Страница 111 из 113
— Ева, она понесет наказание. Давай поговорим о другом?
— О чем? — Я пока ничего не понимала. — В смысле — понесет наказание? Ну да, я собираюсь предъявить ей обвинение в нападении.
— Можешь не стараться, ее уже обвинили.
— Так, стоп! — Я резко села, начала застегивать блузку, едва попадая пуговицами в петли. Хан дотянулся до лежавшего неподалеку бюстгальтера и протянул мне.
— Ты забыла.
— Отстань. В смысле, что за обвинения. Эй, что происходит?
— Ева, где платок, который требовала у тебя Алисса?
— Ты про ту тряпочку? — изумилась я и… осеклась. Сглотнула и тихо проговорила: — А почему ты решил, что она требовала его?
Хан со вздохом встал, застегивая рубашку и брюки. А я продолжала сидеть, чувствуя, как в дождливом шорохе за окном медленно нарастает тревожный звон. Как-то машинально дотянулась до стянутых с меня штанов, сжала их в руках.
— Хан…
«Любой мужчина из твоего окружения может быть человеком из Ордена, — всплыли в памяти слова Абби, — даже тот, кому ты больше всего доверяешь. Ты не узнаешь его, пока он не сочтет нужным раскрыться. А тогда уже будет поздно».
— Ева, я следил за Алиссой. Мне нужны были доказательства, что она — Хищница.
Звон стал громче, а сердце застучало как-то странно… с перебоями. Пришлось даже хватануть ртом воздух, так сильно сдавило в груди.
— Ты… — слова застревали в горле, руки похолодели, — ты из Ордена?
— Откуда ты про него знаешь? — мигом подобрался Хан. И это был ответ на вопрос. Выдать Абби? Ни за что!
— Алисса сказала про вас, — кое-как выдавила я, — что лучше отдать платок ей, иначе меня убьют.
Потом взглянула на Хана и неожиданно спокойно спросила:
— Ты меня убьешь прямо сейчас?
— Убью? — Хан аж дернулся. — Нет, Ева, тебя не за что убивать.
Сказанная фраза резанула невидимым ножом. То есть было бы за что — убил бы?
— Ты хотела отдать платок, — продолжил мужчина, стоя передо мной и глядя сверху вниз. — Странно, я еще не слышал, чтобы те, кто прикасались к вещам, мечтали от них избавиться.
— Всегда считала себя особенной, — буркнула я. Стало вдруг не по себе от того, что сижу здесь полуголая. Лихорадочно натянула брюки и встала, постаралась отодвинуться от Хана. Тот следил за мной, чуть повернув голову.
— Без шуток, Ева. Тебе не будет предъявлено никаких обвинений. Ты соприкасалась со скверной, но не поддалась ей. Знаешь, я тобой горжусь.
— Зачем тебе этот платок?
Гордится он. Сделал из меня наживку, а теперь гордится!
— Я его уничтожу, — ответил Хан. — Все вещи скверны должны быть уничтожены, чтобы не стало возможности творить с их помощью зло на земле.
— Сбавь пафосные обороты, — посоветовала я, — какое зло? Судя по всему, с этим злом вы уже кучу лет боретесь. И все никак не можете одержать победу. Почему решили, что вещи можно использовать только во зло?
— Это долгая история. Ева, отдай платок.
Очень хотелось сказать: «Попробуй найди», — но язык не желал такое произносить.
Хан ждал, а я думала.
— Если отдам платок…
— Отдашь, — перебил ее Хан. — Ева, иначе я… вынужден буду тебя судить.
— Сможешь?
Кажется, у меня на лице что-то такое отразилось, отчего Хан на мгновение отвел глаза в сторону. Всего лишь на мгновение. И глухо произнес:
— Ты не понимаешь…
Я молча ушла в ванную, где в укромном месте лежал платок. Молча принесла и отдала, с трудом сдерживаясь, чтобы не швырнуть его в лицо мужчине.
Человеку из Ордена.
— Брать-то не противно? — не удержалась, когда Хан взял платок и сунул его в карман брюк.
— Ева… это все так сложно.
— А я дура, ага. Только дура могла поверить тебе!
Миг, и я оказалась прижатой к стене. Хан обхватил мое лицо ладонями и заговорил. Быстро, с отчаянием:
— Да какая же ты дура, идиотка? Еще ни одна женщина так меня не бесила и не завораживала. Запомни, Ева, увидишь вещь с такими кружевами — беги от нее. Потому что если ты опять возьмешь скверну и оставишь у себя, мы снова встретимся. Но уже не так романтично. Не хочу тебя судить, не смогу. Просто живи, хорошо? У тебя это отлично получается. А я и так тебе причинил кучу неприятностей.