Ветер

К этому времени Горбуновы уже не задавались вопросом, когда все закончится. Сознание полностью восприняло новую реальность. Пришло понимание, что все только начинается. Егору взбрело на ум сходить на то место, где он обнаружил странный водораздел. Думая о нем, чувствовал непонятную тревогу, которая червоточинкой заставила его принять решение отправиться в экспедицию.

С собой Егор взял сына. Матвей настолько вжился в новый мир, что отцу казалось, будто его сын был рожден в новом мире. В своем путешествии они дополняли друг друга. Егор являлся силой, а Матвей – смекалкой.

Нападавшие за зиму сугробы под теплыми ветрами присели и уплотнились. Идти на лыжах стало легче обычного. По примерным подсчетам Егора до природного феномена было не менее двухсот километров. Это четыре дня в одну сторону. Шли налегке. За плечами висели только рюкзаки с запасами еды, палаткой и оборудованием для добычи природного газа.

Первые два дня шли вдоль гор. Подо льдом здесь находилась стоячая вода, и проблем с ночевками и разогревом еды не было. На третий день ушли влево от гор, и попали туда, где подо льдом прятались течения. Из того, что вода здесь была чистой, никаких газовых пузырей не наблюдалось. Спали в холодных палатках и ели холодную пищу. Открытые пространства льда, идеально ровные и чистые, резко отличались от того, который был возле Черной пещеры. Матвея так и подбивало разгоняться по льду и катиться насколько хватало разгона. В отличие от отца, он будто не терял сил во время перехода.

На исходе четвертого дня впереди показалась плотина. Более зоркий Матвей заметил необычную структуру раньше и не мог поверить в ее размеры. Темная полоса протянулась во весь горизонт.

- Я тоже не мог в это поверить сначала. Как-то нереально она выглядела, рукотворно. Но потом, подумал и решил, что препятствие в каком-то месте запустило цепную реакцию. Мусор стал цепляться друг за друга и в итоге скатался в такую «колбаску», которая разделила воду на два уровня. – Предложил Егор свою гипотезу появления водораздела.

Вблизи, плотина впечатляла еще больше. Даже сильнее, чем осенью. Струи воды пробивались сквозь трещины во льду, замерзали и образовывали вертикальные ряды ледяных колонн. Они образовались по всей длине водораздела, разных форм и размеров. Егор и Матвей встали прямо под плотиной, задрав головы вверх. С такого ракурса ощущалась вся монументальность и грандиозность природного объекта и собственная ничтожность в сравнении с ним.

- Я жалею, что не взял телефон. Мама и Катюха должны это видеть. – Произнес Матвей с придыханием, не отрывая взгляда от величественных ледяных стен.

- А представь, как будет выглядеть ледоход в этом месте? Гигантские куски льда станут налезать на край, падать вниз, освобожденная вода устремиться вниз по течению…

- А до нас не достанет? – Вдруг испугался Матвей.

- Хм, не думаю. Мы же в стороне от течения. Хотя масштабов я не представляю. – Отец замолчал на время. – Ты зародил во мне сомнения. Нам надо будет что-то предусмотреть на случай поднятия воды.

Егор посмотрел на барьер другими глазами, не как на природный феномен, а как на источник опасности. Силища, аккумулировавшаяся за барьером, могла быть настолько разрушительной, что вызывала суеверный страх.

- Пойдем наверх, посмотрим, что там, за плотиной.

Они поднялись на гору, и перешли водораздел. Это был тот же мир, только на пару десятков метров выше. Погода благоприятствовала, и мужчины решили сделать вылазку вглубь неисследованной территории.

Вначале, они шли по горе, затем спустились и снова стали на лыжи. Вода у самого барьера была неспокойной, местами не замерзла, образовывая полыньи. Над ними поднималась испарина, растворяясь в морозном воздухе и выпадая ажурным инеем на льду. Водовороты у самой границы водораздела, замерзали, намывая лед слоями, один поверх другого, отчего поверхность в этих местах была неровной и неудобной для лыжников. Лишь в полукилометре от плотны удалось набрать нормальный ход. Чем дальше они уходили от водораздела, тем больше убеждались, что отличий между двумя уровнями нет никаких. На севере и востоке виднелись горные вершины. На запад, только серая снежная пустыня. Матвей пытался найти газовый пузырь, но бесполезно. Весь лед под ногами был одного цвета, полупрозрачный, открывающий вид на одинаковую черную бездну.

- Просто здесь еще не пришло время. Как только основная вода сойдет, наступит некоторый застой, и здесь тоже начнутся процессы разложения органики, что и у нас. Скоро весь мир превратится в болото производящее метан и сероводород. – Предположил Егор.

- И углекислый газ. – Добавил Матвей.

- Наверно.

- А знаешь, что я думаю об этом? – Интригующе спросил он у отца.

- Что же?

- Что на Земле скоро наступит парниковый климат.

- Я думал наоборот, что-то типа ядерной зимы. Сейчас апрель, а мы только почувствовали первое потепление. В этом году лед растает не раньше начала июня, а осень начнется в конце июля, начале августа.

- Может и так, но все будет зависеть от того, как скоро очистится небо от пыли. Как только солнце начнет припекать и нагревать черные водоемы, процесс газообразования ускорится геометрически.

- Я хотел бы с тобой поспорить, но ты частенько оказываешься правым в таких делах.

- Потому что тут жизненный опыт не имеет значения. А сложить несколько очевидных фактов в одну кучу не так-то сложно.

- Ну, и каков, по-твоему, дальнейший план наших действий?

- Нам надо переселяться на север. Каждую зиму переходить на несколько сот километров севернее. Я думаю, что лет через пять у Черной пещеры образуются невыносимые условия жизни для нас.

- Посмотрим. А я собрался огородик развести, земли с Верблюда навозить, обжиться, как следует.

- Ну, это теория. К тому же время у нас есть проследить тенденции.

- Мудёр не по годам. Вот что с людьми жизнь без интернета делает. – Егор потрепал сына по отросшей шевелюре. Он по-отцовски гордился его рассуждениями.