Страница 28 из 76
- Спасибо!
Теперь я знаю, что он неидеален…
Schiller - Dream Of You (Chillout)
А потом случился дождь, но не с утра, а после обеда. Всё побережье Коста Бравы тонкой лентой обрамляет живописнейшая туристическая тропа, пересекающая большие и маленькие пляжи, поднимающаяся грациозными каменными лестницами на скалистые выступы, где эстетически восприимчивого туриста ждут ухоженные смотровые площадки. Но невероятные по своей красоте пейзажи лазурных бухт, гротов, лагун, одиноких рыбацких лодок или романтических белых яхт не только предназначены для любования, но и способствуют размышлениям, глубокому обдумыванию важных жизненных дилемм, вычленению истин, позволяя комфортно привести свои мысли и чувства в порядок.
После несостоявшейся ссоры я оставила Алёшу играть с Алексом в шахматы, а сама вышла проветриться, увлеклась и ушла в сторону диких пляжей - туда, где уже нет ни отелей, ни набережных, ни ресторанов, а есть только природные шедевры. Я погрузилась в себя так глубоко, что не заметила, как удалилась на километра три-четыре от нашего Паламоса, отеля, ждущих меня сына и человека, который являлся терзающим сердце и совесть любовником, но уже вовсю воспринимался как некто намного более важный. Мне нужно было всё это осознать, понять, что со мной происходит, почему я так сильно страдаю от его глаз, переполненных болью, мукой и нежностью одновременно. Такой нежностью, какой мне больше нигде и ни у кого не найти.
И вот, начинается дождь. Вначале совсем небольшой, дразнящий своими микроскопическими каплями, приятно увлажняющий лицо. Он становится всё сильнее и сильнее, постепенно превратившись почти в ливень, и хотя я уже бегу в обратном направлении, до нашего отеля всё ещё очень далеко. Мои волосы, ветровка и джинсы совсем промокли, холодный морской ветер насквозь продувает одежду, море взбеленилось и вместо благоговейного восторга теперь внушает страх. Погода и природа так сильно, очевидно, разозлились на меня за мои грехи, что решили одновременно и утопить, и заморозить. Только я не могу понять, что именно грех, а что правильный поступок, где правда, а где ложь, как мне поступить? Что важнее: любящее сердце Алекса, который жаждет меня так, как никто и никогда не жаждал, или моя семья, которой я дала своё слово, что буду заботиться и любить до конца своих дней?
Я лечу со всех ног, замёрзшая до такой степени, что меня совершенно уже трясёт, хотя, может быть, эта тряска вовсе и не из-за холода. Обегая по каменной смотровой дорожке очередную выступающую в море скалу, я буквально врезаюсь в Алекса. И это какое-то сказочное волшебство, потому что я мгновенно попадаю в кокон безопасности, нежности, заботы, укрываюсь в нём и от этой стихии, и от собственных не менее разрушающих мыслей, прижимаюсь к его груди, разгорячённой от бега, ведь он тоже бежал, стремясь поскорее меня найти, отогреть, успокоить, защитить.
Я жадно поглощаю его тепло и запахи, уткнувшись носом в вырез футболки, прижавшись губами к коже и волосам на ней, испытывая ощущение, близкое к оргазму. Этот момент моей жизни уникален по степени взвинченности эмоций, это пик моей чувственности, растворение в желаниях.
Я даже не заметила, как Алекс содрал с меня ветровку, ставшей из-за влаги второй кожей, и одел в свой тёплый батник - тот самый, который я не решалась накинуть на свои плечи утром. Но и это не всё: он принёс ещё и свою непромокаемую куртку, которую уже натягивает на меня поверх батника. Закончив переодевание, мой спаситель не спешит со мной обниматься - тащит, держа за руку, в направлении нашего отеля. А я безумно жажду его объятий и хочу согреть, ведь он уже весь мокрый сам, оставаясь лишь в своей бирюзово-серой футболке. Я бегу за ним и думаю о том, что мой муж никогда бы этого не сделал - не побежал бы меня искать, гонимый заботой о моём здоровье. А ведь Алекса, как выяснилось, когда мы прибежали в наши апартаменты, больше всего заботило именно это: никаких нежностей, только строгие указания раздеться и нырять в горячую ванну, которую он уже начал набирать для меня. Пока я отогреваюсь в воде, Алекс уходит забирать Алёшу, оставленного под присмотром хозяйки отеля. Он всё предусмотрел: наличие порученного ему ребёнка не стало препятствием в стремлении облегчить участь глупой, но так любимой им женщины.
Но даже это не убедило меня. Иногда мы, взрослые вроде бы люди, слепы как новорожденные котята. Чужой отрицательный опыт, навязанное мнение, нравоучения как близких, так и совершенно безразличных, чужих нам людей, неумолимо застят наши глаза, не давая увидеть то, что прямой и самой короткой дорогой могло бы привести к безграничному счастью. То, что было уготовано нам судьбой, продумано и подарено кем-то свыше.
[1] Так сами испанцы называют свою страну.