Ветер

Полынья, оставленная смерчем, шла прямиком к холму. Егор всерьез опасался, что она разрушила лед вокруг него. За час, скорым шагом они достигли подножия возвышенности. Смерч прошелся по ней, зацепив краем. На холм удалось забраться без проблем.

Вычищенный ветром, до образующих пород, он уже не внушал такого оптимизма, как в надеждах. Никаких следов построек не осталось и в помине. Ни устоявшего против ветра фундамента, ни арматуры, ничего. Только красный песчаник, оголенный ветром, вымытый дождями и покрытый льдом. Егор печально обвел взглядом цель своего путешествия, к которому готовился два года. Матвей заметил его настроение.

- Может, на корабле еще поищем что-нибудь?

- Там нет того, что я хотел найти здесь. – Он немного помолчал. – Все смело, как наждаком.

Поперек холма, там, где прошелся смерч, поверхность была всклокочена стихией. Ледяные глыбы мощными ударами взрыхлили мерзлый песчаник. Замерзшая вода из смерча сцементировала льдом потрепанный рельеф. Идти по нему было тяжело, ноги скользили по гладким кочкам, грозя подвернуть лодыжку.

Возвышенности, на которой стоял памятник, тоже досталось. Стоило ли говорить, что никаких следов от прежней жизни не осталось и на нем. Та же самая голая порода всюду, без намека на лежавшие когда-то здесь тяжелые ступени. Матвей взбежал на холм вперед отца. Сделал круг по вершине и спустился на противоположную сторону. Через минуту он выскочил с вытаращенными глазами.

- Там, дверь! Там, дверь есть! – Выкрикнул сын.

Егор прибавил шагу. Обогнул вершину и спустился на противоположный склон. Матвей кружился возле ржавого металлического косяка, торчавшего из мерзлой почвы. Эта сторона склона сильно отличалась от противоположной. Стихия пощадила ее. Поверхность здесь даже сохранила темный цвет. Возможно, это были остатки почвы или задержавшийся на поверхности ил. Найденная сыном дверь очень заинтересовала Егора.

Врезанный в землю косяк с дверью повредило смерчем. Ударившая в него льдина, попала по углу косяка и вывернула его наружу. Отошедшая от земли железка обнажила темный провал в подземный ход. Егор провел рукавицей по двери. Облупившаяся надпись не помогла прояснить происхождение этого артефакта из прошлого.

- Давай, дуй за инструментом. – Приказал Егор сыну. – Топор, монтировка и фонарь.

Матвей убежал без лишних вопросов. Егор попытался выдернуть рывком весь косяк, но тот сидел мертво. Ручки на двери не было, вдобавок ее заклинило поведенной рамой. Прибежал запыхавшийся сын с инструментом. Егор вставил в щель между дверью и косяком топор и немного расклинил ее. Матвей подсунул монтировку в получившуюся щель и налег на нее. Оба налегли на инструменты. Ржавый металл заскрипел под усилиями, но не поддался.

Егор переставил топор пониже, ближе к замку. Матвей снова подсунул монтировку. Дверь скрипела, но легко делиться своей тайной не хотела.

- Медвежатники из нас, не очень. – Егор вытер пот со лба.

Подсунул монтировку под дверь, желая снять ее с петель. Дверь застонала, как раненый носорог, поддалась на пару сантиметров и замерла, не желая двигаться дальше.

- Чем тяжелей, тем интересней. – Егор прекратил попытки и отошел в сторону. – Если силой не получается, приходиться напрягать «энтелект».

Интеллект, как то не особо помог с вариантами. Ни Егор, ни Матвей не могли придумать ничего оригинального.

- Если на ум не идет ничего стоящего, значит, будем удлинять рычаг и пробовать снова. – Решил отец.

- А может, попробовать срубить язычки замка топором? – Предложил Матвей.

- Ни в коем случае. Топор это кормилец наш. Не дай бог, сломаем. Лучше поднатужиться, но выломать.

Егор разобрал топор. У него была полая металлическая ручка и она входила в монтировку, позволяя немного удлинить ее. Егор подсунул конструкцию под дверь в районе замка. Отец с сыном налегли на рычаг и принялись выламывать дверь в раскачку. Металл заскрипел, затрещал. Рычаг упруго изгибался. Дверь отгибалась и возвращалась в прежнее положение. Когда Егор уже хотел бросить бесполезное занятие раздался громкий звук похожий на выстрел. Замок лопнул и дверь распахнулась. Егор и Матвей упали на землю и покатились кубарем по склону. Им ничего не стало на пологом склоне. Падение только рассмешило их.

Они поднялись к загадочной двери и уставились в темный проход. Егор вынул фонарь и осветил его внутренности. Небольшой слой грязи на полу, лопаты, грабли у стены. На самой стене висели поливочные шланги.

- Понятно, это подсобное помещение для ухода за памятником. – Догадался Егор.

Они вошли внутрь. Ветер и последовавший за ним потоп, пощадили помещение. Слой грязи здесь оказался небольшим. Инструмент сохранился отлично и мог сгодиться еще. Вдоль одной стены стоял ряд шкафчиков. В них висела рабочая одежда, под ней лежали резиновые сапоги.

- Не то что мы искали, но лучше, чем ничего. В нашем дождливом климате, резиновые сапоги очень нужная вещь.

Матвей, что-то разворошил на верхней полке одного из шкафчиков.

- Пап, светани-ка сюда. – Попросил он.

Егор посветил. В руках у сына лежал веер разноцветных пакетиков с фотографиями цветов.

- Ух-ты, да это же семена цветов!

Егор с благоговением притронулся к пакетикам. Взял в руки один и потряс им, проверяя наличие семян.

- Берем все. Наша мама в них хорошо смыслит, на следующее лето разведет у нас сад.

Обнаруженное помещение оказалось не единственным. Неприметная фанерная дверь вела в еще одно. К счастью, она оказалась незапертой. Соседнее помещение оказалось в два раза больше первого. В центре него стояла железная емкость, к которой подходили трубы с вентилями.

- Что это? – Матвей впервые видел подобную конструкцию.

- Не знаю, наверное, для полива цветов и деревьев у памятника, а может это водонапорная башня? Высоко же.

В помещении валялось большое количество ржавого железа: обрезки труб, огромные гаечные ключи, покрывшийся цветным налетом окислов глубинный насос и множество разного хлама. Пахло здесь затхлостью и солидолом. Егор направил свет фонаря в сторону небольшой бочки из прессованного картона. Подошел к ней и заглянул внутрь. Так и есть, в бочке жирным блеском отсвечивала густая смазка. Егор проверил ее на палец.