Страница 27 из 93
- Это твои скудные остатки из банки. Кураса должна поднять настроение, - от этих слов Марэ выдохнула, пакет с тридцатью унциями не тронут, а, значит, можно расслабиться, у нее еще есть кураса, если станет совсем тяжко.
От целого шарика Марэ почувствовала прилив энергии и холодную волну, заставляющую маленькие волоски по всему телу встать дыбом. Красок это волшебное средство не проявляло, но серый цвет приобретал оттенки, становясь глубже, а воздух насытился запахами полыни и дорожной пыли. Все рецепторы колдуньи напряглись, готовые пульсировать любыми появившимися эмоциями.
Марэ схватила руку Норака и слизнула с его пальцев налипшую кокосовую стружку. Сознание охватила радостная легкость с небольшим опьяняющим эффектом. И как он умудряется читать ее мысли, откуда Норак узнал, как она страдает без чувств? Может, он и не догадывался на самом деле об истинном действие курасы в этом мире и не подозревал, как сильно Марэ не хватает эмоций. Но девушка, охваченная опьяняющим эффектом, была уверена, что о ней заботятся и, может, даже любят.
Колдунья притянула Норака к себе и поцеловала, выискивая языком остатки кокосовой стружки от его шарика курасы. Иголками пронзило низ живота, и, не скрывая улыбки, Марэ прервала поцелуй, чтобы посмотреть на реакцию своего друга. Он никак не ожидал такого действия курасы, и жар, прокатившийся по телу, заставил его засмеяться.
Ведя себя так бесцеремонно на улицах городка, они вызвали бы если не порицание, то косые взгляды прохожих. И сейчас, не испытывая этого гнетущего ощущения со стороны общественности, Марэ почувствовала возбуждение. Она могла делать посередине городской площади все что угодно, не обращая никакого внимания на прохожих, ведь никто ее не видел.
Девушка схватила Норака за рубашку, с силой притягивая его к себе, сняла накидку и бросила ее на землю, обнажая свои почти белые плечи. Марэ закрыла глаза, утопая в поцелуе, ее разум сам раскрашивал окружающий мир, придавая небу, деревьям и домам цвет, но Норак светился ярче всего. Его кожа стала живой, раскрасившись загаром от путешествия под летним солнцем, темные волосы отливали шоколадом, а губы налились каштановым красным. И Марэ вновь могла ощутить его ни с чем не сравнимый запах.
Еще несколько часов после после того, как кураса выветрилась, они с Нораком изучали горожан и рассуждали, кто из них может знать о жрицах хоть что-то. Дошло до того, что они прохаживались по всем магазинчикам и тавернам, заглядывали даже в чужие дома и ратушу, подслушивая разговоры живых людей и выискивая хоть какую-то информацию. Ни с чем они решили вернуться домой, когда серое небо стало темнеть, погружая город в сумерки.
- Элон еще не вернулся, - сказала Марэ, когда они поднялись в дом.
- Бродит по лесу поди.
- А если что-то случилось?
- С каких пор ты беспокоишься за человека? – Норак повалился на кресло, откидывая голову и закрывая глаза, сон так и накатывал.
- Мне все больше кажется, что без его белой колдуньи мы не выберемся из этого мира.
- И что?
- Поэтому человек нам нужен. Что мы будем делать, если звери его сожрут? Целый день уже прошел, Элон должен был вернуться.
- И что ты предлагаешь? – зевая, спросил колдун.
- Может, стоит поискать его в лесу?
- С ума сошла, идти в лес ночью, где полно духов! Мы никуда не пойдем.
Марэ хотела поспорить, но Норак все равно бы не изменил своего решения, да и ее одну не отпустил, возможно, заперев в комнате. Эта мысль разозлила колдунью. С чего это вдруг мужчина будет говорить, что ей делать или не делать, тем более в таком приказном тоне. Марэ уже собралась напомнить Нораку, что не является его собственностью и тем более женой, но осеклась, ведь можно было поступить хитрее.
Она села на пол у камина, побросала хворост с бревнами в топку и подожгла. Девушка выжидала, колдун вот-вот должен был заснуть. Пламя красными языками заиграло на поленьях, освещая комнату, но не придавая цвета стенам, а комнате уюта. Раньше в огне колдунья видела множество оттенков от оранжевого до бордового, но сейчас пламя было плоским и одноцветным. Не хватало ему, видимо, священности, которой обладало полыхающее дерево в ритуальном круге, что стояло в лесу. Марэ надеялась, что Элон в случае опасности укроется именно там, и духи его не тронут.
Девушка сложила ладони вместе, растирая подушечки пальцев между собой. Она надеялась, что это детское упражнение заставит напитать ее руки магией. В какой-то момент Марэ почудилось, что легкие искорки пробежали по указательным пальцам, но это был все лишь жар от огня в камине.
Примерно через три-четыре подобных упражнения, которые должны были сосредоточить магию в ее руках, колдунья услышала храп Норака, доносящийся с кресла. За окном сумерки сменились тьмой, и день совсем угас. Элона до сих пор не было, и беспокойство девушки, к ее удивлению, нарастало. Стараясь не шуметь, Марэ вышла на площадку перед входом. И стоило ей увидеть колыхающуюся темноту у самых своих ног, Марэ ощутила страх, оседая в кресло-качалку. Она уже не торопилась бежать сломя голову на поиски человека, ведь в лесу действительно было опасно.