Страница 134 из 152
После они долго блуждали. Шли туда, откуда пришли. Так им казалось, пока туннель не вывел их в пещеру. Потом в другую, и в другую, и так до бесконечности. Несколько раз в туннелях натыкались на капающую с потолка воду. Это их и спасло, не дало умереть от голода и жажды. Впервые они поели вчера. Арей сумел поймать одного камнезрыза.
Мужчины с нетерпением набросились на сырое, еще теплое мясо и обглодали кости не хуже тураков. Красные глаза которых следили за ними сейчас со стен и валунов.
— Попрощайся со своей императрицей, — тихо проговорил Арей, не отрывая головы от стены. — Мы не отобьемся сегодня. Их много.
Александр уже давно понимал, что они не выберутся. Но все же надеялся. А теперь он не мог держать свой собственный меч, к тяжести которого привык с пятнадцати лет.
— Я не встречал таких как она, — сказал Александр, прикрыв глаза. — Таких нет больше.
— Ты просто близорук. Дальше носа своего ни разу не смотрел, — Арей попытался рассмеяться, но из горла вырвалось сипение. Красных огней вокруг становилось все больше. Если уснуть — возможно, боль не покажется невыносимой?
Александр сжал рукоять меча, упер эфесом себе в живот, выставив острие вперед. А если ее, так же, как и сейчас его, окружили голодные хищники?
Она должна быть жива. Она жива, иначе его бы уже не было. Выбралась? Блуждает по туннелям? Сражается где-то в другом конце долины со стаей?
С ней Бес. Бес не подпустит к ней никого.
Руки, удерживающие меч, задрожали от нехватки сил. Клинок соскользнул по бедру и тихо звякнул о камень. Мужчина снова прикрыл глаза и откинул голову, чувствуя затылком шершавый холодный камень.
Им не выбраться.
Красные огоньки становились все ярче по мере того, как темнело. Мужчины не разговаривали, сидели, прислонившись спиной к стене и ждали. Когда-то это должно кончиться.
Александр временами проваливался в сон и просыпался от тихого рычания. Арей рядом тихо матерился, набирался злости, слабо швырял камни в красные точки, не попадал и продолжал злиться. Паладин снова провалился в сон и проснулся от холодного прикосновения к заросшему лицу.
— Джейн, — прошептал он, чуть улыбнувшись. Она улыбалась в ответ, светлая, лучистая, с блестящими от счастья глазами, и продолжала трепать его по щеке. — Ты здесь?
— Нет, — ответила она. — И ты не должен быть здесь. Просыпайся. — Рука, поглаживающая его лицо, обожгла ударом. Еще раз и еще. — Просыпайся.
Александр сумел открыть глаза. В свете луны перед ним стояла она. Со струящимися по спине кучерявыми волосами. Желтые глаза светились. У ног сидели два огромных волка. Бес в сравнении с ними еще щенок.
— Я послала видение, чтобы ты проснулся, — сказала Провидица. Александр все еще чувствовал, как горит щека.
— Уж очень материальные у тебя видения, — сказал паладин. Провидица загадочно улыбнулась. Александр повернулся к Арею. Друг спал, закинув голову и приоткрыв рот.
— Вам нужно идти. Ты ей нужен. Я оставлю тебе Алема. Он покажет дорогу. Но дальше вы сами.
Александр почти не понимал ее слов, происходящее казалось нереальным. Откуда она здесь?
— Почему ты пришла? — спросил Александр не то что, хотел. Провидица снова улыбнулась. Она подошла к нему. Волки остались на месте, не шелохнувшись. Глубокие разрезы за длинном платье при каждом шаге обнажали бедра. Плащ за спиной тихо шелестел. Она присела, приложив руку к щеке паладина.
— Потому что дружба — это редкий дар, мальчик мой, — сказал она. — Просыпайся.
Висок Александра раскаленной спицей пробуравила боль. Паладин хотел закричать, но проснулся, дернувшись, больно ударился виском о выступ в стене.
Александр посмотрел на друга. Тот спал, закинув голову и чуть приоткрыв рот. Красные точки вокруг исчезли. Зато напротив появился волк. Черный, огромный, с горящими желтым глазами. Лунный свет серебрил всклоченную шерсть.
