Страница 77 из 82
Очередь, ударившую из прилегающего к аэропорту района, из-за рева моторов никто не услышал. Звонко цокающие о бетон пульки никто не увидел. Только бегущий в замыкании поляк споткнулся на ровном месте и под тяжестью ноши, выпустив сумки из рук, грохнулся во весь рост.
Оказавшись в укрытии, Сергей обернулся назад. Случившееся проходило перед глазами как кадры из немого фильма. Стоявший в рампе и машущий руками борттехник. Оцепеневшие морпехи и извивающийся на бетоне легионер.
Появился звук. К свисту самолета добавился рокот бронетранспортера. БТР рванулся вперед, прикрывая раненого собой.
Спеша покинуть негостеприимную землю самолет резко пошел вверх, набирая высоту и унося с собой двух пассажиров — поляка с перебитой ногой и сопровождающего его медбрата.
Добро пожаловать в Сараево, пацаны!
Здание аэропорта почти не пострадало, хотя то здесь, то там были видны следы попаданий, но общая картина разрухи и отчаяния угнетала.
Вдоль посадочной полосы лежали обезображенные тела воздушных кораблей, напоминающих выбросившихся на берег китов. Лишенные родной стихии, и те, и другие трагически умирали на земле.
— Вот здесь и будем жить? — Сергей осмотрел отведенное им помещение и повернулся к другу — как будто это он решал.
— Будем — если живы будем.
Случившееся тяжелым грузом легло на общее настроение. Не было слышно заезженных не одним поколением легионеров дешевых шуток. Работали молча.
Вечер и ночь прошли спокойно, как может быть спокойно на войне. С разных сторон доносились очереди и одиночные выстрелы. В разных районах города вспыхивали перестрелки и так же внезапно затихали. В районе аэропорта в эту ночь пальбы не было.
Для всех началась новая жизнь, состоящая из боевого охранения, патрулирования зоны аэропорта и адской работы по устройству и оживлению холодных, мертвых стен аэропорта, защищая их от снайперов мешками с песком.
Мешки, мешки, мешки — десятки, сотни, тысячи... Ими укрывали все, что можно было укрыть.
Переносив и перекидав за день не один десяток мешков, Сергей вытянулся на раскладушке. Голова сразу наполнилась мыслями об Алике — как она там, без меня?
С отъездом Сергея из квартиры улетучились тепло и уют. Дом как-то сразу посерел, став сумрачным и сырым.
— Значит, он тоже там? — хозяин сокрушенно покачал головой. — Что они там не поделили? Ведь жили в мире столько лет и вот, на тебе. Ладно, не переживайте, все будет хорошо. За квартирой я присмотрю.
Собрав немногочисленные пожитки, Алика села в поезд, идущий в Марсель.
— Как так случилось, что она выбрала его? — размышляла она под стук колес. — Ведь он ее не уболтал, не убедил. Какое там! Он в тот момент без словаря двух слов связать не мог. Кто-то сказал, что люди придумали слова, чтобы скрыть свои истинные намерения. Может, поэтому, что не было пустых, ненужных слов?
Она вспоминала начало их истории и думала о том, что ни о чем не сожалеет и что если бы пришлось все заново начать, она бы повторила без колебаний.
40
Неожиданный грохот сорвал отдыхающих с раскладушек. Одиночный выстрел взорвал округу, как маленький камешек своим падением провоцирует лавину, сносящую все на своем пути.
Чередуясь с огнем танков и артиллерии, огненные трассиры кромсали ночную черноту на угловатые сырные куски. Разрывы приближались все ближе, поднимая пыль и сеча совсем новые мешки с песком.
На бегу натягивая бронежилет, Сергей бросился в подготовленное убежище. Обстрел продолжался. Разрывы то приближались, то удалялись, срывая крыши домам и рубя головы деревьям в прилегающих к аэродрому районах.
Животный страх зарождался внутри Сергея. Он вспомнил, как однажды перед самой выброской с ИЛ-76 сидящий рядом капитан, глядя на открывающуюся рампу и бегущую внизу аппликацию земли, сказал: «Все, что мы делаем, противно человеческой природе, а значит, привыкнуть нельзя, но бороться можно».
Канонада начала удаляться, и прекратилась так же внезапно, как и началась.
— Надеюсь, они не собираются нам каждый день такое шоу устраивать, — Саша приложился к бутылке с водой, шумно перекачивая ее в желудок.
— Пальба началась где-то поблизости. Дай попить! Наверное, кому-то очень хочется, чтобы нас накрыла артиллерия. Представляешь, какой бардак тогда начнется? Они здесь все сошли с ума.
— Что случилось? — сестра встретила Алику с вытаращенными глазами. — Вы поссорились, и ты ушла от него?
— Успокойся, все хорошо. Просто Сережа уехал, и он не хотел, чтобы я оставалась одна.
— Уехал? Куда уехал? — не все понимая, переспросила сестра.
— В Югославию, вчера.
— В Югославию?! Ой, мы только что телевизор смотрели, там такой ужас творится...
— Не слушай ты ее, — вмешался Мамед, тычком локтя заставив закрыть рот свою «драгоценную». — Правильно сделала, что приехала, нечего одной в таком положении оставаться. Вы уже знаете — сын или дочь?
— Сын, — Алика довольно заулыбалась, погладив живот, как гладят по голове детей.
— Сын?! Великолепно!
— Имя уже нашли? — встряла сестра. — Мама там уже начала переживать по этому поводу.
— Нашли, — Алика замешкалась, глядя на ожидающих продолжения родственников, — Иван.
— Иван? Это что за имя? Это не мусульманское имя? — сомневаясь, спросила сестра.
— Нет, не мусульманское — русское, что ни на есть.
— Сергей же вроде...
— Как отец решил, — не давая окончить, Алика поставила точку.