эксперимент прервать. Если до конца довести – результат точно положительный, а если нет – непредсказуемо. Мне еще тут показалось, что Вера Сергеевна (ты ее видел – медсестра ваша) о чем– то знает. Ну, или догадывается. Она же тут давно. Все опыты своими глазами видела, не то, что мы. Собрали по человеку из разных контор, алгоритм выдали – работайте. Мы бы и рады работать, если б не эти «чудеса на виражах».
Но мы с ребятами решили в лаборатории круглосуточное дежурство устроить. Чтобы никто кроме нас к компьютерам не подошел. Локальной сети тут нет – значит, влезть в Программу могут только с самого системного блока. А при нас– то, я думаю, туда не сунутся.
Кстати, Вера, ты представляешь, отловила меня и попросила ее «слепок» в Программу Андрея запихнуть. Интересно, зачем?
Ты еще не передумал в такой ситуации в Программу идти?
– А у меня, что – много вариантов? Ты даже заинтриговал. Вот говоришь, надо того парня из его Программы вытаскивать. А нельзя, не прерывая процесса, перевести его в другую программу? Ну, сделать их смежными, что ли – его и мою. Я бы ему и помог.
– А ты уверен, что твою Программу никто не переделает?
– Ну, вы же решили беречь ее, как зеницу ока! Главное ведь – продержаться определенное время и не погибнуть?
– Наверное, ты прав. И, конечно, Саш, мы постараемся, чтобы никто посторонний к Программе твоей даже близко не подходил. Сложнее сделать, чтобы ты к Андрею сначала попал, но есть у меня одна задумка. Скорее всего, получится.
– А вот ты говоришь, Вера что– то знает и молчит. Да еще и в первую Программу попросилась. Может, она замешана в этих ваших подменах сюжета?
– Кто его знает.
– Прояснить бы неплохо.
– Ну, давай попробуем.
– А как? – Сашка почесал переносицу. – Вообще– то, может, сначала просто с ней поговорить? В неформальной обстановке.
***
Ох, как не хотелось Антону лезть в это дело по самые уши! И с Верой Сергеевной беседы проводить – тем более! Он даже себе не хотел признаваться – почему. То есть, в глубине души– то Антон знал причину. Но отказать Сашке не мог. Ведь если бы не он, может, и не было бы уже на свете никакого Антона.
Это случилось в те счастливые времена, когда после вечера с пивом под глазами не висели мешки, а таблетки помогали от всех болезней. Анальгин – от головы, но– шпа – от живота, антигриппин – от температуры. И лето еще не кончилось. И белые грибы росли в лесу в немыслимом количестве. И девчонка, которая давно уже нравилась Антону, согласилась с ним встречаться. И вдруг все рухнуло и перестало иметь значение.
Умерла бабушка. Да, ей было восемьдесят шесть! Да, она почти не могла ходить! Да, ей трудно стало читать в самых сильных очках даже заголовки газет! И у нее страшно болели ноги. Так болели, что последние три месяца она спала только сидя в кресле. Стоило прилечь, как боль обжигала с новой силой. Сидеть ей казалось легче.