Русь

Огонь весело потрескивает в камине, разгрызает толстые поленья. Багровые отсветы бегают по стенам, словно пуганые зайцы, высвечивают ребра бревен. С потолка свисают простыни паутины. Окрашенные в красное они кажутся плотью неведомого чудища, а бревна – ребрами. Далекая дверь, словно раззявленная пасть. Алим содрогается от живой мысли, что сидят в животе неведомого гигантского зверя. Мстислав хмуро взглядывает на вход, но все тихо. Витязь измучен до такой степени, что мысли вообще отказываются передвигаться под черепными сводами. На мозг быстро наваливается сонливость. От недавней бледности не остается и следа. Щеки заливает здоровый румянец. В измученное тело быстро вливаются силы. Раны на спине уже затянулись, теперь засохшая кровь отваливается при каждом движении, а под ней – новенькая розовая кожа. Нога Алима тоже зажила, несмотря на ожег. Обугленная плоть срастается хуже, но постепенно оживает, тянется навстречу друг другу. Неровная дыра уже наполовину затянулась. Боль сгинула почти сразу, едва Степан обработал рану. Волхв неторопливо оглядывает спутников. Оба залиты кровью с ног до головы, выглядят страшными чудовищами. Волосы у обоих взъерошены, слиплись от чужой крови. Лица в темных потеках, черты теряются. Алим довольно отваливается на спинку стула. Сладко тянется.

Волхв с ухмылкой вспоминает старого вора. Когда только увидел, тот отлынивал от всякой драки, хотя и ворочал саблей неплохо. Теперь с радостью бросается в самую гущу врагов. Дерется, словно бес. Сабля в его руках мечется, словно загнанный заяц. Скоро уже сравниться в воинском умении с Мстиславом. Витязь хоть и не сильно, но проигрывает в скорости. Здоровенной секирой не помашешь, как легкой саблей. Но удары русича сокрушительны и сильны. Там где Алиму приходится извиваться ужом, Витязь с легкостью справляется одним ударом. Степан вспоминает, как Мстислав мощно прокладывал дорогу через кучу упырей. Тогда Алим держался сзади и прикрывал русичу спину. Тяжелая секира с легкостью расшвыривала мертвые тела, а острая сабля пресекала все попытки добраться до спины витязя. За это время Алим и Мстислав уже стали слаженной командой. Витязь, хоть и не замечает, но невольно подстраивается под манеру Алима. Неудержимо идет вперед, а вору оставляет прикрывать спину. Вдвоем с легкостью раскидывают превосходящие силы врага. И не только тупых упырей. Кровь до сих пор сочиться из порубленных тел разбойников.

Мстислав сладко зевает. Просторный зал мгновенно затапливает жуткий вой, от которого содрогается даже волк. Витязь осоловевшим взглядом окидывает остатки пиршества. Мясо осталось лишь в самой середине, куда уже не дотягиваются руки. Со всех трех краев – пусто. Вздохнув, Мстислав отправляется наверх. Ступени постанывают под весом его тела. Лестница, хоть и старая, но еще держится. Степан с опаской глядит на уставшего витязя, что придерживается за поручни, но дубовые доски не желают сдаваться. Подталкивают русича вверх. Алим тоже поднимается, хромает вслед за Мстиславом. Под ним ступени даже не скрипят, а поручень, будто не замечает веса. Оба скрываются на втором этаже. Оттуда доноситься возня, скрип петель и все стихает. Волк поднимается, бодро бежит следом. Вскоре возвращается, беззаботно помахивая хвостом. Со второго этажа тут же доноситься богатырский храп. Мстислав выводит причудливые рулады. Но храп быстро стихает. Витязь ворчит, шумно переворачивается на другой бок. Прямо над головой Степана поскрипывает потолок. Наконец все стихает. Волхв еще недолго сидит за столом. Задумчиво глядит в полыхающий камин. Красивые языки пламени быстро облизывают кладку. Дерево хрустит под острыми зубами огня. Бревна рассыпаются углями, но камин до сих пор полон, так что огонь потухнет еще не скоро.

