Внести ясность

 - Что за херня?! – проревел он, наконец.

- Давай, Луис, хватит, - Тонин пожал плечами, доказывая бесполезность препирательства. – Ты впустил мальчишек или они зашли сами – простой вопрос.

- Я не собираюсь закапывать сам себя, слышишь?? Мне не нужно, чтобы всех собак повесили…

- Зачем всех? – Дик оторвался от протокола. – На вас повесят только дачу ложных показаний и сопротивление следствию – этого хватит на небольшой, но надежный срок весьма далеко отсюда. Вы этого добиваетесь, господин Буль?

На мгновение я подумал, что стоит вот прямо сейчас потребовать у него доказательств этой бравады. Тонин, допустим, видел какую-то бумажку, но Буль не знает, что Дик – не коп. Достаточно поставить под сомнение этот допрос – и еще неизвестно, придется ли бедняге отвечать.

Я взглянул на Дика и промолчал. В этот момент он действительно хотел разобраться – я в это верил, что еще оставалось?

- Я впустил Кисьлевского. Одного, - Буль облизал пересохшие губы и сглотнул.  – Он предупредил, что Урсав придет позже, может быть не один. Я спросил, с кем еще. Кисьлевский посмеялся и сказал, чтобы я не беспокоился – все будет тихо. Я решил, что Урсав придет с девушкой.

- Они так уже поступали?

- Нет, они всегда ходили вместе.

- Приводили в заповедник девушек после закрытия? – уточнил Дик.

Буль молчал.

- Вы их видели во время вечернего обхода?

- Нет.

- Во время утреннего?

- Я их и не искал, твою мать. Думал, они давно ушли.

- Итак, резюмируем. Кисьлевский приходит в заповедник около шести вечера, предупреждает, что Урсав на подходе. Они могли открыть ворота без вас?

Молчание лесничего было красноречивее слов.

- Итак, Кисьлевский открывает ворота Урсаву и тому, кого Урсав привел с собой. Они уходят в глубь заповедника, и там их тела находят следующим днем двое кумушек, уединившихся для беседы. Судмедэсперт констатирует смерть и приблизительное время – два-три часа ночи. Расширим диапазон до часу – четырех утра. Таким образом, само собой, что вы их не видели во время утреннего обхода – они были уже мертвы. Но как не заметить группу из минимум трех человек во время вечернего? Нас с профессором вы обнаружили быстро.

- Вы стояли прямо на тропе, - последовал ответ.

- Что ж., из этого я могу заключить, что с тропы вы стараетесь не сходить в ночное время. Разумно. Надеюсь, вы рассказали правду, потому что иначе в следующий раз вернетесь сюда в роли главного подозреваемого.

Буль вскинулся было, но взгляд Дика пригвоздил его к месту.

- Можно увести свидетеля и привести следующего. Время ужина еще не подошло.

Сутки за решеткой не оказали на Крамена-старшего никакого воздействия. Мятый воротник рубашки лоснился от пота, щетина на лице топорщилась в разные стороны; образ воплощенного страдания удачно дополняли сжатые кулаки и наручники. Тонин заерзал на стуле – он явно чувствовал, что сегодняшний допрос будет весьма отличаться от первого. Дик листал бумаги; дождавшись, пока сержант усадит Крамена на стул, он подчеркнуто медленно выпил давно остывший кофе и посмотрел на задержанного.

- Представьтесь, пожалуйста.

Я ожидал от Крамена такой же реакции, как от лесничего, но ошибся.

- Павел Маркович Крамен.

- Славянин? – уточнил Дик и немедленно перешел в атаку. – Когда умерла ваша жена, господин Крамен?

Мужчина опешил. Я тоже.

- Какое вам дело…

- Здесь вопросы задаю я, - отрезал Дик. – Когда умерла ваша жена?

Кулаки сжались, но Крамен удержался.

- Восемь лет назад.

- То есть вашему сыну не исполнилось и десяти лет, верно?

Кивок головы.

- Я видел протокол вскрытия вашей жены Джен, господин Крамен. Согласно выводам судмедэксперта, смерть наступила мгновенно, вследствие перелома третьего и четвертого шейных позвонков. Данное происшествие произошло, говорится в отчете, после падения миссис Джен Крамен с лестницы в вашей гостинице. Также документально подтверждено, что ваш общий сын, Оскар, находился в этот момент в школе. Где были вы, господин Крамен, когда умерла ваша жена?

Ошибочно полагать, будто все люди обладают одинаковой способностью чувствовать, говорил Ремарк. Я видел, как слово за словом Дик безжалостно впечатывал хозяина гостиницы все глубже в стул, и последовавший вопрос лишь окончательно добил беднягу.

- Я не делал этого! – завопил Крамер, срываясь. – Я никогда не тронул бы Джен… Джен, моя маленькая Дженни…я так любил ее, я любил ее, слышите?!

- Софию вы тоже любили? – вкрадчиво поинтересовался Дик.

- Софию… - казалось, Крамер не сразу понял, о ком идет речь. – Да.. да, я люблю ее, она хорошая..

- Такая хорошая, что вы избили ее до потери сознания?

Мужчина вскинул руками, силясь сказать что-то, но захлебнулся воздухом. Тонин, поморщившись, налил из кулера воды и протянул Крамену. Несколько жадных глотков и тот пришел в себя.

- Эта женщина… София не должна была говорить так про Оскара, - он цедил слова, не поднимая глаз. – Я любил ее, любил ее дочь, помогал – она не должна была… не имела права так говорить про моего сына, понимаете?

- Ваш сын был самым лучшим, так, по-вашему?

- Конечно, неужели вы не поняли? Мой мальчик был..

Еще немного и нас ожидало нашествие соплей. Дик одним резким взмахом треснул кулаком по столу.

- Ваш мальчишка-неуч перетрахал половину колледжа, прогуливал занятия, посещал ночами заповедник черт его знает зачем – выпивка, наркота или что-то еще, и после этого он самый лучший? Да вы хоть знаете о десятой доли его похождений? Вы знаете, что каждый второй папаша в городе радостно пришил бы вашего подонка и не поморщился?