— Алем, — позвал Александр. Волк не шевельнулся, лишь желтые глаза сузились, взирая на паладина. Он понимал его. Мужчина видел по глазам, что волк не просто слышит его.
Паладин растолкал друга, вкратце рассказал полусон-полуявь, волк был подтверждением его словам. Они встали, Александр бросил короткое «веди, Алем», и ему показалось, что волк, прежде чем двинуться с места, кивнул.
К рассвету волк вывел мужчин из Расщелин, оставил у входа и вошел обратно. Паладин даже не успел поблагодарить Алема и Провидицу.
Дружба — это редкий дар.
Мужчины, не прерываясь на отдых, пошли прочь от скал. Впереди их ждал пустырь. Камень, присыпанный песком, принесенным ветром, затем сухая потрескавшаяся земля. Добраться бы до тракта.
Они шли под палящим солнцем, еле переставляли ноги. Первым упал Арей. Александр поднял его, перекинул руку через плечо, помогая идти, но вскоре свалились оба. Паладин закрыл глаза, измученный. Выбрались. Еще немного. Но сил не хватало. Он лежал на боку, чувствовал, как по лбу кто-то мелкий перебирает лапками, переползает на висок и забирается в волосы, чувствовал легкие порывы ветра, остужающие нагреваемое солнцем тело.
Он хотел бы увидеть ее. Увидеть, как она улыбается, а еще лучше смеется. Хотел бы сказать, что не держит зла на нее, не просит ничего, кроме прощения.
Последнее, что он увидел, прежде чем провалиться в беспамятство — босые худенькие ноги перед лицом.
***
Маирлана вошел в комнату, предназначенную для императрицы. В этих покоях он не бывал давно. С тех пор, как мама перебралась на Нижние после смерти отца. Он уже не помнил себя двадцатилетнего, но прекрасно помнил горе матери.
После, сколько бы гостей не приходило в его замок, эти комнаты были закрыты для всех. Всегда.
Тяжесть в груди, разбавленная вином, давила сильнее.
Мужчина прошел в спальню, стараясь не шуметь.
Императрица спала при свете лампы. Тонкие обнаженные руки сложены поверх одеяла. На груди Маирлана увидел книгу в черном переплете. Усмехнулся. Она желает знать все на свете. Сколько книг она прочла? О скольких и не слышала? Сколько не увидит никогда.
Лорд присел на край кровати, всматриваясь в исхудавшее лицо девушки. Крепко спит, даже не пошевелилась ни разу.
Со званого ужина он ушел рано. Слишком рано для такого хорошего вечера. Его были рады видеть.
Особенно эта девушка…
Он пил, разговаривал с лордами, почтительно приветствовал их дам, представлял, что однажды и он придет не один, и не сводил взгляда с очаровательной девушки. Она отвечала тем же.
А потом пары пошли танцевать и Маирлана ушел в сторону, прислонился к колоне и оттуда наблюдал за ней. Она красива, мила и тоже смотрела на него, томно опускала ресницы, снова смотрела. Ему нравилась эта игра, нравился вечер, вино, девушка и ее еле заметная улыбка.
Они танцевали. Не дольше, чем положено. К чему слухи и сплетни? Маирлане нравилось смотреть на узкую ладонь в своей руке. Мягкую, такую хрупкую, чуть сожми — сломаешь.
У Мерелин руки нежные.
Лорд поцеловал протянутую руку, чуть поклонился и, прихватив вино, ушел от шумного веселья в небольшую гостиную. Он не в первый раз в этом доме и знал каждое место уединения, так же знал, что его не потревожат, захоти он заночевать здесь.
Один он оставался недолго. В дверях появилась она. Тихо прикрыла дверь, встала, подперев ее спиной. Улыбалась. Маирлана улыбался в ответ. Так, как умеет только он. Эта улыбка нравится женщинам.
Их разделяла половина гостиной, — диван и кресло со столиком между ними. Маирлана подлил себе вина, взял пустой бокал, налил немного и поднес девушке.