Волк быстро осматривает нижний зал, но ничего не находит. Убегает на кухню, оттуда возвращается задумчивый, но удовлетворенный. Недолго бегает в поисках подвала, наконец уверенно останавливается в углу. Когти с силой врезаются в пол, но тут же прячутся. Серый быстро бежит к волхву. Бесцеремонно расталкивает задумавшегося Степана. Тот с недоумением глядит на волка. Лоб пересекают глубокие морщины. Наконец, Степан поддается серому, идет следом. Волк приводит в тот же угол, требовательно скребет пол. Степан с трудом находит в полутьме кольцо, поднимает крышку. Серый в тот же миг юркнул в провал. Степан, вздохнув, спускается следом. Темное нутро подвала встречает сыростью и холодом. Волхв быстро что-то шепчет, перед ним сразу же вспыхивает небольшой огонек, ровный яркий свет озаряет узкий проход. Крутые ступеньки быстро убегают вниз. Волк уже там. До Степана доносятся звуки возни, недовольное фырканье. Волхв быстро спускается вниз. Ступени оканчиваются просторным помещением. Стен не видно за всякими диковинными вещами. Степан недоуменно глядит, как волк перебегает от одной к другой, обнюхивает. Толстый слой пыли тут же поднимается в воздух, волк оглушительно чихает, недовольно фыркает, быстро отбегает от пыльного облака. Степан с интересом осматривает ближайшую кучу. Диковинные предметы вовсе непонятны. Странные трубки, штыри, еще что-то непонятное. Волхв с интересом подбирает продолговатую трубку. Бок блестит металлом. В торце – ровное отверстие. Волхв с интересом заглядывает внутрь, но там лишь гладкое углубление. Пожав плечами, Степан осматривает другую сторону. Гладкая трубка со всех сторон закована в сталь. С одной стороны – рельеф. Пальцы удобно ложатся в углубления. Трубка, оказывается, чуть изгибается с конца, где углубление. Волхв вертит трубку, словно рукоять меча, сам не замечает, как небольшая выпуклость под указательным пальцем продавливается. Из углубления выметывается яркий луч. Волк едва успевает отпрыгнуть. Свет ударяется о пол, где только что стоял серый. Вверх тут же взлетает рокочущее пламя. Яркий свет начинается из углубления в трубке и кончается на полу. От луча по полу раскатываются яркие волны, что тут же устремляются вверх неудержимым пламенем. Вокруг луча начинает светиться воздух, потрескивает. Пыль быстро устремляется прямо в луч. Серые облака, что поднял волк, встрепенувшись быстро втягиваются в яркий свет. Наконец луч прерывается. Пламя тут же гаснет, но воздух по-прежнему светиться, продолжает потрескивать. Волосы на руке Степана, изгибаясь, тянуться к свечению. Волк быстро осматривает место, куда попадал луч. Широкое выжженное пятно черной кляксой красуется на том месте. Такое же на потолке. Степан опасливо откладывает странную трубку, как бы не пожечь никого. Воздух постепенно перестает светиться, треск стихает. Волк опасливо, косясь на волхва, продолжает обнюхивать диковины. Степан вновь склоняется над кучей. Перебирает вещи. В руки попадаются всякие кристаллы. Маленькие и большие. Настолько прозрачные, что почти не заметны в воздухе, если б не игра света на гранях. Волхв небрежно откладывает в сторону, такое разве что бабам интересно. В руки попадается небольшой диск. Поверхности красиво переливаются радугами. Диск – раза в два потолще ногтя, но тонкая грань тупая. Поразмыслив секунду, волхв с силой кидает диск в стену. Сверкающая молния быстро преодолевает расстояние, разлетается, только попав в дерево. Волхв недоуменно пожимает плечами – должно быть опять нашел красивую безделку. Еще в куче лежит странная серебристая рубаха, что переходит в штаны. Мягкая ткань настолько тонкая, что непонятно, как не рвется в руках. Волхв с силой тянет в разные стороны, но рубаха, словно не замечает. Ткань с легкостью выдерживает испытание, даже не растягивается. Волхв хмурится, пробует снова, но эффект тот же. Озлившись, Степан достает кинжал. Пытается разрезать, но ткань с легкостью выдерживает. Степан с силой вгоняет острие в штанину, что лежит на досках пола. Клинок втыкается. Степан с натугой выдирает, но ткань цела. Волхв недоуменно осматривает кинжал, пол в том месте. В доске – глубокая царапина от клинка, но ткань цела. Волхв удивленно глядит на волшебную рубашку, ловко сворачивает в тугой узел, кладет на видное место. Соседняя куча еще больше. Здесь Степан находит даже странный шлем. Шлем, словно яйцо, лишь с одной стороны – углубление для головы. Вместо забрала – прозрачная пластина. Волхв с опаской касается, но пластина тверда, как ни одна сталь. Степан пробует кинжалом, но на пластине даже царапины не остается. Шлем изнутри выстлан черной тканью, а под ней – мягкое. Блестящие бока словно бы и не из стали, но хоть как-то погнуть Степан так и не смог. К тому же шлем необычайно легок, словно зимняя шапка. Волхв нахлобучивает странную вещь на голову. Шлем садиться, как влитой даже без завязок. Волхв резко поворачивает голову, но шлем надежно сидит на голове, не сдвигается ни на йоту. Прозрачная пластинка ничуть не мешает обзору. Хмыкнув, Степан быстро стаскивает шлем, кладет на волшебную рубаху. В той же куче волхв находит странный куб. Грани матово блестят. На одной – странные непонятные символы. Куб с легкостью помещается в ладони. Степан пробует сдавить, но лишь зря напрягает мышцы. Грани, хоть и выглядят острыми, но даже кожу не царапают. На кубе нет никаких углублений или выпуклостей. Пожав плечами, Степан продолжает рыться в странных вещах. Из под груды таких же кубов выглядывает блестящий металл. Волхв быстро раскапывает странную вещь. Она ничуть не похожа на оружие. Длинная труба, которую можно принять за палицу, оканчивается неправильным наростом с выемкой кубической формы. Степан пробует взяться, но баланс совершенно неудобный, с тому же с другой стороны от странного выроста из трубы торчит рукоять. Волхв перехватывает странную веешь. Тяжесть словно пропадает, так хорошо распределен вес. Степан с интересом осматривает нарост. На глубине углубления – непонятные символы. Недолго думая, волхв вставляет в углубление куб. Темный прямоугольник над углублением вспыхивает зелеными цифрами. Под большим пальцем тут же вспухает небольшая выпуклость. Волк предупреждающе рычит, глядя на волхва. Степан недоуменно коситься на зверя, оглядывает странную вещь в руках. Вздохнув, согласно кивает серому и выходит из подвала на улицу.