Страница 68 из 192
- Не знаю. Сам я в тех местах не бывал никогда. Слышал только...
- И что же ты слышал? Не томи душу!
- Слышал, будто по ту сторону от тракта начинаются Фаресдоргские чащобы, а посреди них - замок.
- Замок?! - вздрогнул я, вспомнив рассказанную охотником легенду о волшебнике. - Чей?
- Ничей. Брошенный, похоже. Я его видел как-то раз, когда совсем ясно было. Далеко-далеко крыша чуть торчит над деревьями. Не рискнул бы я под такой ветхой от дождя прятаться, одни стропила остались. Но лучше туда не смотреть. Когда глядишь, жуть пробирает, вроде как вчера ночью. Помнишь?
- Как можно такое забыть! - поежился я, но попытался успокоить себя тем, что не собираюсь залезать в те чащобы и смотреть на какой-то замок. Потому спросил со слабой надеждой, - Дорога-то хоть безопасна?
- И да, и нет, - загадочно ответил он. - Зверье на ней не появляется, только не знаю: почему. Может, дело не в дороге вовсе. Что-то их отпугивает, даже таких как Выколиглаз. Колдовство слишком близко. Сам сколько раз едва на удочку не попался. Вроде как заманивает тебя кто-то вглубь ложными всякими тропками, очаровывает - не долго потерять голову и сбиться с пути.
- И куда они ведут, эти тропинки?
- Я что, ходил по ним что ли... Думаю, к тому замку, куда бы им еще вести... Здесь, как ты знаешь, вообще никаких дорог нет.
- Вот и прекрасно, - перебил его я, не дав договорить. - Не пойму, чего бояться, если всегда ясно: куда свернуть в непредвиденном случае. Замок ведь известно с какой стороны, так просто поворачивай в другую, если дорога вдруг раздвоилась.
- Спасибо, научил, - проворчал он. - А то я не знал! - и посмотрел на меня, как умудренный опытом человек на зарвавшегося юнца. Мне стало неловко за мою излишнюю самоуверенность.
- Вот что, - добавил он. - Подальше надо держаться от тех мест. Откуда знать? Может, и эта дорога кончается аккурат у замковых ворот.
Такое предположение сильно меня огорчило.
- Хотя непохоже, - принялся мальчишка размышлять вслух. - Вряд ли бы тогда тракт назвали бесконечным...
- Кто его так назвал?
- В одной очень-очень старинной песне, я ее как-то в трактире услышал. Наизусть пересказать не берусь, но говорилось в ней, будто ведет он в забытые края, где все по-другому: мир не стиснут горами и лесом, нет разной жути вокруг, и потому иди хоть на все четыре стороны как угодно далеко. Только если кому и хватит храбрости пуститься по этому пути, другим никогда не узнать: добрался ли смельчак до своей заветной цели, или бесследно сгинул по дороге... Враки все это. Не встречал я пока дураков, чтобы верили в подобные сказки. Просто не грех порой бывает слезу по чему-то несбыточному в кружку уронить, для того и напридумывали всякие небылицы.
- А если это не небылицы, а самая настоящая правда? - вставил я.
- Какая разница. Все равно нам туда никогда не попасть.
Я не стал с ним спорить дальше и говорить, что именно это и собираюсь сделать. Лес, которым мы пробирались, оставив далеко позади залитую солнцем поляну, навевал уныние. Краски опять исчезли, будто сейчас не лето, а поздняя осень. Темно, сыро, холодно. Вдобавок теперь приходилось все время идти в гору, временами едва ли не на четвереньках ползти. Оттого казалось, что такому положению вещей не будет конца.
- Слушай, а мы часом направление не потеряли? - встревожено спросил я своего маленького проводника.
- Я тебя за руку не тяну, - буркнул он. - Не доверяешь мне - сам ищи: как вернее и короче.
- Прости, - извинился я, вспомнив, что также долго добирался вчера до леса через болота. - Наверно, ты прав, с высоты все кажется намного ближе.
- Не только поэтому, - смягчился мальчишка. - Так мы выйдем на тракт чуть позже, да зато здоровенную петлю срежем. И еще, - прибавил он полушепотом. - Мало ли кто нас мог заметить торчащими на скале. Труднее будет догадаться, что мы пошли не напрямик к дороге, а наискосок.
- Тебе виднее, - вздохнул я, с сожалением подумав, что мне все равно придется проделать по тракту ту самую петлю, только уже в обратном направлении. И мальчишкина осторожность не прибавила лишней уверенности.
- Потерпи немного, - подбодрил он меня, обратив внимание на мой унылый вид. - Почти выбрались уже. Дальше легче будет.
И правда. Густой сумрак стал вдруг разноцветным. Это солнечные лучи пробивались от просеки впереди - где ближе, где дальше, многократно отражаясь от серых стволов и бесцветной листвы. Тракт был сверху, чуть ли не прямо над нами. До него пришлось взбираться по сыпучему каменистому склону, вдобавок как назло поросшему густым и колючим кустарником. Мелкие камни, выкатываясь из-под наших ног, с глухим стуком исчезали в лесном полумраке. Темнота глядела нам в спину, отступив перед светом, льющимся со стороны пока еще невидимой дороги. Мы торопились, будто кто-то в последний момент мог схватить нас за шиворот и утянуть обратно. Я едва поспевал за моим приятелем, который продирался сквозь кусты, словно и не замечая колючек, что цеплялись за жалкие лохмотья его одежды, грозя оставить их хозяина совсем голышом. Наконец, когда последние ветки кустарника были раздвинуты, нам открылась дорога, старая, но добротная. Несмотря на то, что трещины пересекали ее, как морщины лицо старика, по ней не то что пешком ходить, но и вполне можно было ездить в карете, не слишком опасаясь за свой копчик. Корни деревьев тянулись к ней, но нигде ее не пересекали. И даже ветви не нависали сверху, свободно пропуская сюда солнце.