Страница 87 из 127
Я однажды нашёл письмо в тронной зале, которая по ночам была заперта и вообще под охраной. Письмо от новодальского короля. В котором тот весьма насмешливым тоном «приветствовал нового соседа» и «радостно предвкушал схватку с новым противником», впрочем, выражал сомнение, что удовольствие от поединка будет долгим, так как я всего лишь «мальчишка, во взрослых делах мало понимающий».
Быстр, Беловолк, Миргород, Тихомил, министры моего отца, те, которые уцелели после правления наследника – я их держал и слушал только из уважения к пропавшему королю – аристократы, льстецы и карьеристы, в общем, все в один голос требовали, чтобы я велел пытать всех слуг и дворцовых стражников, дежурящих в ближайшие дни. Советчики считали, что таким образом я быстро найду «засланную свинью». А я заподозрил, что послание доставил наёмный маг. Следовательно, сколько слуг и воинов ни пытай, а посланника всё равно не отыщем.
С пару недель письма ежедневно появлялись в тронном зале, на столике для бумаг у трона. Все советчики выли, возмущались, матерились в вежливых, витиеватых и грубых выражениях.
За это время посланные мной алхимики, загнав несколько лошадей, добрались-таки до границы с Черноречьем. И устроили запуск разноцветных искусственных огней в ночное небо над границей с ворогами.
Очевидно, что именно вскорости после того устрашающего действия я обнаружил новое послание от Вадимира:
«Спасибо за роскошное представление, мальчик. Я и мои люди остались довольны такой красотой. Огонь в небе! Разноцветный огонь! О, это выглядело восхитительно! Я очень признателен тебе за такую заботу о старике».
Я написал письмо, в котором заверил, что, раз уж чернореченцам так понравилось представление, то могу устроить им праздник взлетающих крыш и домов прямо в Пряном граде.
На что получил уже серьёзную угрозу, что личные маги Вадимира вполне себе могут передать мне кинжал в подарок. Ночью. В горло. Так что лучше мне «старика не обижать».
А-а, понятно, старый лис надеется меня запугать. Небось, немало гадостей о моей слабости наслушался от своих разведчиков. А, право, зря он так. Да и… нельзя мне показывать, что струсил! Вдруг он не просто записками с угрозами балуется, но и готовится к очередному походу? На нас? Так что надо хотя бы показать ему, что, хоть я ещё юн и телом хиляк, однако же просто так я ему не поддамся. И народ свой ему на растерзание не отдам! Но… что же ответить ему?.. Жуткий он человек, король Вадимир. Много всякой дряни о нём говорят, что чужие, что свои. И просто так что попало отвечать ему нельзя.
Я подумал полдня. Потом оставил короткую записку:
«Поживём-увидим».
Выставил всех из зала, обсыпал зал Бараньей грозой. Старательно обсыпал, хотя и вещество было не из простых, долго изготавливалась и дорого стоило. Я-то и сам мог сделать, но времени не было. Обобрал с десяток друзей-алхимиков. После того, как в зале не осталось чистого места, вышел и запер его.
Пару дней чихал, наглотавшись противоядия. Да и тронный зал учителя и ученики ближайшей Школы алхимии отмывали с неделю. Ругались страшно на меня. Зато переписка прекратилась. Просто тот маг-посланник или же нанятые маги, которые ступили по неприметному порошку, потом шесть месяцев будут покрыты синими пятнами. Наверняка перепугались они жутко. Замучаются отмываться и искать толковых алхимиков. Вещество-то малоизученное.
В общем, все эти синие узоры на их теле и панический ужас гибели у них убили всяческое желание служить Вадимиру и носить его послания. Эх, если бы порошок и на Вадимира попал... Ну да это вряд ли, скорее, синими пятнами покроются его слуги, прочитавшие мою записку. Уж он-то сам в руки послания от меня ни за что бы ни взял. Слуг его жаль, но что поделать, политика! Да и безвредно вещество, исчезнет потом бесследно. Разве что перетрухнут бедолаги. А так всё совершенно безвредно.
И от Казимира получил новое письмо. Мне его смущённый очень Добромысл передал. Показал его мне, сложенное, не решаясь отдать в руки.
- Ох, даже и не знаю, что вам на то сказать! – грустно произнёс старик, - Там такое! Простите, принц! Я после всех этих писем от Вадимира боюсь уже всех посланий, неизвестно от кого. Поэтому дерзнул сам первым письмо, мне переданное каким-то мальчишкой – в одежде столичного нашего приюта – открыть. А там… такое! Такое… - он запричитал, - Ох, да что ж это твориться-то такое?! Ох, что твориться! Что твориться, мой мальчик! Дрянь такая…
- Ты меня прямо заинтриговал, - усмехнулся, - Покажи скорее, что за послание там.
Но он проворчал:
- Нет, я в руки вам его не дам! А то мало ли. Так разверну. Вы смотрите, но не трогайте его. Я-то его уже касался. Мне и за Грань уже недалече пройти. А вам ещё слишком рано. И, надеюсь, вы не посмеете этого сделать при мне. Уж что угодно, как угодно меня мучайте и пытайте, но только не переходите вы Грань прежде меня!
- Ну, хорошо, - потянулся его похлопать по локтю, утешающее, но старик резво отскочил.